Архаические мифы Востока и Запада
Архаические мифы Востока и Запада читать книгу онлайн
Настоящее исследование охватывает те мифы, которые складывались в Европе и Азии в позднюю эпоху первобытности, до создания классового общества и городских культур, но продолжали существовать более или менее неизменно и в эпоху древних и дофеодальных цивилизаций. Основной качественной характеристикой мифологического мышления автор считает троп (метонимия, метафора и т. п.), а сам миф (или его структурное ядро — мифологему) — высказыванием, отражающим социально-психологические побуждения для эмоционального осмысления феноменов внешнего мира или внутреннего мира человека.
Книга адресована историкам, культурологам, этнографам, социологам, психологам, лингвистам, а также широкому кругу читателей, интересующихся затронутыми в ней проблемами.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
У древнейших индоариев, как и у описанных этнографами некоторых дравидских и мундских племен, все девушки до замужества пользовались, по-видимому, полной сексуальной свободой, тем более что часто они жили вместе с юношами в «общем доме» (men's house, common dormitory). Мифологическими «двойниками» девушек и юношей «общего дома» были апсары и гандхарвы, предающиеся любовным играм, пению и танцам в небесном «доме собрания» (sabhā) бога Индры. У других индоевропейцев — например, у славян — вся система обрядности предполагает свободу добрачных половыv связей (что, видимо, и практиковалось у русских местами до XIX в.). [121]Лишь со временем у индоариев функция, выполнявшаяся прежде всем возрастным классом незамужних девушек, была закреплена в качестве пожизненной и наследственной профессии за кастой гетер (gaṇikā — этимологически принадлежащая гане,т. е. сообществу неженатых юношей-воинов одного возраста). У тех дравидских народов, которые, видимо, не знали института «общего дома», как, например, у тамилов, узаконены были, однако, любовные игры юношей и девушек на полях в определенное время года. [122]
В древних переднеазиатских обществах, в древней Греции кастовый строй не развился и «девы»-гетеры не имели кастового статуса. Однако они, во всяком случае, занимали в обществе свое особенное, охраняемое собственными божествами место; гетера совсем необязательно является парией-проституткой. Само греческое hetaíra есть женский род к hetaíros сверстник, спутник, товарищ, соратник.Не должны быть относимы к проституткам аккадские qadištu и западно- и южносемитские *qadišat- (др. — евр. qәdēšā), *qudš- священные.
Во многих обществах с архаическими институтами требование целомудрия, а точнее — требование никогда больше не переступать порога «общего дома» и не возобновлять прежних связей, обращалось только к женщине-«резидентке», «матроне» и имело осознанной или неосознанной целью воспрепятствовать контаминации отцовского рода. Нарушение этого запрета составляет завязку сюжета древнеиндийской эпопеи «Махабхарата». Злодеи рода Кауравов насильно приводят общую супругу их родичей, братьев Пандавов, Драупади, в «дом собрания» и пытаются раздеть догола, так как женщины, которые могут находиться в сабхе (первоначально принадлежавшие, по-видимому, к возрастной группе незамужних девушек), обязательно должны быть нагими. Между тем, согласно «извечному закону», замужним женщинам входить в сабху категорически нельзя. Последующее развитие событий в эпопее сводится, по существу, к мести Пандавов за это неслыханное оскорбление их супруги, приравнявшее ее к женщинам сабхи, которые «принадлежат многим» и «лишены одежд».
В настоящее время начинают проясняться категории и функции жриц в обществах древней Передней Азии. Как нам представляется, если мужчины-жрецы были заняты «психологическим воздействием» на божество — в основном умилостивлением в форме кормления, умащения, одевания его (т. е. идола, идентичного самому божеству по семантическому ряду) и восхвалением его, то жрицы были связаны по преимуществу с обязанностями, имевшими отношение к культам плодородия, и прежде всего к важнейшему обряду стимуляции плодородия с помощью «священного брака» божества (hieros gamos). [123]Впервые он стал известен науке по греческим источникам; в Афинах он справлялся на празднике Антестерий; в качестве супруги бога выступала жена «архонта-басилевса» (преемника более древнего басилевса-«царя»). Однако обряд священного брака был известен у самых различных народов, а сейчас он лучше всего документально прослеживается в древней Месопотамии. [124]
Здесь известную трудность для исследователя составляет терминология жриц, разнящаяся от города к городу, от области к области. Старшие жрицы (аккадск. ēntu, шум. en; аккадск. ukbābtu, шум. nin-dingir; у хурритов mí-lugal женщина-царь),как бы отождествляясь с богиней-супругой, выступали в основном обряде партнершами бога (или царя); они, подобно следующей категории (аккадск. nadītu, шум. lukur), «наложницам» бога, жили замкнуто, являясь служанками богини — «матери и супруги», как и наложницы мужа в земной семье были обычно рабынями жены [125](лишь в Ассирии главный бог Ашшур не имел богини-супруги, однако имел жриц-наложниц [126]). От этих старших жриц, за пределами главного обряда, требовалось целомудрие, так как они представляли собой «резидентное» начало (nadītu бога Шамаша в г. Сиппаре были девственницами вроде римских весталок и служанками супруги Шамаша, богини «Айи-невесты» [127]и старшей жрицы, ēntu). Младшие жрицы, обычно называвшиеся qadištu священная, посвященная(в г. Уре ukbābtu), должны были отдаваться не определенному богу, а незнакомцу, возможно олицетворявшему неизвестного бога. В быту они смыкались с категорией непосвященных гетер, ḫarimtu. У хурритов, однако, именно младшие жрицы назывались enda, ēntu. Здесь, по Н. Б. Янковской, тоже наблюдается противопоставление «резиденток» «девам», что отражалось и в быту: у хурритов Аррапхе mí-lugal жили во внутренних покоях дворца (гинекее) со служанками и детьми, a ēntu — во внешней, доступной для населения части дворца (деловой части, связанной с экипировкой войска).
Я. В. Васильков предлагает считать, что разделение богинь на «дев-воительниц» и «резиденток» не изначально отражает общественное разделение девушек на предназначаемых к функции супруги-матери и предназначаемых к функции гетер (разделение, по-видимому относящееся уже к раннеклассовому обществу), а скорее воспроизводит архаическое противопоставление социальных ролей возрастных групп: девушек, пользовавшихся сексуальной свободой, часто в рамках обрядовых возрастных объединений молодежи обоих полов (в «общих домах», «братствах» и т. п.), и замужних женщин, от которых требовалась безусловная верность супругу. Различие рангов «старших» и «младших» жриц на Ближнем Востоке (ср. выше) в генезисе тоже восходит, вероятнее всего, к этому архаическому возрастному разделению: в частности, пребывание хурритских «младших жриц» в части дворца, связанной с экипировкой войска, наводит на мысль о первоначальной связи этого института с воинским братством, которое, по данным этнографии, часто формируется на базе половозрастных объединений неженатых юношей.
Принимая это предположение Я. В. Василькова, мы должны все же отметить, что в Месопотамии (во всяком случае, в Старовавилонский период) отнесение девушек к той или иной категории жриц (или проституток — harimtu), видимо, уже зависело от социального и имущественного положения их родителей и величины приданого, какое им могли выделить.
Переход к абсолютному требованию целомудрия для всех девушек, вступающих в брак, вызвал к жизни в некоторых обществах полный запрет «священных» гетер (или приравнение их к проституткам, как, например, в Иудее и Израиле библейского периода), а, например, в Риме — к появлению особых жриц — весталок, для которых нарушение целомудрия каралось жестокой казнью. Их первоначальная связь с неким «большим домом» общины видна из того, что им поручалось поддерживать огонь очага, а их связь с первоначальным возрастным классом — из того, что их служение кончалось в 35–40 лет (впрочем, без права выходить замуж).
Побуждение к продолжению вида бессознательно существует у всех животных и у человека тоже явно относится к первой сигнальной системе; но, как кажется, существует и очень могущественное побуждение к продолжению цепи родства (не в смысле «рода» или «клана», а в смысле «непрерывности и последовательности родства» по матери и по отцу, а в патриархальных архаических обществах, которые мы рассматриваем, преимущественно через цепь отцов; это побуждение требует особого охранения). [128]
