Унесенные бездной. Гибель «Курска».

21 августа Утром водолазы открыли верхний аварийный люк шлюзовой камеры, к полудню был открыт нижний люк камеры. Подтверждено, что экипаж подводной лодки погиб. В связи с тем что контракт с компанией «Столт Оффшор» норвежскими ВС заключен на проведение спасательной операции, которая считается законченной после открытия спасательного люка и подтверждения гибели всего экипажа, дальнейшие работы остановлены. Вечером начаты переговоры командования флота с компанией о продолжении работ по эвакуации тел погибших моряков с лодки. Компания отказалась продолжать такие работы.

22 августа Днем, после подтверждения руководством компании отказа продолжать работы на месте аварии, суда «Норманд Пионер» и «Сивей Игл» убыли из района аварии.

Глава третья

ВИЗИТ К «АНТЕЮ»

Я ехал в Североморск и Видяево с надеждой, что все прояснится, что то, о чем не скажут большие начальники, придет по «матросскому телеграфу». Слава богу, на Северном флоте ещё осталось немало моих бывших сослуживцев и добрых знакомых. Однако и «матросский телеграф» давал весьма разноречивые версии. Никто толком ничего не знал… Только предположения, только догадки, только версии… Да и немудрено: более загадочной и тяжелой катастрофы флот ещё не знал.

Права Ирина Лячина: «Россия начинается с Видяева».

Видяево – заколоченные многоэтажки, словно брошенные избы. Засиженные бакланами рубки выведенных в отстой атомарин – жутковатое зрелище плавучего кладбища.

Смотрел и невольно вспоминал стихи Евгения Сигарёва, написанные о Видяеве и видяевских вдовах:

Но пуще всего резанул по сердцу белый листок на дверях Дома офицеров флота, извещавший родственников моряков «Курска», где и когда они смогут получить капсулы с водой, взятой с места гибели их мужей, сыновей, братьев… Стеклянная пробирка с морской водой – это все, что увезут они домой. Больше слез пролито, чем той воды увезено.

Музейный работник переснимал фотографии из личных дел погибших моряков – для Книги памяти, которая будет издана в Курске. Раскладываю карточки, вглядываюсь в молодые лица – усатые, чубатые, лысоватые, задорные, грустные, лихие, вдумчивые… Какой страшный пасьянс судьбы. За что? Почему?

«Моряк должен свыкнуться с мыслью умереть в море с честью. Должен полюбить эту честь…» Эти жестокие, но верные слова произнес человек, который подтвердил их правоту собственной жизнью, – адмирал Степан Осипович Макаров.

…Получив все необходимые «добро» на посещение однотипного с «Курском» «Воронежа» – он и стоит-то у того же самого плавпирса, от которого ушел навсегда его атомный собрат, – вступаю на округло-черный, обрезиненный борт. Первым делом иду в корму, туда, где поблескивает широкий круг шлифованной стали – комингс-площадка аварийно-спасательного люка. Именно там на «Курске» и развернулась главная драма спасательной операции. Именно сюда пытались опуститься подводные аппараты, рискуя задеть вертикальный стабилизатор, мощное рубило которого торчит почти у самой площадки. Тем не менее наши «бестеры» и «призы» не раз и не два садились на этот пятачок. Не представляю себе, какая сила заставила треснуть это массивное стальное кольцо. Этого никто не предполагал, в это даже сразу не поверили. Но в цепи роковых обстоятельств было и это звено – трещина в комингс-площадке, не позволившая герметизировать стык спасательного аппарата с лодкой.

А вот и буй, который экипаж «Курска» не смог отдать. Большой поплавок из белого пластика, на нем надпись на двух языках: «Не поднимать. Опасно». Дурацкая надпись. Нашего человека слово «опасно» только раззадорит, и буй он обязательно поднимет, оборвав трос, связующий его с затонувшей субмариной. Не всякий мореход поймет, что нужно делать при встрече с такой находкой, поспешит пройти мимо опасного места. Там другое должно быть – что-то вроде «SOS! Subsunk!» – «Аварийная подводная лодка!».

Самое главное – буй не приварен. Пластик к резине сварка не возьмет. Слава богу, все обвинения экипажа «Курска» в столь распространенном грехе отпадают. А носовой буй?

– А носового нет, – поясняет мне заместитель командира дивизии атомных подводных лодок капитан 1-го ранга Леонид Поведёнок. – Проектом не предусмотрен. Кормовой же можно отдать только из центрального поста, а не из седьмого отсека. Такая вот особинка…

Хреновая особинка. В центральном нажимать на кнопку отдачи буя было уже некому. А вот в седьмом были люди, которые бы могли выпустить буй, будь там соответствующий механизм…

Мы возвращаемся к рубке. Вход в подводный крейсер довольно удобен: обычно в лодку надо спускаться по глубокому стальному колодцу, внутри которого вертикальный трап, здесь же через боковой рубочный люк попадаешь в просторный «тамбур» – в спасательную камеру, которая может вместить сразу весь экипаж и, отделившись от аварийной лодки, всплыть на поверхность. Это своего рода подводная лодка в подводной лодке. Мысленно рассаживаю ребят с «Курска» по окружности капсулы в два яруса. Голубых деревянных рундуков-сидений на всех хватило бы. Но входить в эту спасательную камеру уже было некому…

Такими всплывающими капсулами оснащены подводные лодки третьего поколения, и этот общий шанс на спасение резко снижает ощущение безысходности, которое охватывает всякого, кто спускается в тесный разноярусный лабиринт корабля.

Чтобы попасть, наконец, внутрь самого подводного крейсера, надо спуститься по стальной шахте глубиной в полтора человеческих роста. Снизу она перекрывается такой же литой крышкой люка, как и сверху – в крыше камеры, как и в её боку. Спрыгиваешь с последней перекладины – и сразу же дверь в центральный пост. Овальный зал с множеством пультов, приборов, экранов. У каждого свой «алтарь» – у механика, у ракетчиков, у торпедистов… Все компактно, удобно и даже просторно. Не могу представить, что все это залито водой, мертво, темно… Вот здесь – у перископа – наверняка стоял в тот последний миг командир – капитан 1-го ранга Геннадий Лячин. У него было точно такое же черное кресло с мягким подголовником. В правом углу – «пилотское» кресло, здесь сидел главный боцман «Курска» старший мичман Александр Рузлёв, опытнейший специалист, отучившийся три года в Высшем военно-морском училище подводного плавания…