КГБ. Последний аргумент

Выслушав условие, присутствовавший на явке генерал из Первого шавка КГБ (внешняя разведка) хитро подмигнул Гелию Ивановичу, дескать, не ты ли подсказал немке, какие требования выдвинуть, прежде чем давать согласие на сотрудничество?

Ларчик открывался просто: ввиду предстоящего выезда агентессы за рубеж за ней автоматически должен был бы последовать и Куприянов.

«Ну и ловкач же этот майор! Смекнул, что может одним выстрелом убить двух зайцев: приобрести закордонного источника и выехать за государственный счёт в «окопы холодной войны», — как минимум, в ГДР. А если «Берта» получит назначение в посольство в какой-нибудь западноевропейской стране, то и дальше! Стоп, а не поддерживает ли этот майор, помимо оперативных, ещё и сексуальные контакты с этой красоткой, уж больно хороша деваха?!»

Чего греха таить, ещё и не такие крамольные мысли посещали головы представителей директивных подразделений Комитета, когда они из сановных кабинетов выпадали на оперативную стезю.

Разумеется, за границу Гелий Иванович с «Бертой» по окончании ею института не поехал — она была принята на связь сотрудниками Главного управления разведки ГДР. Однако Господин Случай, этот бескорыстный покровитель всех шпионов и контрразведчиков, через много лет снова свёл Куприянова с Дорис Циммерман. Во Франции. Там они оказались по воле своих спецслужб. И вновь Маркус Вольф и Юрий Владимирович санкционировали их взаимодействие...

Куприянов вышел на балкон виллы и задумчиво раскурил очередную сигарету.

«Чтобы найти ключ к разгадке исчезновения «Берты», надо постараться конструктивно оценить сложившуюся ситуацию. Итак, агентесса не погибла в автокатастрофе и не стала случайной жертвой уличных грабителей. Значит, к её исчезновению могут быть причастны люди из её окружения. Сотрудники посольства исключаются, а внеслужебных связей, кроме моих объектов, агентесса не имела. По кому она в последнее время работала? Их трос: турецкий военный атташе, пакующий чемоданы, чтобы убыть на работу в Москву. Контрразведчик Винсент дель Веккьи, сотрудник Управления по охране территории Франции (УОТФ), играющий роль богатого итальянского рантье, якобы со скуки прибывший в Париж, хотя и ежу понятно, что он — такой же «охотник за головами» — вербовщик, — как я. И, наконец, Антуан Жан Бедель Бокасса, любимый сын самодержца Центральноафриканской империи Бокассы I.

Все они — мои потенциальные кандидаты на вербовку. Надо быть идиотом, чтобы, имея такую сексапильную и умную агентессу, как «Берта», не подставить се этим трём сладкоежкам. И подстава осуществлена блестяще! В разнос время, в разных местах все трос клюнули на нес и инициативно войти в контакт с нею, знакомства развивались успешно, правда, с ускорением разной степени. Может ли итальянец иметь отношение к пропаже «Берты»? Вряд ли. Он — профи, у него менталитет шахматиста или преферансиста, но никак не киллера. Ну, предположим, «Берта» допустила промах, расшифровала себя перед дель Веккьи, и он понял, что она пытается обольстить его, выполняя чье-то задание. Что с того? Для него всё это — игра. Сегодня сто обольщают с целью компрометации или подготовки к вербовке, а завтра он с помощью такой же куколки, как Дорис, будет сам склонять кого-нибудь к сотрудничеству. Нет-нет, итальянца можно смело сбросить со счетов!

А Бокасса-младший? Этот простофиля, черный морж-увалень? Его тоже можно, нет — нужно! — исключить из списка посягателей на жизнь «Берты». Во-первых, у него к ней любовь, любовь и ещё раз любовь. Зачем ему уничтожать свою возлюбленную? Абсурд! Во-вторых, не он ли выполнил мою просьбу и на собственные деньги обеспечил реализацию пропагандистской операции Комитета «ПОЧТОВЫЕ МАРКИ»? А карта военных баз, а сводные сведения о добыче и вывозе французами урана из Центральноафриканской империи?! Нет-нет, Антуана, как наиболее вероятного кандидата на вербовку, можно исключить априори!

Значит, в обойме остаётся один патрон — военный атташе Турции Гасан Гаджи-бей... С ним всё много сложнее. Восточные мужчины по отношению к женщинам властны, жёстки и даже жестоки. Это особенно сказывается на их возлюбленных. От них они требуют даже большего повиновения, чем от тех, к кому относятся с безразличием. Их логика такова: я отдаю тебе часть своего сердца, значит, взамен я имею право получить всю тебя! Если учесть необузданный норов «Берты», ее свободолюбие и независимость в поступках и высказываниях, то нетрудно представить, что она, сама того не заметив, одним жестом или словом нанесла турку душевную травму. Допустим, в последний момент она отказалась удовлетворить какую-то его прихоть. Что делает в этом случае Гасан Гаджи-бей? Естественно, приходит в ярость, теряет над собой контроль и в состоянии аффекта убивает её... Да, такой сценарий вполне возможен, тем более, что он со дня на день должен покинуть Париж. А когда обнаружат труп Дорис, если вообще обнаружат, турок будет недосягаем и... вне подозрений — кто вспомнит, что у него была любовная интрижка с нею?!

Черт подери, выходит, что в исчезновении моей «Берты» может быть виновен только турок! — подытожил свои рассуждения Куприянов. — Не плохо было бы повидаться с вами, господин Гаджи-бей, до вашего отъезда в Москву».

Чудовищная находка

Ночью 15 апреля 1978 года по аллеям Булонского леса медленно двигалась патрульная полицейская машина. Луч прожектора, предустановленного на крыше, время от времени освещал обнажённые тела, бьющиеся в экстазе. Ну что поделаешь, уж такая в цивилизованном мире традиция: заниматься сексом на пленэре...

Луч прожектора выхватил из мрака монументальную фигуру мужчины. Подняв над головой огромный чемодан, он швырнул его в пруд и исчез в прибрежных кустах.

—Как думаешь, Франсуа, — обратился сержант к напарнику, — что может находиться в чемодане, который надо утопить в пруду непременно ночью, когда тебя никто не видит? Нет, здесь определенно что-то не так!

Чертыхаясь, полицейские вытащили из воды два тяжеленных чемодана. Каждый весил не менее тридцати килограммов, — немудрено, что они оказались недалеко от берега.

Сорвав замки, патрульные отшатнулись — чемоданы до краёв были наполнены человеческими пальцами, ступнями ног и костями...

На следующий день французские папарацци известили мир о жуткой находке. Они заверили читателей: продолжение следует. Но эти заверения были исполнены лишь спустя полгода...

Подозреваемый с дипломатическим иммунитетом

Выйти на человека, избавившегося от чудовищной ноши, не составило труда. Водитель такси хорошо запомнил красивого, атлетического сложения африканца, который среди ночи вздумал вывезти из элитного квартала Сен-Жермен два неподъёмных чемодана в Булонский лес. Шофёр с гордостью предъявил сыщикам несколько окурков сигар, сделанных по индивидуальному заказу. На золотых обрезах хорошо виднелась выпуклая монограмма: «Бокасса II». Пассажир не удосужился опускать окурки в пепельницу — бросал их себе под ноги, а таксист приберёг бесценные сувениры — не каждый день выпадает удача возить коронованных особ!

Префект парижской полиции Жорж Симон впал в отчаяние. И на то были причины! Если исключить версию, что кто-то намеренно пытается вывести полицию на владельца сигар, воспользовавшись его портсигаром, то чемоданы в пруду утопил сын Его Величества императора Центральноафриканской империи Бокассы I — Антуан-Жан-Бедель Бокасса II! А это уже чревато международным скандалом. Да ещё каким! Словом, было от чего схватиться Жоржу Симону за голову или за сердце...

Как становятся неприкасаемыми

В середине 1970-х годов, во время президентства Валери Жискар д’Эстена, имя и фото Бокассы I, как и его многочисленной родни, не сходили с полос французских газет. Ещё бы! Африканец — первый император в мире, имеющий национальность другой страны. Решением № 372 от 5 октября 1958 года главы Центральноафриканской республики, Того, Камеруна, Гвинеи и Чада—все колонии Франции—признали Жан-Беделя Бокассу чистокровным... французом!