История России. XX век. Как Россия шла к ХХ веку. От начала царствования Николая II до конца Граждан

По Брестскому миру от России было отторгнуто 780 000 кв. км с населением 56 млн. человек – около ⅓ населения Российской Империи, – на которых добывалось около ⁴/₅ железа и угля России и собиралась одна треть хлеба. В августе 1918 г. большевики пошли на новые уступки Германии, согласившись подписать «добавочные соглашения», по которым обязались выплатить немецкой стороне компенсации в размере 6 миллиардов марок. В сентябре двумя платежами 10 и 30 числа большевики уплатили Германии 512,5 млн. золотых марок (частично золотыми царскими рублями). Третий платеж, намеченный на 31 октября, не состоялся, так как Германия была уже на пороге капитуляции. Скольких людей могли бы спасти эти деньги, если бы на них было закуплено продовольствие перед страшной зимой 1918/19 г. Но о людях большевики не думали вовсе. Своего германского союзника большевики просили продать им топливо и оружие. 70 тыс. тонн угля (из которых реально достигла Петрограда только половина) пошли на поддержание работы оружейных заводов, а заказанное оружие – 200 тыс. винтовок, 500 млн. патронов и 20 тыс. пулеметов – к большевикам так и не попало из-за краха Германии, но использовать его большевики намечали против таких же русских людей.

В Москву и другие города России были введены германские войска частью в своем натуральном виде, частью в виде вооруженных немецких и австро-венгерских военнопленных (так называемых «интернационалистов»). Уже в марте 1918 г. в одной Москве, по данным антикоммунистической разведки, было размещено до 53 тыс. вооруженных немцев, в том числе 7 тыс. регулярных германских войск. Эти войска должны были охранять союзную Центральным державам большевицкую власть от антибольшевицких сил, выступавших под лозунгом продолжения войны на стороне Антанты.

Мирные сепаратные переговоры, начатые в ноябре 1917 г. большевиками, очень дорого стоили нашим союзникам. Первой в наступление на западных фронтах перешла Австро-Венгрия. Итальянские войска маршала графа Кадорны с лета 1916 г. пытались перейти в наступление в Истрии, используя то, что основные силы австрийцев были сосредоточены против Русской армии в Галиции. После развала русского фронта австрийцы начинают с сентября 1917 г. перебрасывать войска против Италии. Немцы также сконцентрировали свои войска в Доломитовых Альпах. Наступление началось 25 октября, и если бы не срочная помощь англо-французских войск под личным командованием маршала Фоша, Центральным державам удалось бы вывести Италию из войны. Осеннее наступление германо-австрийских войск стоило союзникам десяти тысяч погибших солдат и офицеров, тридцати тысяч раненых и 295 тысяч попавших в плен. Была потеряна обширная территория между реками Изонцо и Пьяве, все итальянские завоевания в австрийской Крайне, и австро-германцы подошли к предместьям Венеции. Итальянская армия была совершенно деморализована.

После заключения мира на востоке Центральные державы еще решительней стали перебрасывать свои войска с Восточного фронта на Западный, и 21 марта Германия начала «генеральное» наступление на Сомме в Пикардии силами 65 дивизий при поддержке 6,5 тысяч орудий, 3,5 тысяч минометов и 730 самолетов (операция «Михаэль»). Наступающим удалось за две недели боев существенно потеснить силы Антанты. 23 марта немцы из сверхдальних орудий начали обстрелы Парижа, продолжавшиеся с перерывами до 9 августа 1918 г. В ходе двух следующих наступательных операций («Жоржета» и «Блюхер-Йорк») германская армия существенно развила свой успех и 30 мая, заняв Суассон, вышла к Марне. Союзные армии французов, англичан и американцев потеряли за март – июнь почти полмиллиона человек.

За мир на востоке союзники России заплатили сотнями тысяч жизней своих солдат. Так «мир без аннексий и контрибуций» обернулся грандиозным предательством и русского народа, и народов Великобритании и Франции, вступивших в 1914 г. в войну на стороне России, исполняя свои союзнические обязательства.

Немцы технически не могли оккупировать всю Россию. Для этого им просто не хватило бы оккупационных войск – ведь на Западном фронте продолжалась упорная и кровопролитная война. Кроме того, большевики управляли Россией с такими зверствами, ответственность за которые респектабельная императорская Германия вовсе не желал брать на себя. Германии было удобней иметь в России марионеточное правительство, за действия которого немцы не несли никакой ответственности. Да и большевики, преследуя свою цель достижения мирового господства, предполагая использовать «шквал пролетарской революции», вовсе не стремились расставаться с «первым завоеванием мирового пролетариата», с «плацдармом всемирной революции», то есть с захваченной ими Россией или хотя бы с ее большей частью.

Но развитие обстановки в мире не соответствовало теоретической схеме большевиков о неизбежности мировой революции, которую они мечтали «оседлать», как оседлали революцию русскую. Аннулировать Брестский мир большевики смогли только в ноябре 1918 г., и не «силами европейского пролетариата», а благодаря капитуляции Германии в войне с союзниками, которых Россия, захваченная большевиками, предала самым низким образом. Этого предательства долго не могли забыть англичане, французы, итальянцы, американцы, да и те русские, которые, выступив против большевицкого режима, сохранили верность союзническим обязательствам до конца.

Литература

А. В. Панцов. Брестский мир // Вопросы истории. 1990. № 2. С. 60–79.

Карл Гоппер. Четыре катастрофы. Рига. 1934.

Д. Уилер-Беннет. Брестский мир. Победы и поражения советской дипломатии. М.: Центрполиграф, 2009.

2.2.9. Распад России

Одним из последствий Октябрьского переворота стало отпадение окраин Российской Империи. При Временном правительстве возникли краевые самоуправления, шла речь об автономии, о федеративном устройстве государства, но ни один народ кроме поляков (да и тот с оговорками, см. 2.1.11) не объявлял о стремлении к полной независимости от России. После переворота обособление от России стало способом спасения от власти большевиков. Независимость некоторых частей России была провозглашена с одобрения оккупировавшей эти области Германии и носила совершенно марионеточный характер – германский кукловод полностью руководил правителями «независимых» – Польши, Литвы, Курляндии.

В других случаях национальные элиты поспешили объявить независимость от России, опасаясь, что в ином случае большевики «расплатятся» этими инородческими областями, заключив с Центральными державами сепаратный мир. Так поступили Эстония, Финляндия, Закавказье и еще не оккупированная немцами часть Латвии, а также Украина.

2 ноября 1917 г. Совнарком принял «Декларацию прав народов России», а чуть позже, 20 ноября, обращение «Ко всем трудящимся мусульманам России и Востока», в которых провозглашались равенство всех народов России и их право на свободное самоопределение, вплоть до образования самостоятельных государств. «Нам говорят, – заявлял Ленин, – что Россия раздробится, распадется на отдельные республики, но нам нечего бояться этого. Сколько бы ни было самостоятельных республик, мы этого страшиться не станем».

Совсем по-другому оценивали начавшийся распад страны оппоненты большевицкого курса. Так, Патриарх Тихон в проповеди 14 января 1918 г. уподобил некогда великую Российскую державу больному проказой. «Все тело ее покрыто язвами и струпами, чахнет она от голода, истекает кровью от междоусобной брани. И, как у прокаженного, отпадают части ее – Малороссия, Польша, Литва, Финляндия, и скоро от великой и могучей России останется только одна тень, жалкое имя. Как сокрушен жезл силы, посох славы!». Возмущение и скорбь развалом России были повсеместны. Одни, те, кто плохо разбирались в происходящих политических событиях, те, кто были попроще, злобились на инородцев. «А поляки опять наши будут!» – говорил мужик-полотер Бунину. Другие прекрасно понимали, что это большевики своим жестоким самоуправством «разогнали Россию». Даже казачьи области, опора былой Империи, объявляли независимость с единственной целью, чтобы ими не распоряжались Ленин и Троцкий, чтобы они могли самостоятельно договариваться и с Антантой, и с Центральными державами.