Всемирная история: в 6 томах. Том 3: Мир в раннее Новое время

Итогами мира стало территориальное усиление за счет Империи более сильных соседей — Швеции и Франции. Швеция получила устья северонемецких рек Эльбы и Везера, епископства Бремен и Верден, и половину Померании: по вновь приобретенным землям скандинавское королевство могло теперь представлять свои интересы на имперском рейхстаге. Франция обзавелась Эльзасом и правом держать свои гарнизоны в ключевых приграничных крепостях. Но главное значение для будущего Империи все же лежало в выработке относительно эффективного механизма разрешения религиозных проблем и восстановлении баланса сил как между сословиями, так и между короной и сословиями. Кальвинисты были узаконены в религиозных правах с лютеранами и католиками, а границы церковных владений зафиксированы в довоенных пределах. Впредь все споры, затрагивавшие интересы представителей разных вероисповеданий, должны были решаться на рейхстаге не простым голосованием по куриям (протестанты там всегда оставались в меньшинстве), а по принципу религиозной принадлежности и при обоюдном согласии. Все протестанты сформировали так называемый corpus reformatorum во главе с курфюрстом Саксонии, позже — курфюрстом Бранденбурга, а католические депутаты — corpus catholicorum во главе с курфюрстом Баварии. Восторжествовала религиозная терпимость, впредь перемена веры властителя не затрагивала гарантированный религиозный статус населения, становясь частным делом правящей семьи. Исключение составляли лишь наследственные земли Габсбургов и Верхний Пфальц, отошедший к Баварии: здесь была осуществлена полная рекатолизация безотносительно к положению на 1624 г.

Все вассалы императора, воевавшие на стороне его врагов, получали амнистию, а опальные чины — реституцию. Восстанавливалась также и система имперских судебных, округов, сам же рейхстаг получил постоянное место заседаний в Регенсбурге и превратился в постоянно действующий орган (современники прозвали его «вечный рейхстаг в Регенсбурге»). В целом Вестфальский мир для Германии был по сути лишь откорректированной формой Аугсбургского соглашения 1555 г. Корона и сословия удовлетворялись положением status quo ante bellum, территориальные властители остались в структурах Империи не «суверенами» в полном смысле этого слова, а традиционными подданными короны, правда, с большими полномочиями. Двухуровневый характер сохранился: корона и сословия формировали два базовых полюса общественной организации. Подверженная различным колебаниям «вестфальская система» просуществовала вплоть до конца Империи в 1806 г.

ОТ ВЕСТФАЛЬСКОГО МИРА К МИРУ В УТРЕХТЕ: ИМПЕРИЯ В «ЛЕОПОЛЬДИНСКУЮ ЭРУ»

Собственно война закончилась для Германии лишь в 1650 г.: только тогда были окончательно освобождены все занятые войсками стран-победительниц территории. Общее положение немецких земель было весьма плачевным: по разным подсчетам годы войны унесли до 5 млн жизней, целые земли, как например, Вюртемберг или Мекленбург, почти обезлюдели. Ужасы Тридцатилетней войны надолго врезались в народную память, мощным пластом отложились в историческом сознании и были сглажены лишь в XX веке катастрофами двух мировых войн. Экономическое положение в целом рисовалось также крайне тяжелым, хотя и разнилось по областям. Некоторые районы были вовсе избавлены от военного лихолетья (Кёльн, Франкфурт-на-Майне, Гамбург, Бремен, земли Вестфалии и Нижнего Рейна), некоторые, как например Саксония, восстановили потенциал в течение нескольких десятилетий, однако значительная часть Германии переживала стресс и стагнацию вплоть до начала нового XVIII в.

Для политического будущего важнейшее значение имело долгое царствование Леопольда I (1658–1705), принявшего ношу всех последствий послевоенной перестройки. Во внешних делах новому императору необходимо было найти противовес почти безраздельной французской гегемонии на Западе и мощному влиянию шведской короны на Севере. При этом старый союзник Габсбургов мадридский двор уступил Франции сперва по условиям Пиренейского мира 1659 г., а позже в ходе так называемой «Деволюционной войны» 1667–1668 гг. (см. главу о международных отношениях). Но гораздо более опасным становилось влияние Парижа на внутренние дела самой Империи: поддержку у Мазарини и позднее у «короля-солнца» искали князья западных областей, рассчитывавшие выйти из-под влияния Габсбургов. Первым серьезным шагом в этом направлении стало образование в 1658 г. «Первого рейнского союза» западногерманских княжеств под прямой протекцией Мазарини. Пиком же французского давления можно считать так называемую «реунионистскую» практику Людовика XIV: начиная с 1679 г. все области Империи, ранее находившиеся в вассальной зависимости от французской короны, объявлялись королем исторической собственностью Франции, что давало повод к прямой вооруженной оккупации. Так, в 1681 г. в руках у французов оказался Страсбург. Но широкая антифранцузская коалиция с участием Нидерландов и Англии, громко заявившая о себе в ходе «голландской войны» 1672–1678 гг., остановила давление Парижа. С 80-х годов наметился перелом, благоприятный для Габсбургов.

Империя старалась поддерживать противников Швеции, давая приют польскому королю Яну Казимиру, изгнанному шведами из Варшавы в ходе Первой Северной войны 1655–1660 гг., а спустя несколько лет помогая бранденбургскому курфюрсту в открытой войне со шведской короной.

Со второй половины 80-х годов обозначилась новая, более благоприятная для короны фаза во внешней политике, что было связано не только с ослаблением франко-шведского влияния. Пользуясь свободой рук на юго-востоке, Леопольд перешел в решительное наступление на Турцию и добился внушительных успехов. Кульминацией стало отражение османского нашествия у стен Вены в 1683 г. и освобождение Будапешта вкупе с блестящими победами нового военного гения Габсбургов принца Евгения Савойского. Границы наследственных земель были резко раздвинуты; Леопольд, вслед за своим дедом Фердинандом II, спасшим для Габсбургов Чехию после Белогорской битвы 1620 г., по праву может считаться одним из отцов будущей Дунайской монархии.

Ян Томас ван Иперен. Император Леопольд I в маскарадном костюме. 1667 г. Портретная галерея замка Амбрас, Инсбрук

Внутренняя политика короны также делится на два этапа, причем в ходе первого, до конца 70-х годов, Леопольду важнее было наладить устойчивую работу имперских учреждений, восстановленных после 1648 г., в частности с 1663 г. — рейхстага. В диалоге с ведущими силами сословного общества, с княжеской элитой, Леопольд относительно успешно маневрировал между лояльно настроенной курфюршеской коллегией и желавшей дальнейшей перестройки Империи в духе усиления сословий княжеской курией, одним из признанных лидеров которой долгое время был весьма тонкий политик архиепископ Майнцский Иоганн Филипп фон Шенборн (1647–1673). Стремясь ослабить оппозицию, император всячески поощрял старых и проверенных союзников, в частности курфюрста Саксонии Фридриха Августа I, позволив тому завладеть в 1697 г. польской короной. Важным рычагом оставались брачные партии, например, женитьба старшего сына императора, Иосифа, на принцессе из дома Вельфов, позже получивших от Леопольда курфюршеские права (Ганноверская ветвь) и взошедших в 1715 г. на английский престол. Император с успехом использовал упомянутое исключительное право возведения в княжеское и курфюршеское достоинство; путем систематической протекции и раздачи титулов венский Хофбург превращался в прибежище верных слуг династии, в блистательный эталон имперской представительности, способный поспорить с французским Версалем.

Геррит ван Хонтхорст. Портрет курфюрста Фридриха Вильгельма I Бранденбургского и его первой жены Луизы Генриетты Оранской-Нассау. 1647 г. Маурицхёйс, Гаага

Крутой перелом произошел уже в первой четверти XVIII в., в годы Войны за испанское наследство (1701–1713/1714), когда Габсбурги смогли вернуть многие из утраченных по Вестфальскому миру земель.