Бог войны 1812 года. Артиллерия в Отечественной войне

В то время как пехота приводилась Ермоловым в порядок и готовилась к контратаке, артиллеристы конных рот вели борьбу с пехотой и артиллерией противника. Метко вели огонь из своих орудий юнкера 7-й конной артиллерийской роты Евгений, Яков и Андрей Реады, вынудив «прицельными выстрелами… замолчать неприятельскую батарею, которая свезена на другую позицию» [39].

Фейерверкеры этой роты Флюсин, Ватинров, Плетьнев и бомбардир Крапивин картечными выстрелами в упор заставили группу пехоты противника прекратить атаку и отойти в исходное положение. Храбро сражался и бомбардир 10-й конно-артиллерийской роты Дмитрий Иноземцев, который, будучи дважды контужен, продолжал вести огонь и наносить «большой вред неприятелю» [40].

Вскоре под прикрытием огня орудий конных рот генерал Ермолов повел в атаку батальон Уфимского пехотного полка, который при содействии собранных подразделений егерских полков выбил французов с батареи Раевского. Во время этой контратаки погиб начальник артиллерии генерал Кутайсов.

Генерал-лейтенант М.И. Богданович писал: «Проезжая недалеко от высоты… Раевского, я увидел, что она была уже во власти неприятеля… остановил бежавших стрелков наших… Три конные роты… облегчили мне доступ к высоте, которую я взял… в десять минут… Граф Кутайсов, бывший со мною вместе, подходя к батарее, отделился вправо, и встретив там часть пехоты нашей, повел ее на неприятеля. Пехота сия была обращена в бегство, и граф Кутайсов не возвратился. Вскоре прибежала его лошадь, и окровавленное седло заставило предполагать о его смерти; могло оставаться и горестное утешение, что он ранен и в руках неприятеля… На другой день офицер, принявший его упадающего с лошади уже без дыхания, доставил мне ордена и саблю, которые отправил я к родному его брату» [41]. Существуют и другие версии гибели Куrайсова. Во всяком случае, тело его так и не было найдено.

Противник потерял при штурме батареи Раевского до трех тысяч человек. Причем подавляющее большинство их стало жертвой русской картечи. В ходе контратаки Ермолова 18 русских орудий были отбиты у французов. Некоторые из них требовали ремонта и отправлены в тыл. Остальные орудия генерал Ермолов привел в боевую готовность, «укомплектовав людьми и снарядами».

Для усиления люнета артиллерией с огневых позиций севернее батареи Раевского были сняты и направлены сюда 12 орудий 24-й батарейной роты под командой подполковника Веселицкого.

Пятая атака флешей, начавшаяся около 10 часов силами корпусов Даву и Нея, а также двух кавалерийских корпусов, была отбита картечным огнем артиллерии и контратаками пехоты.

Во время шестой атаки корпуса Даву и Нея наносили по-прежнему фронтальный удар, а корпус Жюно пытался обойти флеши с юга. Во время этого маневра противника командир 1-й гвардейской конной роты капитан Захаров на галопе выдвинул вперед часть орудий своей роты (до 6 орудий), открыл беглый огонь по головной колонне Жюно и заставил пехоту противника залечь. Воспользовавшись поддержкой огня своей артиллерии, три кирасирских полка стремительно атаковали французов и начали их теснить. 30 орудий корпуса Жюно пытались задержать движение русской конницы и открыли по ней сильный огонь. Тогда полковник Козен, командовавший гвардейской конной артиллерией, выдвинул еще 8 орудий «на выгодные места», и «действуя своею батареею противу вдвое сильнейшей, подбив два орудия, заставил ее молчать и сняться» [42].

Обходной маневр французов был сорван инициативными действиями артиллеристов и стремительной атакой русских войск.

Одновременно с шестой атакой флешей корпус Понятовского при поддержке огня 32 орудий атаковал войска, оборонявшие Утицкий курган, и захватил его. Русские войска и артиллерия отошли на 600―700 м восточнее, где и заняли выгодную позицию на высотах.

Седьмая атака флешей, предпринятая французами в 11 часов, также не принесла им успеха.

К 11 часам 30 минутам французские войска понесли большие потери, не сумев прорвать позиции русских войск. Тогда, стремясь любой ценой выполнить намеченный план, французское командование сосредоточило против 15―18 тысяч человек и 300 русских орудий, защищавших к этому времени флеши, более 45 тыс. человек своей пехоты и конницы при 400 орудиях.

Оценив обстановку и предвидя, что Наполеон по-прежнему будет направлять основные усилия на прорыв центра русской позиции, Кутузов приказал генералу Милорадовичу перевести 4-й пехотный и 2-й кавалерийский корпуса к деревне Семеновской и батарее Раевского.

При поддержке сосредоточенного огня 400 орудий началась последняя, самая ожесточенная восьмая атака флешей силами корпусов Нея, Жюно и Даву. 300 русских орудий, расположенных на огневых позициях в районе флешей и деревни Семеновской, открыли сначала огонь гранатами и ядрами по батареям противника. Затем, когда французы приблизились на 150―200 м, большая часть артиллерии (в основном легкая) перенесла огонь на колонны вражеской пехоты. Одновременно, чтобы ослабить огонь французских батарей, были выделены особые батареи тяжелых единорогов и пушек, на которые возлагалась задача борьбы с артиллерией противника.

От сосредоточенного ураганного огня более мощных русских орудий французская артиллерия начала нести большие потери в прислуге, орудиях и зарядных ящиках. Многие батареи противника, не выдержав огня русских орудий, были вынуждены менять огневые позиции и бездействовать в самые напряженные моменты боя.

Высокое мастерство и мужество в этот момент боя проявили артиллеристы 3-й батарейной роты при поддержке действий 3-й пехотной дивизии. Штабс-капитан Намонов, «находясь с 8-ю орудиями на батарее, в жесточайшем огне действовал с самолучшим успехом… Невзирая на то что цепь наших стрелков три раза опрокинута была за батарею позади самых зарядных ящиков, сильным и удачливым картечным огнем неоднократно разсстраивал и опрокидывал неприятельские колонны». Поручик этой же роты Девочкин, «находясь на особой батарее, действовал с чрезвычайным успехом против французских батарей, и сбил их с места, и когда последовала превосходнейшая кавалерийская атака на батарею, то личной храбростью и мужеством своим ободрял действующих чинов при орудиях оборонявшихся против конницы и банниками и ганшпугами спас вверенную ему батарею» [43].

Несмотря на потери от огня артиллерии, французам удалось несколько потеснить русскую пехоту. Багратион не стал ждать подкреплений Милорадовича и двинул под прикрытием огня артиллерии все свои наличные силы в контратаку. Во время ожесточенной рукопашной схватки были тяжело ранены Багратион и его начальник штаба Сер-При, что привело к замешательству и отходу русских за Семеновский овраг. Русская артиллерия, прикрывая отход, также отошла в полном порядке и по указаниям Коновницына, принявшего на себя командование 2-й армией, заняла огневые позиции на высотах восточнее оврага.

Дальнейшее продвижение французских войск было приостановлено перед Семеновским оврагом мощным огнем 300 орудий русской артиллерии.

Вскоре для усиления войск 2-й армии прибыли по распоряжению Кутузова три гвардейских полка 5-го пехотного корпуса, 1-я гвардейская дивизия и 3 кирасирских полка. Для усиления артиллерии вместе с войсками из резерва прибыла 2-я гвардейская легкая артиллерийская рота под командой капитана Гогеля.

В 12 ч 30 мин французские войска начали кавалерийскую атаку, которую с фронта поддерживала пехота Нея и Даву с сильной артиллерией. Огнем русской артиллерии противнику вновь был нанесен большой урон. Особенно отличилась в этом бою 2-я гвардейская легкая артиллерийская рота, командование которой после ранения капитана Гогеля принял поручик А.А. Столыпин. Орудия роты Столыпина были выдвинуты вместе с кирасирским гвардейским полком против 4-гo кавалерийского корпуса генерала барона Латур-Мобура, угрожавшего выходом с юго-востока в тыл защитникам батареи Раевского.