История Древнего мира, том 2

Изобретение скифами нового вида стрел в VIII в. до н. э. и достижение ими высокой выучки конского состава совершенно изменили положение вещей. Скифская тактика основывалась на создании массового легкого конного войска практически без обоза: все снабжение — очевидно, включая и запасы бронзы для отливки наконечников стрел — обеспечивалось за счет грабежа, новые наконечники стрел вместо израсходованных отливались кузнецами в маленьких переносных формах, а сами кузнецы, видимо, входили в состав конного отряда. Такое войско было необычайно подвижно, а при большей дальнобойности и пробивной силе стрел могло постоянно держаться на безопасном расстоянии от противника. Стрельба велась в основном не через голову коней, а назад по ходу скачки; кони, летящие табуном в сторону от опасности, почти не нуждались в поводьях и могли управляться одними шенкелями; таким образом, обстрел велся на скаку — когда конный отряд мчался мимо противника и в сторону от него, — но при всем том был убийственным.

Скифские стрелы внедрились в вооружение всех армий Ближнего и Среднего Востока в течение VII—V вв. до н. э. Конечно, в условиях оседлых государств скифская исключительно конная тактика была неприменима, однако улучшение баллистических качеств стрелкового оружия еще более усилило мощь войска древних государств. Постоянно совершенствовались и луки. Третьим военным нововведением было создание инженерной и осадной техники (понтонные мосты, укрепленные постоянные лагеря в полевых условиях, подкопы-сапы, осадные насыпи, различные виды таранов, устройства для метания камней и просмоленной горящей пакли).

В этот же период создается регулярный военно-морской флот. Мореходными ладьями обладали уже в III и II тысячелетиях до н. э. индийцы, шумеры, египтяне, финикийцы, критяне, греки и др., однако парусное вооружение их судов состояло из одного прямого грота, и поэтому маневренность, особенно при встречном ветре, была плоха; гребцы либо совсем отсутствовали, либо размещались в один ряд, и одновременно они исполняли обязанность воинов. После периода морских боев, которыми ознаменовалось движение «народов моря» в конце II тысячелетия до н. э., получило сильное развитие гребное судоходство (в том числе с привлечением рабской силы), были введены палубы, подводный таран, более совершенные укрытия для кормчего и воинов на палубе; грузоподъемность судов увеличилась в несколько раз. С этим связано широкое развитие не только морского транспорта и колонизации берегов Средиземного моря, но и развитие пиратства и морской войны.

Вопросы увеличения прибавочного продукта и обеспечения расширенного воспроизводства.

Возникновение цивилизаций, как известно из предыдущих лекций, было связано с резким скачком в развитии производительных сил: производство достигло такого уровня, когда стал создаваться прибавочный продукт, необходимый для содержания и обслуживания господствующего класса, а также и всей соответствующей надстройки общества, т. е. его государственной организации и культурных установлений. Однажды возникнув, эти надстроечные институты стремятся к расширению и развитию, для чего необходимо все большее количество прибавочного продукта. Однако внутри каждого отдельного общества рост прибавочного продукта после первых блестящих успехов цивилизации сильно замедляется или даже останавливается. Происходит это потому, что производительность труда, прежде всего в важнейшей отрасли экономики — сельском хозяйстве, многократно возросшая с освоением орошаемого земледелия и основных технических средств ремесла (гончарный круг, ткацкий станок, выплавка меди и железа, изготовление бронзы и стали, водоподъемные машины, алмазное сверло и многое другое), в дальнейшем почти не растет, а иногда даже и снижается. Так, в месопотамском сельском хозяйстве из-за истощения и засоления почвы в результате нерационального орошения (при котором естественные соли из воды с каждым туром орошения во все возрастающем количестве выпадают в почву) более ценные культуры (пшеница) вытесняются менее ценными (ячмень). Рост нормы эксплуатации также упирается в свои естественные пределы: для беспрерывного ее увеличения при данном уровне развитии производительных сил производительность труда повышается недостаточно сильно: даже известное усовершенствование ручных орудий, о котором выше шла речь, не могло принести к решительному (скажем, на порядок) увеличению производительности все того же ручного труда. Между тем, к сожалению для хозяина, и производителю приходилось оставлять некий минимум абсолютно необходимых средств существования, и при этом тем больший, чем дальше форма эксплуатации работника от формы полного, классического рабства.

Наконец, и последний резерв увеличения абсолютной величины прибавочного продукта — естественный прирост населения — тоже иссякает. В начале эпохи цивилизации этот прирост действительно был велик по сравнению с первобытной эпохой, и мы наблюдали процесс экстенсивного расселения людей, увеличения числа населенных пунктов. Однако выживаемость детей, повидимому, остановилась где-то около средней цифры 2 — 3 ребенка на одну женщину, т. е. примерно соответствовала норме, едва достаточной для поддержания данной численности населения. Такому положению способствовала, во-первых, так называемая «городская революция», приведшая к крайней скученности населения городов, что при полном отсутствии общественной гигиены приводило к частым опустошающим эпидемиям и к эндемической высокой детской смертности; но эпидемии и детская смертность не могли не затрагивать также и сельское население. Фактором, стабилизирующим уровень народонаселения, были, во-вторых, периодические неурожаи и сопровождающий их голод (следует заметить, что на II тысячелетие до н. э., по-видимому, выпал длительный засушливый период в истории климата Земли).

Государствам приходилось искать дополнительные источники прибавочного продукта извне.

До начала I тысячелетия до н. э. существовали государства только трех типов: это были либо мелкие номовые государства, или города-государства (как, например, в Шумере, в Верхней Месопотамии, в Сирии и Финикии, в Греции), либо неустойчивые конгломераты таких государств, где более слабые платили центральному, наиболее сильному, определенную дань и оказывали ему по требованию военную помощь (таковы были Хеттская, Митаннийская, Среднеассирийская державы, азиатские владения Египта Нового царства), либо, наконец, это были относительно крупные царства, объединявшие территорию бассейна целой значительной речной долины (Египет и лишь временами Нижняя Месопотамия и Элам). Такого рода государства продолжали существовать и в I тысячелетии до н. э. на периферии древнего мира [3]. Однако более характерными для этого времени, которое мы назовем вторым этапом древности или периодом подъема древней (так называемой рабовладельческой) формации, были новые государственные образования — «мировые державы», или империи.

Именно их создание было обусловлено поисками новых источников прибавочного продукта вне собственной страны, за счет ограбления других стран.

Военное ограбление соседей путем вооруженных набегов со взиманием даней и угоном пленных для обращения их в рабов или илотов не являлось новостью; этим занимались все государства с тех пор как возникло классовое общество; однако исход такого рода войн слишком зависел от переменчивой военной удачи, а длительные успехи набегов в одном направлении приводили лить к опустошению соседних стран и к иссяканию источников добычи (таким образом была, например, практически уничтожена ханаанейская цивилизация Палестины — не только нашествиями новых племен, но, еще до того, опустошительным владычеством фараонского Египта и данями ему).

Увеличение прибавочного продукта за счет внешних ресурсов было в принципе достижимо и другим путем — за счет увеличения численности рабочей силы. Добиться этого можно было, либо захватив новую территорию для эксплуатации (с тем чтобы ликвидировать господствующий класс на этой территории, если он был: при необходимости делиться с ним захват попой территории не привел бы к увеличению прибавочного продукта; именно так поступили дорийцы в Спарте и в некоторых других областях Эгейского региона), либо захватив и угнав на свою территорию рабочую силу (этот способ был широко распространен во II тысячелетии до н. э.; особенно ясно это мы могли видеть на примере хеттов). Но и депортация населения ставила перед господствующим классом очень трудные проблемы. С одной стороны, средства насилия до конца II тысячелетия до н. э. не были достаточно мощными, чтобы обеспечить наиболее высокую — т. е. рабскую в прямом смысле — норму эксплуатации, а увеличение количества рабочей силы без увеличения нормы эксплуатации не решало проблему, стоявшую перед господствующим классом, сколько-нибудь радикальным образом. С другой стороны, использование труда депортированных в условиях хищнической эксплуатации земли не решало и проблемы производительности сельскохозяйственного труда.