Прыжок (СИ)

Григорий описал, как проходил прыжок. Ничего особенного из его слов тогда не произошло. Но стоило Люсе выйти на кухню, как он, подвинувшись ко мне ближе, заговорил торопливо, почти шепотом:

- Моя жена запрещает мне говорить о том, что там произошло на самом деле. Она считает, что если я скажу правду, то от этого могут начаться большие проблемы. Но вам я расскажу!

Его волнение передалось и мне. Я был удивлен поведением Григория.

- Разумеется! Слушаю вас! - сказал я.

Тогда он продолжил:

- Александр должен был прыгать в первой капсуле. Моя капсула была вторая. Та самая, которая разбилась! На его месте должен был быть я! Перед прыжком он специально толкнул меня к своей капсуле. В тот момент я подумал, что он испугался. Какая глупость! На самом деле он заметил, что во второй капсуле не было парашюта! Он уступил мне место, а сам разбился. Я даже не могу себе представить, каково ему было сидеть там и понимать, что через несколько минут он погибнет!

А теперь они заявили, что в капсуле был парашют! Но я-то видел, как она упала на землю. В ней не было никакого парашюта, уверяю вас!

Сказав это, он закрыл побледневшее лицо руками.

- Я не могу забыть этот день. Картина с падающей на землю капсулой стоит перед моими глазами. Ведь в ней был Александр!

Ошеломленный услышанным, я воскликнул:

- Получается, он спас вашу жизнь!

Григорий молча кивнул головой.

- Разумеется, вы сообщили в компанию, или в полицию обо всем этом?! - спросил я.

- Нет, - ответил Григорий так тихо, что я едва расслышал его.

- Но, почему?! - воскликнул я.

- Я не могу...

- Но вы должны немедленно пойти в полицию и всё им рассказать! Разве вы не понимаете, что следствие идет неправильно?! И они во всем обвинили Александра! - сказал я с волнением.

Григорий вдруг отнял руки от лица и, умоляюще поглядев на меня, прошептал:

- Тсс! Люся может услышать! Она ужасно не любит...

Но она все-таки услышала.

- Не говори ерунды, Григорий! - воскликнула она. - В капсуле наверняка был парашют, просто ты этого не заметил! Александр не толкал тебя на своё место из-за того, что, будто, в твоей капсуле не оказалось парашюта! Это очень глупо, думать так! Твои выводы - это всего лишь догадки!

Ее голос звучал уверенно.

- Как ты можешь так говорить, Люся! - воскликнул Григорий.

Но она была неумолима:

- Для твоих слов нет никаких доказательств! Поэтому все что ты тут сейчас наговорил - это полная и несусветная глупость! Помнишь, что сказал мой дядя, который работает в аэропорту?!

На последнем слове она немного запнулась и посмотрела в мою сторону. Но потом продолжила:

- Так вот, он сказал, что нужны доказательства. А то, что ты говоришь, не является доказательством! Совсем! Это был несчастный случай. И только! У тебя разыгралось воображение оттого, что ты был свидетелем катастрофы и теперь ты придумываешь всякие глупости.

- Пожалуй, ты права, Люся, - согласился Григорий.

- А ведь я предупреждала тебя, что это может быть очень опасно! Ты помнишь? Ведь на его месте мог быть ты! Ты теперь будешь слушать меня?!

Я усмехнулся.

Люся посмотрела на меня:

- Почему вы смеетесь? - спросила она с раздражением, - Это вовсе не та ситуация, когда нужно веселиться!

- Просто, ваши слова показались мне забавными, - сказал я.

- Отчего же?!

- Мне почему-то кажется, что вы не могли бы быть на месте Александра, - ответил я.

- Что вы имеете в виду? - спросила Люся, окинув меня холодным взглядом.

Но, не дожидаясь моего ответа, она продолжила:

- Нам больше совершенно нечего вам сказать! Правда, Григорий?

Ее муж послушно кивнул головой.

Когда я вышел улицу, то услышал, как поспешно они захлопнули дверь за моей спиной. Меня охватило чувство злости к этим людям и неприязнь к себе за свою нерешительность.

Я мог бы прижать Григория к стене и сказать ему, что он поступает подло, по меньшей мере. Я мог бы постараться повлиять на эту ситуацию! Попытаться убедить их пойти в полицию и рассказать правду! Но я не сделал этого.

Меня раздражала собственная нерешительность. Единственный случай, когда я совершил нечто совсем несвойственное моему характеру, произошел на последнем курсе института. Мне тогда нравилась одна девушка. Но пока я строил планы, как мне пригласить ее на свидание, она стала встречаться с Михаилом. Спустя некоторое время я застал ее в парке, который расположен рядом с нашем институтом. Она сидела на скамейке и плакала.

- Что случилось? - спросил я, подойдя к ней.

Но и без её объяснений я догадался обо всём.

Он больше меня не любит, - сказала она, вытирая слезы, - он встречается теперь с другой девушкой!

В тот вечер мы сильно поссорились с Михаилом. В первый раз за свою жизнь я бросился в драку. Мы схватили друг друга за грудки и ходили по коридору кругами, как пингвины. Пару раз мне удалось ударить его в бок. Потом я удачно извернулся и, обхватил его за грудную клетку. Он хоть и был наглее меня, но физически я был сильнее и крупнее его.

- Прекрати! - прошипел Михаил, его легким явно не хватало воздуха, - Ты ведешь себя как идиот!

- А ты! Поступаешь подло! - кричал я, стараясь сильнее сжать его в тисках своих объятий.

Но настоящей драки так и не случилось.

- Это не твое дело! - бросил он мне, уходя.

Потом мы закончили институт. Я её больше никогда не видел.

***

После произошедшей встречи и всего услышанного, я решил серьезно поговорить с Михаилом. Я пытался доказать ему и компаньонам, что Александр не мог сам взломать механизм в капсуле, что это предположение противоречит любому здравому смыслу.

- В этой истории много невыясненных моментов! - настаивал я.

Они молча слушали меня.

Потом один из них, лицо которого всю беседу не выражало ровным счетом ничего, повысив голос, словно хотел доказать, что терпение его закончилось, сказал:

- Хватит! Это все твои выдумки!

- Согласен! Прекратим этот разговор! - поддержал его другой - лысый, куривший сигару у окна.

В этот самый момент я понял, что они всё знали и без меня!

С самого начала они придумали этот план, чтобы отвести подозрения от себя.

Они обвинили в случившемся Александра. Но дело обстояло еще хуже, чем могло показаться. После катастрофы стало абсолютно ясно, что прыжки в капсулах опасны.

Но они и не думали их отменить!

Теперь-то я начал понимать, почему они были так уверены в существовании компрометирующей Александра информации. Они знали, что он специально сел в капсулу, в которой не было парашюта, но они не понимали, не видели смысла в его поступке! Что могло двигать человеком, решившимся на такое?

Это было для них загадкой.

Похоже, они и на самом деле считали его сумасшедшим!

Поэтому они рассчитывали на найденную мной информацию. Они надеялись, что она дополнит предложенную ими причину случившейся аварии.

Мне срочно нужно было поговорить с кем-то обо всем этом. И я направился к своему приятелю, Николаю. Всё свободное время он проводил в ангаре, где хранилась отработавшая свое техника, принадлежавшая аэропорту: снегоуборочные машины, сопровождающие самолеты автомобили, небольшие погрузочные краны для багажа и прочее. Он работал механиком и держал в ангаре старенький Sky Ranger. Это был добродушный старик, который часами мог рассказывать о своем самолете. Он собрал его сам. Вот и сейчас, поглаживая шероховатую обшивку крылатой машины, он сказал:

- У этой пташки отличный двигатель! Заводится с пол-оборота! Никогда не догадаешься, что я купил его на блошином рынке!

Самолеты были его жизнью.

Он продолжал:

- Недавно поменял алюминиевые трубы планера. Работа не из простых!

Потом, внимательно посмотрев на меня, Николай сказал:

- Присаживайся! На тебе лица нет, что стряслось?

Он показал мне на низкий табурет, накрытый какой-то промасленной тряпкой.

Дальше я рассказал ему обо всем, чему я стал свидетелем за последние два дня.