От варягов до Нобеля. Шведы на берегах Невы

Автор хроники говорит, что ему никогда не доводилось видеть столь могучего флота:

После нескольких стычек шведы завоевали это место, где и была возведена крепость Ландскрона, и основные шведские силы отправились домой. Воинов, оставшихся здесь для обороны укрепления, возглавлял некий начальник, которого «Хроника Эрика» называет «господином Стеном», и это — первый известный по имени житель «Петербурга». Однако гарнизон не смог сдержать напора русских атак. Его численность была слишком мала, а кроме того, люди ослабели от недоедания и «тяжкой болезни», от которой выпадали зубы, — то была цинга:

В мае 1301 г. русское войско захватило Ландскрону — завершилась первая попытка шведов взять под свой контроль устье Невы в Финском заливе.

Первый крупный мирный договор между шведами и русскими был заключен в 1323 г. в Нотебурге (Орешке) — крепости, стоящей на острове в истоке Невы из Ладоги. Граница между Швецией и Новгородом — Россией — прошла по реке Сестре, впадающей в Финский залив всего в нескольких километрах от города, который мы сегодня знаем как Петербург.

Шведский царь

Борьба за берега Финского залива продолжалась с разной интенсивностью и в последующие столетия. В конце XVI в. Швеция завоевала значительные части Ингерманландии (Ижорской земли) и Эстляндии: в 1561 г. под власть шведской короны перешел Ревель, в 1581-м шведы заняли торговый город Нарва, и Юхан III к своим титулам короля Швеции, готов и вендов присоединил титулы «великого князя Финляндского, Карельского, Водской пятины и Ингерманландии в России, а также герцога эстов в Лифляндии» (пятина — название административной единицы в Новгородской республике).

По условиям Тявзинского мира 1595 г. шведам пришлось уступить России свои завоевания в Карелии и Ингерманландии, и результаты борьбы за владычество в этой части Прибалтики вновь оказались не в пользу Швеции. Но уже через несколько лет после подписания мирного договора политическая ситуация коренным образом изменилась. В России начались внутренние раздоры, угрожавшие дальнейшему существованию государства: так называемая Смута. Суть конфликта состояла в том, кому занять русский трон после кончины сына Ивана IV Грозного — Федора в 1598 г., означавшей пресечение династии Рюриковичей по мужской линии. Несколько человек и групп на протяжении пятнадцати лет боролись между собой за право занять престол, пока наконец в 1613 г. царем России не был избран Михаил Романов.

Междоусобица в Русском государстве способствовала тому, что извечные враги — Швеция и Польша, десятилетиями соперничавшие за господство над прибалтийскими землями, — стали со все большей алчностью посматривать на восток. Россия подвергалась угрозе с двух сторон: шведы оказывали на нее давление с северо-запада (Ингерманландия, Эстляндия), а поляки нажимали с юго-запада (Смоленск). Под угрозой было само существование России. Чтобы противостоять польским войскам, русские и шведские послы в 1609 г. заключили в Выборге «нерасторжимый союз» между двумя странами, направленный против короля Сигизмунда III. Шведы обязались поддержать русского царя войском численностью в три тысячи человек пехоты и две тысячи человек кавалерии; взамен Россия уступала Швеции Корелу (Кексгольм) с уездом.

16 июля 1611 г. шведы захватили Новгород и владели им шесть лет, до заключения в 1617 г. Столбов-ского мира, по условиям которого город возвращался России. Благодаря контролю над Новгородом и рекой Волхов Швеция могла, по словам Густава II Адольфа, «культивировать прибыльную коммерцию». В книге Юхана Видекинда о шведско-русской войне 1607–1617 гг. (см. подпись под предыдущим рисунком) имеется воспроизведенная здесь гравюра Падта Брюгге. Королевская библиотека (Стокгольм)

Швеция вступила в войну на стороне России, но, несмотря на некоторые первоначальные успехи, командующему шведским войском Якобу Делагарди не удалось привести объединенные силы к окончательной победе. На протяжении нескольких месяцев 1610 г. шведская армия стояла в Москве и попыталась также осадить захваченный поляками Смоленск. Здесь удача отвернулась от шведского войска — оно было наголову разбито; правда, поляки позволили ему беспрепятственно уйти при условии, что шведы разорвут союз с Россией. Вслед за этим в Москве вспыхнуло восстание; царя Василия Шуйского, с которым у шведов был альянс, свергли с престола, и поляки вступили в Москву. Новым монархом Московского государства был провозглашен сын Сигизмунда III — польский королевич Владислав.

При сложившемся положении дел Якоб Делагарди счел себя свободным от каких бы то ни было союзнических обязательств по отношению к России и осадил Корелу, которая вопреки договору так и не была уступлена Швеции. 2 марта 1611 г. крепость была взята шведским войском. Поздней осенью Делагарди вступил в переговоры с Новгородом: Швеция требовала крупные части Ингерманландии, на что Совет господ Новгорода не согласился. Между тем недовольство русских польским правлением вскоре вынудило их снова обратиться за помощью к Швеции.

Медальон с изображением юных принцев Густава Адольфа и Карла Филиппа, претендентов на русский царский трон. Королевская библиотека (Стокгольм)

В июне 1611 г. было принято решение, которое, будь оно осуществлено в соответствии с разработанным планом, изменило бы карту и историю Европы: шведскому кронпринцу Густаву Адольфу предстояло стать великим князем московским, то есть царем России.

То было для Швеции крупным и неожиданным успехом, но Делагарди, не удовлетворившись достигнутым, попытался извлечь из возникшей ситуации пользу. В июле он штурмовал Новгород и принудил его руководителей заключить соглашение, скрепленное присягой и крестоце-лованием. По условиям соглашения Новгород признавал шведского короля Карла IX своим покровителем, и один из сыновей короля — Густав Адольф либо Карл Филипп — должен был стать русским царем и новгородским великим князем. Надлежало также призвать московских и владимирских бояр согласиться с этим решением.

К тому времени, когда это известие достигло Карла IX, он уже лежал на смертном одре, и его старшего сына и наследника Густава Адольфа ждала шведская корона. Реальным претендентом на русский трон оставался Карл Филипп, которому было тогда всего десять лет. Русские сочли это обстоятельство выгодным, поскольку юный возраст принца предоставил бы отечественным сатрапам большую свободу действий, а, кроме того, сулил более гибкую позицию по конфессиональному вопросу. Обе притязавшие на русский престол страны исповедовали, с точки зрения православия, лжеучения: поляки были католиками, а шведы — протестантами. Даже если русская сторона и не выдвигала официального требования о переходе принца в православие, смена им вероисповедания была в высшей степени желательной.

Шведская сторона тоже взвешивала преимущества и возможные слабости. Вдовствующей королеве не хотелось втягивать свое десятилетнее дитя в эту русскую авантюру; в сомнениях пребывал и король, которому было всего 17 лет. В ответ на письмо новгородцев Густав II Адольф написал, что в свое время он сам посетит «господ» в Новгороде и Москве, дабы там, на месте, наилучшим образом организовать управление страной. Пока же он просил новгородцев повиноваться королевскому воеводе боярину Делагарди, вести себя, как подобает добрым подданным, и помнить обо всей той помощи, которую они получили от шведской короны при прежнем короле.