История русского народа в XX веке (Том 1, 2)

М. Губельман и отдел НКВД, ответственные за разрушение Русской Церкви, получили от Политбюро самые широкие полномочия. Началась новая, еще более сильная кампания по массовому закрытию церквей, аресту, высылке и ссылке священнослужителей, членов церковноприходских советов, всех православных активистов. Была арестована и подвергнута репрессиям большая часть епископов. Каждый год закрывалось по нескольку тысяч, а в одном только 1937 году – 8 тыс. церквей.

В 1937 году аресты охватили подавляющую часть духовенства, на этот раз они не миновали и обновленцев. Арестованным предъявлялись самые фантастические обвинения: в заговорах, шпионаже, саботаже, терроре. Архиепископа Смоленского Серафима (Остроумова) обвинили в том, что он возглавил банду контрреволюционеров. Подобные обвинения предъявлены были митрополиту Нижегородскому Феофану (Тулякову), епископу Орловскому Иннокентию (Никифорову). Арестованных епископов чаще всего расстреливали. В 1936-1939 годах погибли митрополиты Серафим (Чичагов), Серафим (Мещеряков), Константин (Дьяков), Серафим (Александров), Евгений (Зернов), архиепископ Питирим (Крылов), епископы Варфоломей (Ремов), Никон (Пурлевский), Никон (Лебедев). В 1938 году в застенках НКВД скончался митрополит Анатолий (Грисюк).

В 1937 году расстреляны протопресвитеры Николай Арсеньев и Александр Хотовицкий – в прошлом настоятель и ключарь Храма Христа Спасителя в Москве. В лагерях погибли крупнейший русский патролог профессор Московской духовной академии И.В. Попов 1113 и тысячи других священнослужителей и церковных деятелей.

В последнюю волну систематического антирусского террора попал и П.А. Флоренский, последние годы служивший в ВСНХ по научной части. Его арестовали еще ночью 24 февраля 1933 года в Сергиевом Посаде без предъявления каких-либо обвинений и вместе с ним незаконно увезли всю его ценнейшую библиотеку. Его долго держали на Лубянке, затем выслали, переводили с места на место и, наконец, отправили на Соловки. Когда жена спросила, за что его арестовали, посланный сказал: «За то, что он доказал, что Бог есть». 1114

К концу 30-х годов большинство из оставшихся в живых священнослужителей находилось в тюрьмах, лагерях и ссылке. Церковная организация была разгромлена. По всей России сохранилось только 100 соборных и приходских храмов. Не осталось ни одного монастыря. В Малороссии – три процента из числа дореволюционных приходов. Во всей Киевской епархии в 1940 году оставалось два прихода с тремя священниками, одним дьяконом и двумя псаломщиками, в то время как в 1917 году епархия насчитывала 1710 церквей, 23 монастыря, 1435 священников, 277 дьяконов, 1410 псаломщиков, 5193 монашествующих. 1115 Тем не менее даже в этих тяжелейших условиях русские православные люди продолжали верить в возрождение Святой Руси.

В 1930 году архиепископ Феофан Полтавский суммировал пророчества, полученные им от старцев, способных презирать будущее:

«Вы меня спрашиваете о ближайшем будущем и о грядущих последних временах. Я не говорю об этом от себя, но то, что мне было открыто старцами. Приход антихриста приближается и уже очень близок. Время, разделяющее нас от его пришествия, можно измерить годами, самое большее – десятилетиями. Но перед приходом Россия должна возродиться, хотя и на короткий срок. И Царь там будет, избранный Самим Господом. И будет он человеком горячей веры, глубокого ума и железной воли. Это то, что о нем нам было открыто. И мы будем ждать исполнения этого откровения. Судя по многим знамениям, оно приближается; разве что из-за грехов наших Господь отменит его и изменит Свое обещанное. Согласно свидетельству слова Божия, и это тоже может случиться». 1116

Глава 72

Разгром русской культуры. – Запрет народного календаря. – Разрушение русской школы. – Борьба с русским языком. Уничтожение исторической памяти. – Массовые погромы народных святынь и художественных ценностей. – Русское искусство на продажу за границу.

В 1929 году специальным постановлением СНК, подписанным Рыковым, отменялись все народные праздники и объявлялось, что «в день Нового года и в дни религиозных праздников (бывших особых дней отдыха) работа производится на общих основаниях».

Приказом свыше происходит окончательная ломка сложившегося веками трудового ритма – чередования труда, отдыха, праздников. В «Настольном крестьянском календаре на 1930 год» призывалось полностью отказаться от старых народных традиций и перейти на новый календарь…

Вместо русского народного календаря в конце 1920-х начале 1930-х годов вводится совершенно искусственный производственный табель-календарь, по которому вся человеческая жизнь рассматривается только с позиций кабального производства. Традиционные воскресенья и праздники были отменены. Перечеркивается весь опыт Русского народа. Советский производственный табель-календарь состоял из 360 дней, т.е. 72 пятидневок. Остальные пять дней было ведено считать праздничными. Праздничные дни приурочивались к советским памятным дням и революционным праздникам: 22 января (день смерти Ленина), 1 и 2 мая, 7 и 8 ноября. По сути дела, страна обратилась к древнеегипетскому календарю, времен фараонов и построения пирамид. Разница только в том, что в египетском календаре все пять праздничных дней относились на конец года.

Официально это мероприятие получило силу закона постановлением от 26 августа 1929 года «О переходе на непрерывное производство на предприятиях и учреждениях СССР», а в просторечии стало называться «непрерывкой». Согласно этому постановлению, работники каждого предприятия и учреждения разбивались на 5 групп. Каждой группе устанавливался день отдыха в каждую пятидневку на весь год, т.е. после четырех дней работы. Семидневная неделя заменяется пятидневкой.

«Утопия стала реальным делом, – восхищенно писал в 1930 году в книге „На злобу дня седьмого“ еврейский писатель Лев Кассиль. – Непрерывная производственная неделя выбила наше время из календарного седла. С уничтожением сонного провала, которым был седьмой, воскресный день, страна пребывает в постоянном бодрствовании». По данным, приводимым М. Горьким в начале 30-х годов, непрерывкой были охвачены 66 процентов рабочих.

Однако сразу стало ясно, что подобная трудовая неделя несостоятельна, хотя бы в силу невозможности запрограммировать в неизменную систему гибкие, меняющиеся процессы жизни. Уже 21 ноября 1931 года принимается постановление «О прерывной производственной неделе в учреждениях», по которому разрешалось переходить на шестидневную прерывную производственную неделю. Устанавливаются постоянные выходные дни 6, 12, 18, 24 и 30-го числа каждого месяца.

Однако, как и пятидневка, шестидневка полностью нарушала традиционную семидневную неделю с общим выходным днем в воскресенье.

Тем не менее подобная противоестественная рабочая неделя просуществовала до 1940 года.

Одним из главных актов в погроме русской культуры еврейским интернационалом стали разрушение национальной русской школы и замена ее механизмом оглупления молодого поколения. Большевистские идеологи провозглашают: «учебники должны быть изгнаны из школы», «труд и учеба должны быть объединены». Упраздняется предметно-урочная система обучения. Вводится «бригадный метод», при котором отвечал один «член бригады», а оценку получали все. Вместо старых учебников подготавливаются жалкие пособия Гурвича и Гангнуса, создававшие идеальные условия для оглупления учащихся. «Единственный правильный путь, – заявлял еврейский профессор А.П. Пинкевич, – забыть на время все, что было написано в области педагогики». «Не следует щадить религиозные чувства», – провозглашал зам. наркома просвещения М.Н. Покровский. А его последователь А.Б. Залкинд предлагал отказаться от старой морали и этики и руководствоваться только классовыми интересами, под которыми еврейские большевики подразумевали интересы своего слоя. Выводы новой морали были таковы: убийство противника революции – законное, этическое убийство, дети должны перевоспитывать отцов; выбор «полового объекта» должен соразмеряться с классовой полезностью.