Образование Русского централизованного государства в XIV–XV вв. Очерки социально-экономической и пол

В 1427 г. Витовт заключил докончание с великим князем тверским Борисом Александровичем, взяв с последнего обязательство подчинить внешнюю политику Тверского княжества интересам Великого княжества Литовского. «Быти ми [Борису Александровичу] с ним [Витовтом] заодин, при его стороне, и пособляти ми емоу на всякого, никого не вымая» [2209], — читаем в вышеупомянутом литовско-тверском соглашении 1427 г.

В 1428 г. Витовт организовал наступление на Новгородскую землю, обязав Василия II не оказывать военной помощи ни Новгороду, ни Пскову. Не откликнулись на призыв новгородцев о помощи и псковичи. Литовские войска подошли к Порхову, обступили его и сняли с города осаду только после того, как жители Порхова обещали уплатить Витовту 5000 рублей. Явившиеся к Порхову для заключения мира с Витовтом новгородские послы во главе с архиепископом Евфимием со своей стороны согласились на уплату литовскому правительству еще 5000 рублей [2210]. По данным Тверского сборника, вместе с литовской ратью в осаде Порхова участвовали тверские военные силы [2211].

Около 1430 г. «дался в службу» Витовту великий князь рязанский Иван Федорович, взяв на себя обязательство быть «с ним заодин на всякого» и «без князя великого… воли Витовтовы ни с кем не доканчивати, ни пособляти». В случае войны между Витовтом и Василием II или его «дядями» и «братьею» рязанский князь должен был «пособляти великому князю Витовту, своему осподарю, на них без хитрости». На тех же условиях «добил…челом» и «дался… в службу» Витовту около 1430 г. пронский князь Иван Владимирович [2212].

Приведенный выше материал дает право сделать интересные выводы. Во-первых, ясно, что политические взаимоотношения между правителями отдельных русских земель обострялись. Учитывая усиление Литовского княжества, князья тверской, рязанский рассчитывают при помощи последнего добиться ослабления княжества Московского и восстановить в какой то мере свое, к данному времени уже утраченное, политическое положение на Руси. Не менее ясно и другое: все более наглядно обнаруживались отрицательные стороны царившей на Руси феодальной раздробленности, при которой не было, в частности, условий для настоящей организации обороны русских земель от врагов. Достаточно внимательно проанализировать события 1426–1428 гг., чтобы убедиться в этом. Когда войска Витовта громили псковские пригороды, псковичи не могли добиться военной поддержки у Новгорода. А когда литовская рать вступила в новгородские пределы, вместе с ней действовали против новгородцев тверские вооруженные силы, а псковичи держались политики нейтралитета. Наконец, необходимо отметить и еще одно обстоятельство: политика Витовта явно клонилась к тому, чтобы поставить в непосредственную зависимость от себя правителей отдельных русских земель, среди них и великого князя московского. Это означало умаление ведущей политической роли Московского княжества на Руси.

В конце княжения Витовта положение Литовского княжества очень укрепилось. По инициативе императора Сигизмунда, заинтересованного в разрыве польско-литовской унии, в 1429 г. был поставлен вопрос о принятии Витовтом королевского титула, что должно было означать превращение Великого княжества Литовского в самостоятельное королевство. Уже подготавливался акт коронации Витовта, для участия в котором в Литву (сначала в Троки, затем в Вильно) съехались князья московский, рязанский, митрополит Фотий, великий и ливонский магистры, послы византийского императора, татарских ханов. Но в 1430 г. Витовт умер. В Литве началась феодальная война между двумя претендентами на литовский великокняжеский стол: Свидригайло Ольгердовичем (поддерживаемым феодалами русских, белорусских и украинских земель Литовского княжества) и Сигизмундом Кейстутовичем (кандидатом, выдвинутым польской шляхтой и принятым значительной частью литовских феодалов) [2213]. В 1432 г. Литовское княжество разделилось на две части: «…Литва…посадиша великого князя Жигимонта Кесьтоутевичь на великое княжение на Вилни и на Троцех… и князи роуськыи и бояре посадиша князя Швитригаила на великое княжение на Роуское…» [2214] Оба князя стремились распространить свою власть на всю Литву.

Начало феодальной войны в Литве не случайно совпало с активизацией враждебных действий князя Юрия Дмитриевича галицкого против московского великого князя Василия II. До 1430 г. между названными князьями поддерживались мирные отношения. Так, когда в 1429 г. на Галич и Кострому напали татары, Василий II послал против них свои полки под предводительством удельных князей Андрея и Константина Дмитриевичей и боярина Ивана Дмитриевича Всеволожского [2215]. Под 1430 г. в ряде летописей содержится известие о том, что Юрий Дмитриевич порвал мир с Василием II («того же лета князь Юрий Дмитреевичь разверже мир с великим князем Василием Василиевичем») [2216]. Вероятно, толчок к выступлению Юрия дала смерть Витовта и переход власти в Литве к «побратиму» (свояку) галицкого князя — Свидригайло. В 1431 г. умер митрополит Фотий. И в том же году Василий II и Юрий Дмитриевич отправились в Орду разбирать вопрос о том, кому из них быть великим князем. Совпадение всех указанных событий вполне объяснимо. Почти одновременная смерть Витовта, которому была предъявлена духовная Василия I (назначившего великим князем своего сына Василия II), и Фотия (это завещание подписавшего) давала Юрию основание ставить вопрос о пересмотре названной духовной. При решении вопроса о порядке престолонаследия Юрий стремился вернуться к завещанию Дмитрия Донского о переходе великокняжеского стола к Василию I, а после смерти последнего к его брату (в порядке старшинства).

Но кому же из князей принадлежит инициатива поездки в Орду? По летописям установить это не так легко. В Новгородской первой летописи и в летописи Авраамки говорится в очень общей форме, что «ходиша князи рустеи въ-Рду Юрьи Дмитриевич, Василии Васильевич» [2217]. Несколько подробнее, но примерно в тех же самых выражениях рассказывают о посещении Орды Василием II и Юрием Софийская первая, Типографская летописи и Устюжский летописный свод: «Того же лета в осенине князь великый Василей Васильевичь да князь Юрьи Дмитриевичь спряся о великом княжении да пошли в Орду к Махметю» (ордынскому хану) [2218]. Из этих летописных текстов как будто можно сделать вывод, что оба князя выехали в Орду одновременно. Но другие летописи подчеркивают, что первым туда отправился Василий II. Так, в Тверском сборнике читаем: «поиде в Орду князь великии Василий московский и выиде из Орды на другое лето, и князь Юрыи» [2219]. Летописи Софийская вторая, Львовская, Ермолинская также указывают, что Василий II опередил Юрия галицкого: «того же лета князь велики поиде в Орду и князь Юрьи после его, спершеся о великом княжении» [2220]. Аналогичная версия (в более развернутом виде) имеется в Московском своде, в летописях Воскресенской, Симеоновской, Никоновской [2221]. Следует обратить внимание и на то обстоятельство, что на оборотной стороне договорной грамоты Василия II и Юрия Дмитриевича 1428 г. имеется помета: «А сю грамоту князю великому прислал складною вместе князь Юрьи, к Орде ида» [2222]. Сопоставляя все приведенные свидетельства источников, можно, думается, прийти к выводу, что инициатива переноса дела о престолонаследии принадлежала галицкому князю, который в знак разрыва мирных отношений с великим князем московским вернул ему свой экземпляр договора 1428 г. Но Василий II постарался предупредить Юрия и раньше его побывать в Орде, чтобы добиться решения дела в его пользу. Если бы Василий II не успел это сделать, то Юрий получил бы возможность привести из Орды на Русь татарский отряд, что вызвало бы ненужные военные осложнения.