Стратагемы. О китайском искусстве жить и выживать. ТТ. 1, 2
Стратагемы. О китайском искусстве жить и выживать. ТТ. 1, 2 читать книгу онлайн
Понятие «стратагема» (по-китайски: чжимоу, моулюе, цэлюе, фанлюе) означает стратегический план, в котором для противника заключена какая-либо ловушка или хитрость. «Чжимоу», например, одновременно означает и сообразительность, и изобретательность, и находчивость.
Стратагемность зародилась в глубокой древности и была связана с приемами военной и дипломатической борьбы. Стратагемы составляли не только полководцы. Политические учителя и наставники царей были искусны и в управлении гражданским обществом, и в дипломатии. Все, что требовало выигрыша в политической борьбе, нуждалось, по их убеждению, в стратагемном оснащении.
Дипломатические стратагемы представляли собой нацеленные на решение крупной внешнеполитической задачи планы, рассчитанные на длительный период и отвечающие национальным и государственным интересам. Стратагемная дипломатия черпала средства и методы не в принципах, нормах и обычаях международного права, а в теории военного искусства, носящей тотальный характер и утверждающей, что цель оправдывает средства
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
«Дитя мое, сорви и мне несколько штук», — попросила волчица.
Однако Шэн сказала: «Гинкго — плоды фей. Они меняются, покидая дерево. Тебе придется забраться наверх, иначе так и не попробуешь их».
«Бабушка, плоды гинкго так вкусны!» — крикнула сверху Доу.
Старая волчица заметалась вокруг дерева, исходя слюной.
Наконец Шэн сказала: «Я придумала. Перед дверью лежит плетеная корзина, а за ней веревка. Привяжи веревку к корзине, принеси ее сюда и сядь в нее. Веревку же брось нам. Тогда мы втащим тебя, и ты сможешь поесть плодов гинкго».
«Чудная мысль», — сказала волчица и тотчас принесла корзину с веревкой. Дружно принялись тянуть за веревку втроем, выкрикивая: «Раз, два — взяли», и корзина стала подниматься все выше и выше, пока не стала раскачиваться на высоте десяти метров. Тут Шэн кашлянула, подав условный знак, и все разом бросили веревку. Корзина рухнула на землю, череп старой волчицы раскололся, а живот лопнул.
«Бабушка!» — крикнула Шэн, но ответа не последовало.
«Бабушка!» — крикнула Доу, но никто не отозвался.
«Бабушка!» — крикнула Боцзи, но все было тихо. Тогда они стали рассматривать волчицу, но та не подавала признаков жизни.
Радостные дети спустились с дерева, вошли в дом и заперли дверь. Теперь они могли спокойно спать.
На следующий день вернулась мать. Она принесла детям много сладостей от бабушки. И уплетая их за обе щеки, те поведали ей о ночном происшествии».
В китайской сказке (Кровать ста птиц [ «Бай няо чуан»]. Пекин, 1996), старейшее издание которой относится к эпохе Канси (1654–1722), Шэн, говоря, что Боцзи нужно справить нужду, прибегает к стратагеме 21 и тем самым прячет обеих маленьких сестренок в безопасное место. Затем ей с помощью стратагемы 28 удается обезвредить волчицу.
28.16. Знать, что ничего не получится, и все-таки действовать
Поставить в безвыходное положение, преодолеть которое можно лишь приложив сверхусилия, — важная составляющая стратагемы 28. В духе, выходящем далеко за рамки стратагем-ного расчета и все же созвучном со стратагемой 28, действовал самый влиятельный китайский мыслитель Конфуций (551–479 до н. э.).
Несмотря на всю безнадежность попыток претворить в жизнь свои идеалы (см. 19.11, 27.24), он не сворачивает с избранного пути, оставаясь верным себе и своим убеждениям. В Лунь юй, важнейшем сочинении конфуцианства, приводится такой случай:
«[Однажды] Цзы Лу ночевал в местечке Ши-мэнь. Страж ворот спросил его: «Ты откуда?» Цзы Лу ответил: «Я — из [учеников] Конфуция». [Страж ворот] спросил: «Не тот ли это, который знает, что ничего не получится, но все-таки действует?» (Лунь юй, 14.38). Иначе говоря, он находится на «крыше», лестницу убрали, и все же он не теряет присутствия духа.
Выдвигая трудную задачу с освященными авторитетом Конфуция словами: «Я знаю, что ничего не получится, но все-таки буду действовать/пробовать», вы можете просто обезоружить противника, так что — провокационная стратагема 13! — вопреки ожиданию отыщете понимание и поддержку, сумеете спуститься с «крыши» и добиться своей цели.
Стратагема № 29. Украсить сухое дерево искусственными цветами
Четыре иероглифа
Современное китайское чтение: Шу / шан / кай / хуа
Перевод каждого иероглифа: Дерево / на / распускаться-распускать / цветы
Связный перевод: На дереве появляются цветы; распустить на дереве цветы
Сущность
1. Украсить засохшее дерево искусственными цветами; стратагема призрачного расцвета; возвести показные сооружения; установка муляжей военных укреплений, авиабаз, огневых точек, радарных станций; стратагема приукрашивания
2. На засохшем / увядшем дереве распустить чуждые ему цветы; стратагема приемных родителей
3. На здоровом дереве заменить отсутствующие / поврежденные цветы поддельными цветами; стратагема протезирования
4. На раскидистом / здоровом дереве выставить на обозрение неприметный сам по себе цветок; впрячь кого-либо/что-либо в свою колесницу; рядиться в чужие перья; воспользоваться чужой славой; стратагема выпендрежа
«Кончалась последняя луна старого года, и наступала ранняя весна; приближался праздник фонарей («юань сяо цзе», доел, «праздник новолуния») — Нового года. Сейчас мы расскажем вам о том, как население города Цинфын готовилось к этому празднику. Каждый пожертвовал в пользу Храма бога неба и земли деньги или вещи, а в кумирне этого бога соорудили большую рыбу для иллюминации. Сверху протянули гирлянду с разнообразными цветами, к которой подвесили около семисот разноцветных фонарей. В городе устраивались различного рода увеселения. Внутри кумирни шли игры. Перед каждым домом сооружались разукрашенные арки и на них развешивались фонари. На улицах затевались всевозможные развлечения и потехи. И хотя все это нельзя было, конечно, сравнить с празднествами в столице, все же это было большим, веселым торжеством для жителей Цинфына» [ «Речные заводи», гл. 32: Ши Найанъ. Речные заводи, т. 1. Пер. с кит. А. Рогачева. М.: Гослитиздат, 1959].
Праздник, описанный в романе XIV в. Речные заводи, отмечается на севере Китая в области, находящейся ныне в провинции Шаньдун. Как видим, кумирню украшали искусственными цветами. Для создания радостного настроения в Китае — да, пожалуй, не только там — и сегодня используют искусственные цветы. Эрвин Виккерт в своей книге Китай, увиденный изнутри («China von innen gesehen») (Штутгарт, 1982) так описывает свои впечатления от Пекина первого мая 1977 г.: «Повсюду в парках царило праздничное настроение… На кустарниках и деревьях висели цветы и фрукты, хотя время для них еще не пришло, и лишь присмотревшись, замечаешь, что все они сделаны из бумаги и пластмассы». Можно предположить, что выражение для стратагемы 29 связано с идущими издалека и сохраняемыми доныне народными китайскими обычаями.
В связи со стратагемой 29 неизменно упоминают тысячелетней давности присловье «тешу кай хуа»: «на железном дереве
распустятся цветы». Железным деревом «тешу» называют «саговник поникающий» (Cycas revoluta), род голосемянных из класса цикадовых, произрастающий на юге Китая и редко цветущий. Когда в шанхайском парке зацвел саговник, об этом 25 июля 1981 г. не преминула сообщить местная газета Освобождение [Цзефан жибао], поместив фотографию ботанического чуда. На севере саговник цветет еще реже. Данное присловье означает нечто невиданное, едва ли возможное. Так ведь и то, что может совершить стратагема, граничит зачастую с чудом.
