Русское масонство в царствование Екатерины II

С 1784 года начинают поступать в Петербург ответы на запросы императрицы, касающиеся типографской и просветительской деятельности Новикова в Москве.

Наконец, в 1792 году во время следствия над Новиковым образуется обширное дело, включающее переписку официальных лиц, вопросные пункты и ответы Новикова, Лопухина, кн. Трубецкого, Тургенева и пр. Следствие велось в Москве кн. Прозоровским, который посылал подробные донесения в Петербург Шешковскому [4] и Безбородко [5]. Так образовалось даже два «дела»: в Москве и Петербурге; первое состояло из черновых отпусков московских властей и полученных ими из Петербурга указов и писем; второе — из беловых бумаг московских властей и черновых отпусков, остававшихся в Петербурге. Оба «дела» почти одинаковы по составу; петербургское, как будто было полнее; в нем находится ответная записка цесаревича Павла Петровича.

Московское «дело» сохранилось полностью в Архиве старых дел Московского губернского правления, ныне в Архиве Московской городской думы. От петербургского остались отдельные части: одна в Государственном архиве в Петрограде, другая — в архиве гр. С. Д. Шереметева; сохранились также копии отдельных частей обоих дел.

В общем, в разных местах напечатано более половины всего «дела»; это наиболее существенная его часть. Дело Новикова широко использовано в трудах Лонгинова, Пыпина, Попова, но его нельзя еще считать вполне исчерпанным источником по истории русского масонства.

Официальными масонскими документами являются бумаги, списки, дипломы и пр., исходившие из лож, а также предметы масонского ритуала, бывшие в употреблении в ложах, печати и знаки лож и отдельных масонов. Богатые коллекции масонских вещей можно найти в Румянцевском музее, Историческом музее (собрание П. И. Щукина), Обществе любителей древней письменности, а также в некоторых частных собраниях, например А. И. Кузнецова (в Москве), Д. Г. Бурылина (в Иваново-Вознесенске); кое-что из вещей симбирской ложи Баратаева есть в Государственном архиве. Для XVIII века масонская археология дает, однако, очень немного; письменные документы несравненно существеннее.

При каждой ложе, конечно, были особые архивы для хранения этих документов.

Ни один из таких архивов XVIII века полностью до нас не дошел; сохранилась лишь в Государственном архиве небольшая часть бумаг провинциального мастера XVIII века И. П. Елагина.

Сохранилось также несколько масонских архивов первой четверти XIX века, в которых имеется немало документов и XVIII века. Таковы:

1) Архив С. С. Ланского [6] в Румянцевском музее в Москве, где собраны бумаги Великой Директориальной Ложи: некоторыми из них воспользовался С. В. Ешевский для своих статей о масонах XVIII века.

2) Архив Ф. И. Прянишникова — бумаги ложи Умирающего Сфинкса — в Публичной библиотеке в Петрограде.

3) Архив Ф. Н. Глинки — бумаги московской ложи Нептуна — в Обществе любителей древней письменности и в Тверской ученой архивной комиссии.

4) Архив ревельской ложи Изиды в Провинциальном музее в Ревеле.

5) Архив симбирской ложи Ключа к Добродетели — бумаги кн. М. П. Баратаева в Государственном архиве.

6) Архив А. А. Николева в Публичной библиотеке.

Некоторые масонские бумаги И. П. Тургенева находятся в семейном (не масонском) архиве Тургеневых в Академии наук.

Помимо этих довольно полных собраний уцелело много разрозненных бумаг отдельных лож, иногда роскошной внешности, скрепленных великолепно сохранившимися печатями лож.

Все эти бумаги, разрозненные и собранные в архивах, могут быть разделены на несколько видов.

1) Основные уставы масонов. Сюда относятся прежде всего «Всеобщие постановления» Рейхелевской копии и «Общие законы шведской системы» в 52 параграфах, а также шведские «Правила для вольных и принятых братьев каменщиков».

Затем «Устав, или Правило вольных каменщиков», впервые появившийся в шведских актах. «Устав» служил братьям всех толков и всех лож; без всяких изменений дошел он до XIX века. Употреблявшийся в ложах позднейшего времени «Устав» носит помету: «утвержден на всеобщем совета конвенте, бывшем в Вильгельмсбаде 1787 году».

На Вильгельмсбадском конвенте действительно приняты были «Freimaurerregeln» («Масонские правила»), с которых слово в слово переведен «Устав». Вильгельмсбадский конвент происходил в 1782 году; между тем помета на «Уставе» в издании Т. О. Соколовской указывает для него 1787 год; у Елагина «Устав» заключен в рукописи 1777 года.

По всей вероятности, имея под руками «Устав» с пометой 1777 года, зная, что он утвержден на Вильгельмсбадском конвенте, и твердо помня, что последыш был не в 70-х, а в 80-х годах XVIII столетия, переписчик XIX века изменил в помете вторую семерку на восемь. Но каким образом «Freimaurerregeln» оказались в актах шведской системы за пять лет до своего официального появления на свет? Ответ следует искать в связях южнофранцузских масонов со шведскими масонами системы «Строгого наблюдения».

2) К тому же виду относятся «Уставы» и «Законы» отдельных систем масонских лож. Таков, например, «Устав», по которому управлялись ложи первого Елагина союза; он не опубликован и сохранился не в целом виде — при протоколах ложи Урании; таковы, далее, Законы шведских лож и Устав «второго Елагина союза».

3) Обрядники, или «акты», на основании которых организована была жизнь масонских лож. Таких актов сохранилось несколько типов — различных степеней [7] и систем масонства.

Официальные акты первых Елагиных лож, по-видимому, не дошли до нас, имеются лишь акты трех степеней одной из лож союза — ложи Равенства, переписанные для заучивания и чтения А. Я. Ильиным.

От Рейхелевой системы дошли акты ложи Аполлона, сохранившиеся в бумагах Елагина в Государственном архиве; это, конечно, те самые акты, которые Рейхель [8] передал Елагину утром 3 сентября 1776 года. Они заключены в тетрадях in-f°, переплетенных в голубой атлас с серебряным и золотым позументом. Концы серебряного (или золотого) шнура закреплены большими печатями, одна из которых изображает сидящего Аполлона, играющего на лире. Елагин перевел все эти акты на русский язык.

Шведские ложи «работали», по крайней мере в первых трех степенях, по таким же актам, что и Рейхелевы. Акты эти были доставлены Елагину в 1777 году кн. Куракиным [9] и немедленно переведены Иваном Перфильевичем на русский язык.

Официальные обрядники шведской системы, в голубых тетрадях in-f°, скрепленные печатью капитула Феникса и подписями чиновников Провинциальной Ложи, находятся в Публичной библиотеке; это акты 1780 года казанской ложи Восходящего Солнца. Вполне сходны с этими актами обрядники начала 1780-х годов московской ложи Трех Знамен. Мастер ложи Трех знамен Татищев, по словам Новикова, как раз и заимствовал шведские стрикт-обсерванские градусы [10], но из Берлина.

В розенкрейцерских ложах акты первых трех степеней не отличались от Рейхелевых и шведских. Акты четвертой «екосской» степени также оставались прежними. Юниоратская степень розенкрейцерства известна в нескольких рукописных переводах; можно думать, что если по ней не правили ритуала собраний, то, во всяком случае, ее чтили и содержание ее принимали к сведению. В бумагах Ланского находятся два списка юниоратской степени: один руки Ланского, другой более старый, «Теоретический градус» [11], был передан Теденом Шварцу во время его берлинской поездки.

Теден просил Шварца «степень сию сохранять в величайшей тайне» и не давать ее (разве в своем присутствии) в руки «никакому брату, какого бы он ни был звания… для прочтения, и еще менее давать (ее) для списывания». Тем не менее «Теоретический градус» сохранился во множестве копий. Одна из них скреплена Новиковым: «что сей список слово в слово сходен с подлинником, в том свидетельствую Николай ab Апсога». Немецкий подлинник был в 1785 году печатно издан в Регенсбурге гр. Лербахом. «Степень Духовного Рыцаря» была напечатана автором (И. В. Лопухиным) в 1791 году. Помимо этого степень обращалась и в рукописных копиях, восполнявших иные места, опущенные в печатном издании. Из высших степеней Розового Креста 7-я и 9-я (в копиях XIX века) хранятся среди бумаг Ф. Н. Глинки в Обществе любителей древней письменности. Бумаги эти составляют часть масонского архива московской ложи Нептуна. П. И. Кутузов, мастер этой ложи, по розенкрейцерству был учеником Поздеева [12], от которого, очевидно, и получил акты. В точном соответствии их немецким подлинникам можно сомневаться, так как это не официальные акты, но общее впечатление о подлиннике они, вероятно, передают правильно. В бумагах седьмой степени (Adeptus Exemptus) находятся «Герметическая операция в тайне творения» и алхимический рецепт Урима и Тумима. В бумагах девятой степени (Magus) описаны «Операции по тайному правлению ордена» и «Магические операции по сношению с чистыми духовными существами» (или «Священно-таинственная чистая магия»).