Республика Святой Софии

По первой грамоте монастырю выделялись земля и лес для строительства церкви и самой обители. Это была земля «монастырская вековая», монахи не имели права ее осваивать (распахивать), продавать, закладывать и т. д. По другой грамоте Александр получал землю и лес, которые уже мог использовать под пашню, сажать на ней крестьян — «жильцов». Эта земля была «белой», то есть освобождалась от всяких податей и повинностей. По третьей грамоте монастырь получал в полную собственность пустые пожни по реке Чурьюге под покосы. На тех же условиях монастырь получил «деревеньку Лисициньскую» [288].

Монастырские земли можно условно разделить на обжитые, (то есть земли, на которых в момент перехода их к монастырю уже жили крестьяне) и необжитые (которые осваивали сами монахи). Именно на уже обжитых землях случались конфликты пришлых монахов с местными жителями. В житии Антория Сийского приводятся слова крестьян, объясняющие их нежелание терпеть соседство монастыря: «Великий сей старец близ нас вселился, по мала времени своладеет нами и селитвы нашими» [289].

В грамоте 1477–1478 гг. Вяжицкого монастыря монастырскому ключнику в Толвуе и всем толвуйским крестьянам запрещается промышлять в пожалованных монастырю землях на островах без разрешения игумена: «А хто ослышится сеи нашей грамоты, а почнет наступатися на домовную землю святей Богородици, а почнет лес сечи и пожни косити, и заяци гоняти или рыбы ловити, или ягоды и губы брати, а без игуменскаго благословенна, ино тот будет лишен лотки и сетей, а за свою вину даст нам рубль. А хто почнет с ними супоровати, ино его звати нашею позовницею, а суд ему предо мною» [290]. Очевидно, что «игуменское благословение» стоило денег и являлось еще одной статьей дохода монастыря.

Со временем земельные владения монастырей увеличивались за счет покупок и «дарений». Крупные монастыри по тем временам жили весьма богато. Писцовая книга Шелонской пятины, составленная в 1498 г., зафиксировала «старый доход» Новгородского Антониева монастыря с волости в погосте Фроловском. В этой волости было 13 деревень, в которых насчитывалось 35 дворов и столько же «тяглых» людей. Монастырь получал с этих дворов ежегодно более 325 коробей хлеба, а также деньги.

Кроме того, как уже упоминалось, доход монастырей пополняли различные денежные вклады — «по душе» и «на пострижение».

Со второй половины XII в. в церковной структуре Руси образовалась такая организация, как архимандрития. Это был монастырь, который занимал ведущее место среди остальных. Архимандрития осуществляла связь между черным духовенством и городом, князем, епископом, а также во многом контролировала взаимоотношения между самими монастырями. В Новгороде резиденция архимандрита располагалась в Юрьевом монастыре.

Архимандрит в Новгороде занимался не только надзором над монастырями, но являлся одним из магистратов республики. Известно, что он входил в состав дипломатических посольств. Так, в 1331 г. «послаша новгородьци послы, зовуче его (великого князя Ивана. — О.К.) в Новъгород: архимандрита Лаврентия, Федора Твердиславлича, Луку Валъфромеева» [291].

В 1342 г. архимандрит участвовал в разбирательстве по делу убийства Луки Варфоломеевича: «Владыка и Новгород послаша анхимандрита Есифа с бояры в Копорью по Федора и по Ондрешка» [292]. В 1375 г. архимандрит Савва возглавлял посольство Новгорода к митрополиту: «Послаша к митрополиту Саву анхимандрита, Максима Онцифоровица с бояры…» [293] Во время московско-новгородского конфликта за Двинские земли «по владычню благословению Иоаннову, ходиша послы из Новагорода: архимандрит Парфении и посадник Есип Захариинич и житыи люди к великому князю Василию Дмитриевичу, взяша мир с великим князем по старине» [294].

В торговле Новгорода с Ганзой архимандрит являлся доверенным лицом. В Ганзейской IV скре есть пункт, гласящий, что «при выезде (всех купцов со двора) нужно ключи опечатать и передать один епископу новгородскому, другой — игумену (монастыря) св. Юрия» [295].

Юрьев монастырь пользовался особым уважением не только в Новгороде, но и у великих князей. В московско-новгородском договоре 1471 г. есть пункт, касающийся землевладения Юрьева монастыря на территории Волока, которая к тому времени фактически являлась княжеской: «А что Юрьевского монастыря земля на Волоце, и та земля к Юрьеву монастырю по старине» [296]. Земля эта была подарена монастырю князем Иваном Даниловичем в 1335 г. [297]. В резиденции новгородских архимандритов останавливались митрополиты по дороге в Новгород, обитель не раз давала приют оставшимся без вотчины князьям.

Юрьев монастырь был одной из богатейших обителей Новгородской республики. Архимандрит имел собственный штат служащих, превосходящий штат обыкновенного игумена. По рядной грамоте крестьян Робичинской волости с архимандритом новгородского Юрьева монастыря, датируемой 1458–1471 гг., крестьяне обязались отдавать в монастырскую житницу по 30 коробей ржи и сена, причем они сами должны были привозить рожь и сено в монастырь. В случае приезда архимандрита крестьяне должны были его кормить и поить, а также одаривать. Самому архимандриту полагалось 5 гривен, полкоробьи ржи его стольнику, полкоробьи ржи — чашнику, по коробье ржи — попу с чернецом, четверку ржи — дьякону, по коробье ржи — архимандритовым повару и конюху, по коробье ржи — «молодцам» (то есть личной охране архимандрита), четверку ржи — казначею с его повозником, полкоробьи ржи — приставам новгородским.

В Юрьевом монастыре была собрана немалая библиотека, которой пользовались не только монахи обители, но и, в случае надобности, обитатели соседнего Никольского монастыря. В 1238–1249 гг. по заказу архимандрита Варлаама для Юрьева монастыря была сделана копия владычной летописи. С этого времени в обители велась самостоятельная летопись [298].

Архимандрит располагал собственной казной, которую использовал не только на церковное строительство [299], но и на защиту обители. Находясь в отдалении от города, Юрьев монастырь нуждался в собственных крепостных стенах. В 1337 г. архимандрит Лаврентий «постави стены святого Юрья силою 40 сажен и с заборолами» [300].

Принято считать, что должность архимандрита в Новгороде была выборной, по аналогии с другими магистратами. Так А. С. Хорошев утверждает (не приводя никаких доказательств), что архимандрит ежегодно переизбирался на вече, а «избирали архимандрита из числа пяти игуменов (по количеству единиц системы черного духовенства)» [301]. Однако процесс выборов новгородского архимандрита в летописях не отражен, напротив, сохранившиеся упоминания о смене архимандритов противоречат гипотезе о непременной выборности этой должности. Так, в 1226 г. летопись повествует об избрании архимандрита Гречина следующим образом: «Преставися игумен святого Георгия Саватия, архимандрит новгородьскыи… Преже своего преставления Саватии съзва владыку Антония и посадника Иванка и все новгородце, и запраша братье своей и всех новгородьц: „изберете собе игумена“. Они же рекоша: „кого ты благословиши“. Он же рече: „въведете Грьцина, попа святую Костянтину и Елены“. И въведоша мужа добра и зело боящася бога Грьцина, и постригоша и того дни, марта в 2, на святаго Федота; и поставиша и игуменом марта в 8, на святого Фефилакта, на сбор» [302].