Славяне. Историко-археологическое исследование

Результатом неодинаковости вклада кельтов в генезис славянского этноса, по всей вероятности, стало первое членение славянства (вероятно, диалектно-племенного характера) на две крупные группы — северную и южную (рис. 19).

Рис. 19. Северная и южная зоны пшеворской культуры

а — общий ареал пшеворской культуры;

б — территория расселения кельтов;

в — памятники с серой круговой керамикой (по X. Добжаньской).

Польский археолог Е. Веловейски ещё в 60-х гг. XX в., характеризуя древности позднего латена и римского периода Силезии и Малопольши, отметил их некоторое своеобразие, что выделяет южнопольский регион от более северных областей ареала пшеворской культуры. Это прежде всего широкое распространение серой гончарной керамики. [117] Подобная глиняная посуда серого цвета является одной из характернейших черт керамики Черняховской культуры, образуя единый культурный ареал. На пшеворской территории серая круговая керамика встречается и в северной зоне, но её широкое распространение в заметно большей степени соответствует той ее части, где славянское население впитало в себя кельтский субстрат. В северной зоне пшеворского ареала такого субстрата не было; имели место лишь инфильтрация малочисленных групп кельтов в славянскую среду и распространение отдельных кельтских культурных элементов в результате соседских контактов.

В археологических материалах римского времени членение территории пшеворской культуры на северную и южную зоны неотчетливо. Однако в начале средневековья на базе древностей этих зон развиваются две археологические культуры (суковско-дзедзицкая и пражско-корчакская) с различным домостроительством, погребальной обрядностью и керамическим материалом.

Субстратное и соседское взаимодействие славян с кельтами должно оставить заметные следы в языковых материалах. Кельтско-славянские языковые отношения во многом дискуссионны, однако от кельтских языков Средней Европы почти ничего не осталось, а сохранившиеся западнокельтские диалекты, отличные от восточных, среднеевропейских, не дают достаточных данных для изучения языковых контактов славян с кельтами.

А. А. Шахматов в своих исторических построениях, которые, правда, были встречены весьма критически, исходил того, что кельты были непосредственными соседями славян, и приводил немалый перечень кельтских лексем, проникших в славянский язык. Среди них названы термины, относящиеся к хозяйственной деятельности, общественным и военным отношениям. [118] Целый ряд кельтско-славянских лексических схождений и некоторые грамматические параллели между древнеирладским и славянским были отмечены X. Педерсеном. Ю. Покорный, приводя эти схождения, объяснял их не непосредственными контактами славян с кельтами, а через посредство иллирийцев. [119] Последнее не получило признания в науке, но значительный перечень праславянских лексем, хорошо этимологизируемых на основе кельтских языков, остается несомненным. К. Треймер насчитывал не менее четырех десятков слов, заимствованных славянами из кельтских языков, которые касаются социальной, сельскохозяйственной и ботанической терминологии, а также затрагивают область материальной культуры. [120] Вопрос о прямых языковых контактах между славянами и кельтами рассматривался также в работах Т. Лер-Сплавиньского и В. Махека. [121] По-видимому, следует согласиться с С. Б. Бернштейном, заметившим, что кельтское влияние на праславянский, судя по лексическим изысканиям, было более глубоким, чем это казалось до недавнего времени. [122] Результатом кельтско-славянских контактов в Средней Европе стало и то, что праславянский язык обогатился рядом кентумных элементов своего словаря. [123]

На основе анализа этнонимии древних европейских этносов О. Н. Трубачёв утверждает, что славянская этнонимия в плане словообразовательной типологии весьма далека от типа германских и балтских имен, но близка к кельтской, иллирийской и фракийской. «У кельтов, как и славян, бросается в глаза наличие „речных“ этнонимов… У кельтов этнонимия заметно более словообразовательная по своему характеру, что сближает ее скорее со славянской этнонимией. При этом намечаются любопытные сходства префиксальных… и суффиксальных моделей… У кельтов, как у славян, есть общий этноним для всей совокупности кельтских племен». [124] Так как анализируемые О. Н. Трубачёвым этнонимы являются порождением уже обособившихся индоевропейских этносов, то кельтско-славянские схождения в области этнонимии следует объяснять контактами этих этносов, в том числе внутрирегиональными.

СЛАВЯНЕ В РИМСКОЕ ВРЕМЯ

Славяне в Висло-Одерском регионе

Пшеворская культура, сложившаяся в условиях славяно-кельтского взаимодействия, развивалась на протяжении шести с лишним столетий, претерпевая значительные трансформации. Это обусловлено было не только эволюционным развитием, что свойственно большинству культурных образований, но и неоднократными проникновениями в ареал этой культуры более или менее значительных масс иноэтничного населения. Территория пшеворской культуры не была ограничена естественными рубежами. Занимающая сердцевину Европы, она привлекала переселенцев с запада и с севера, что, в свою очередь, приводило в движение коренное пшеворское население, вынуждало его к миграциям, как самостоятельным, так и в составе перемещений пришлых этносов.

Первоначальный ареал пшеворской культуры — от правобережья Одера на западе до верховьев Западного Буга на востоке — в общих чертах соответствовал территории культуры подклёшевых погребений (рис. 18).

Рис. 20. Распространение пшеворской культуры (по К. Годлевскому)

а — ареал пшеворской культуры в период позднего латена;

б — границы ареала в ранней фазе позднеримского времени;

в — регионы экспансии населения пшеворской культуры в ранней фазе позднеримского времени.

Начало пшеворской культуры Ю. Костшевский определял временем около 100 г. до н. э., В. Антоневич и К. Яжджевский — около 150 г. до н. э. Наиболее обоснованной представляется датировка, предложенная К. Годлевским, — начало II в. до н. э. Высказано несколько мнений и относительно периодизации этой культуры. Наиболее аргументированной является хронологическая схема, разработанная Г. Эггерсом, который широко привлек для датировок римские импортные находки в пшеворских памятниках. [125] Но поскольку римские вещи в пшеворских древностях всё же немногочисленны, К. Годлевским эта схема была усовершенствована. Его разработки периодизации рассматриваемой культуры основаны на всей сумме археологических данных, и она принята исследователями в настоящее время.

Фаза А отнесена к позднелатенскому (предримскому) времени; фаза В1 определена 20–70 гг. н. э.; В2 — 70 — 150 гг.; В2/С1 — 150–200 гг.; С 1а — 150–220 гг.; Clb — 220–260 гг.; С2 — 260–315 гг.; СЗ — 315–350 гг.; D — 350–450 гг.. [126] Последующая работа по уточнению датировок этих периодов показала, что границы между фазами не были достаточно четкими и несколько различались по отдельным регионам. В этой связи К. Годловским предложена схема эволюции пшеворской культуры с этапами, частично налегающими друг на друга. Фаза В1/В2 определяется в пределах от 15 до 65 г. н. э.; фаза В2 датируется 40–180 гг.; В2/С1 — 140–190 гг.; С1 — 140–250 гг.; С1/С2 — 200–250 гг.; С2 — 220–260 гг.; СЗ — до 330 г. Для фазы D предложена дата от 330 до 450 г. [127]