Сталин в жизни

Яковлев А. С. 407

Когда я сказал, что видел Сталина во гневе только несколько раз, надо учесть, что он умел прятать свои чувства, и умел это очень хорошо. Для этого у него были давно выработанные навыки. Он ходил, отворачивался, смотрел в пол, курил трубку, возился с ней... Все это были средства для того, чтобы сдержать себя, не проявить своих чувств, не выдать их. И это надо было знать для того, чтобы учитывать, что значит в те или иные минуты это его мнимое спокойствие.

И. Исаков.

Цит. по: Симонов К. С. 340

Когда Сталину требовалось поговорить с кем-нибудь по телефону, он почти никогда сам не звонил. В таких случаях вызывал Поскребышева и говорил:

— Пусть позвонит такой-то.

Яковлев А. С. 400

Сталин выделяется из всех мне известных людей, стоящих у власти, своей простотой. Я говорил с ним откровенно о безвкусном и не знающем меры культе его личности, и он мне также откровенно отвечал. Ему жаль, сказал он, времени, которое он должен тратить на представительство. Это вполне вероятно, Сталин — мне много об этом рассказывали и даже документально это подтверждали — обладает огромной работоспособностью и вникает сам в каждую мелочь, так что у него действительно не остается времени на излишние церемонии. Из сотен приветственных телеграмм, приходящих на его имя, он отвечает не больше чем на одну.

Фейхтвангер Л. С. 213

На публичных мероприятиях Сталин никогда не сидит в центре, а где-нибудь сбоку или сзади.

Бармин А. С. 305

Во время заседаний Сталин мало сидел на председательском месте, и я всегда внимательно оглядывал движущуюся мимо меня фигуру в защитном френче, вглядывался в его манеру держать себя, прислушивался к его неторопливой негромкой речи, интонации голоса и хотел понять, в чем притягательность этого человека, почему так беспрекословно покоряются его воле и желаниям миллионы людей. Почему эти неторопливые слова так бурно и сильно впечатляют слушателей, вызывая у них прилив огромной энергии и подъема? Хотелось делать именно так, как говорил Сталин, не сомневаясь, с полной ответственностью выполнять все его указания и распоряжения. Видимо, сила этого воздействия состояла в том, что Сталин был уверен в правдивости, верности своих слов, в ясности своих мыслей, безошибочности выдвигаемых им предложений, и его уверенность охватывала и завоевывала массы.

Я. Чадаев.

Цит. по: Куманев Г. С. 385–386

— Сталин поздно ложился спать?..

— Я бы сказал, чересчур поздно, — соглашается Молотов. — Он работал много.

— У него и у вас, можно сказать, личной жизни не было.

— Она была, но была, конечно, урезана.

Чуев Ф. С. 313

Рабочий день Сталина начинался, как правило, после трех часов пополудни. Заканчивал он работу не раньше двух-трех часов ночи, а нередко и позже.

Яковлев А. С. 407

Сталин ложился спать после четырех утра. Часто ночью вызывал меня к себе, и мы работали порой до рассвета.

Гронский И. С. 149

Стоило, однако, А. А. Новикову, командующему Военно-Воздушными Силами, отдать приказ, в котором говорилось: в связи с тем, что тов. Сталин работает в такие-то часы, приказываю работать в те же часы, на что Верховный отреагировал: мало ли, что я так работаю...

Сталин, например, мог прийти в четыре часа, а потом в восемь часов. Сегодня он закончил работать в одиннадцать часов вечера, а пришел в восемь часов утра и т.д.

У меня на улице Горького была кремлевская вертушка. Звонит. Берешь трубку:

— Вы почему не спите?

Я говорю:

— Позвольте, Вы звоните, значит Вы считаете, что я не должен спать.

А. Хрулев.

Цит. по: Куманев Г. С. 345

— Маршал Василевский говорит, что не встречал человека с такой памятью, как у Сталина.

— Память исключительная.

Из беседы Ф. Чуева с В. Молотовым.

Цит. по: Чуев Ф. С. 315

Вспоминает К. Ворошилов. Он жил с Кобой в одной комнате в 1906 году, во время стокгольмского IV съезда Российской социал-демократической партии. На отдыхе молодой грузин мог на память воспроизводить обширные отрывки из литературных произведений. В своем московском дневнике французский писатель Р. Роллан не без удивления записывал «долгий разговор» с Горьким. Тот, в частности, рассказывал о «поразительной памяти» Сталина. «Прочитав страницу, он повторяет ее наизусть почти без ошибок».

Громов Е. С. 18

Квартира Сталина в Кремле, недалеко от Свердловского зала, была небольшая, кажется, три комнаты и кухня. Большая комната была одновременно и столовой и кабинетом. Во всяком случае, в углу ее стоял письменный стол, на котором лежало много книг и журналов.

Некоторые — с закладками. Было ощущение, что Сталин много читал.

Конев И. С. 126–127

Товарищ Сталин много читал, следил за политической и художественной литературой.

Н. Власик.

Цит. по: Логинов В. С. 96

Сталин много читал. Насколько я мог судить, это в основном были толстые литературные журналы. Один или два таких журнала всегда лежали в гостиной, открытые на том месте, где он прервал свое чтение. Александр Фадеев, который в качестве генерального секретаря Союза писателей СССР часто общался со Сталиным по литературным делам, говорил (разумеется, после его смерти), что у Сталина был плохой вкус. Думаю, он имел в виду утилитарный подход Сталина к литературе и искусству. Ценным он считал только то, что, по его мнению, могло воздействовать на читателя в правильном направлении, то есть укрепить в нем мысли и эмоции, полезные для дела строительства социализма. Это приводило к весьма печальным результатам, о чем свидетельствует, например, известное постановление о ленинградских журналах «Звезда» и «Ленинград».

Трояновский О. С. 159

Сталин говорил, что его норма чтения — 500 страниц в день.

Громов Е. С. 239

На меня произвело впечатление, что в 68 лет он читал без очков.

Трояновский О. С. 154

Так сказать, в порядке ревностной борьбы с культом личности разорена во времена Хрущева сталинская библиотека, насчитывавшая тысячии тысячи томов. Хорошо, что энтузиасты из Центрального партийного архива сумели сохранить сотни книг и журналов из этой библиотеки с личными пометами ее хозяина.

Громов Е. С. 7

Жданов рассказал о замечании Сталина по поводу любовных стихов К. Симонова: «Надо было напечатать всего два экземпляра — один для нее, второй для него!» — на что Сталин хрипло рассмеялся, сопровождаемый хохотом остальных.

Джилас М. С. 149

В 1989 году известный писатель Юлиан Семенов задумал выпускать ежемесячную газету с непривычным для советского уха названием «Совершенно секретно».

— О чем вы будете писать в своей газете? — настороженно спросил я, когда ко мне на Cтapyю площадь пришел популярный детективист.

И Семенов рассказал одну из невероятных историй.

Вот она.

Много лег подряд союзное Министерство финансов возглавлял Зверев. Работал он и при Сталине.

Как-то после войны министр, обеспокоенный высокими гонорарами ряда крупных писателей, подготовил на эту тему докладную записку и представил ее лично Сталину. Ознакомившись с материалами, Сталин сказал, чтобы к нему пригласили Зверева.