Тайна "немецкого золота"

И все же поведение солдат полков и батальонов, вышедших на демонстрацию, не давало серьезных оснований утверждать, что они выступили с целью вооруженного ниспровержения Временного правительства. Несмотря на спровоцированные 3 июля столкновения и стрельбу в районе Невского проспекта, многократные случаи стрельбы по демонстрантам с чердаков и верхних этажей, которые были зафиксированы управлением Петроградской милиции, демонстранты применяли оружие в исключительных случаях. Чтобы избежать жертв, солдаты были даже вынуждены уступить несколько пулеметов нападавшей на них буржуазной публике. К тому же из более чем 200-тысячного гарнизона столицы на улицу из казармы 3 июля выступили, по данным следственной комиссии, не более 15 тысяч солдат[319].

Поздно вечером 3 июля колонны демонстрантов стали подходить к Таврическому дворцу. Прибывшие первыми пулеметчики направили во дворец своих делегатов, которые потребовали от ЦИК Советов арестовать министров-капиталистов, передать власть Советам, прекратить наступление, конфисковать земли у помещиков, установить контроль над производством. Подобные же требования были предъявлены и другими воинскими частями[320]. Ответом на эти требования было принятое на совместном заседании ЦИК Советов и Исполкома Всероссийского Совета крестьянских депутатов воззвание «Ко всем солдатам», призывавшее к беспрекословному подчинению командованию. Одновременно эсеро-меньшевистские лидеры Советов заверяли демонстрантов, что ЦИК будет рассматривать вопрос о власти «сегодня и завтра» и что «решение может быть, конечно, только в интересах революционной демократии»[321].

Впечатляющая солдатская демонстрация перед Таврическим дворцом и, особенно, прибытие туда многотысячной колонны путиловцев убедили, по свидетельству Г. Е. Зиновьева, большевистский ЦК в необходимости санкционировать и возглавить «мирную, но вооруженную демонстрацию» рабочих и солдат. Было также принято решение послать немедленно за Лениным, находившимся в те дни в Финляндии[322]. Состоявшееся в ночь с 3 по 4 июля совместное совещание членов ЦК, ПК, Военной организации большевиков, Комитета межрайонцев и комиссии рабочей секции Петроградского Совета приняло решение о проведении 4 июля мирной демонстрации под лозунгом «Вся власть Советам!». «Дневное воззвание Центрального комитета о прекращении демонстрации вырезается из стереотипа, но уже слишком поздно, чтобы заменять его новым текстом, — вспоминал Л. Д. Троцкий. — Белая страница «Правды» станет завтра убийственной уликой против большевиков: очевидно, испугавшись в последний момент, они сняли призыв к восстанию, или, может быть, наоборот, отказались от первоначального призыва к мирной демонстрации, чтобы довести дело до восстания»[323].

И все же руководство большевиков сумело довести свое решение до рабочих и солдат, обратившись к ним с воззванием, которое к утру 4 июля было отпечатано отдельной листовкой. Партия большевиков призывала в этом воззвании стихийно начавшееся движение за передачу власти в руки Советов «превратить в мирное и организованное выявление воли всего рабочего, солдатского и крестьянского Петрограда». Но в накаленной многочисленными вооруженными столкновениями демонстрантов с контрреволюционными элементами обстановке 5 июля уговорить рабочих и солдат выйти на следующий день на демонстрацию без оружия было делом нереальным. Более того, представители ряда рабочих районов, прежде всего Выборгской стороны, настаивали именно на вооруженной демонстрации. Их опасения, что безоружная демонстрация может быть встречена «по-военному» не были безосновательными. К тому же радикальные элементы в Петербургском комитете большевиков выход на демонстрацию с оружием рассматривали как гарантию своего права в любой момент превратить ее в вооруженное восстание.

По указанию ЦК РСДРП(б) при Военной организации большевиков был создан оперативный штаб для руководства революционными частями Петроградского гарнизона. В ночь на 4 июля этот штаб провел совещание представителей воинских частей, на котором обсуждались меры по обеспечению революционного порядка среди солдат. О характере этого обсуждения можно судить по инструкции, которая была разослана в воинские части. В ней, в частности, предлагалось: «1. Организовать руководящий комитет для командования батальоном из членов нашей организации. 2. В каждой роте должны быть руководители. 3. Устроить ротные собрания и на них прочесть наше обращение. 4. Установить связь с Военной организацией, назначив для этого немедленно двух товарищей к нам. 5. Поддерживать связь с соседними частями. 6. Проверять куда и кто отправляет команды из частей, командам давать наши инструкции. 7. Быть наготове и не выходить из казарм без призыва Военной организации»[324]. Меры, как видно, были рассчитаны на приведение в готовность и действия воинских частей в чрезвычайной ситуации, а сама инструкция напоминала известные предписания Военно-революционного комитета в октябрьские дни 1917 г. И все же они не дают основания считать, что это было уже восстание: в самом крайнем случае можно было говорить о его подготовке и организации.

В то время как радикальная часть большевистского руководства и особенно его Военная организация направили свои усилия на организацию «мирной, но вооруженной демонстрации», Временное правительство решило «списать» все события 3 июля на большевиков. «Ранним утром 4 июля мы получили первое официальное сообщение о вооруженном восстании рабочих и солдат Петрограда, организованном Лениным»[325], - писал позднее А. Ф. Керенский, находившийся в те дни на Западном фронте. Правда, военный министр здесь не хочет признать, что он в свою очередь решил свалить на большевиков всю ответственность за неудачу июньского наступления, пойдя в этих целях на подтасовку фактов. «Петроградские беспорядки произвели на фронте губительное, разлагающее влияние, — телеграфировал 4 июля Керенский министру-председателю Г. Е. Львову. — Необходимо ускорить опубликование сведений, имеющихся в руках министра иностранных дел»[326]. Хотя вопрос о том, как «петроградские беспорядки» 3 июля смогли оказать «губительное, разлагающее влияние» на июньское наступление русской армии, так и остался открытым, Керенский использовал их в качестве главного аргумента для ускорения публикации собранного на большевиков компромата.

Однако события 4 июля в Петрограде приняли столь катастрофический для власти характер, что «бомбу» пришлось взорвать, с точки зрения ее главных изготовителей, даже преждевременно. Хотя с утра было напечатано во всех газетах постановление Временного правительства, безусловно воспрещавшее «всякие вооруженные демонстрации», на улицы города снова вышли рабочие и солдаты. Существенным обстоятельством, повлиявшим на решение ряда воинских частей участвовать в демонстрации 4 июля, стало прибытие из Кронштадта около 10 тыс. вооруженных матросов, солдат и рабочих, которые высадились на Университетской набережной между 10 и 11 часами утра[327]. Среди встречавших кронштадтцев были и вышедшие на демонстрацию солдаты 180-го пехотного полка. Но главным фактором, определявшим участие в демонстрации ряда запасных полков и батальонов столичного гарнизона, был пример питерских рабочих, сотни тысяч которых направились в этот день из различных концов города к Таврическому дворцу с требованием перехода власти к Советам. В многотысячной колонне рабочих Выборгской стороны, как и накануне шли солдаты 1-го пулеметного полка. Рабочие-путиловцы склонили к демонстрации те роты 2-го пулеметного полка, которые квартировали в Лигове. Для участия в демонстрации из пригородов столицы прибыли также солдаты 5-го и 176-го пехотных полков, 5-го батальона 1-го пулеметного полка, расположенного в Ораниенбауме. Во второй половине дня из казарм выступила колонна солдат запасного батальона Московского полка со знаменем, подаренным рабочими Патронного завода[328]. После прибытия в казармы запасного батальона Гренадерского полка солдат-московцев, пулеметчиков и матросов часть гренадер вышла на демонстрацию вопреки принятому утром решению не выступать на улицу без призыва ЦИК Советов[329].