Забытые битвы империи

Нельзя описывать события прошлого, так и не увидев мест, где они происходили. Сколь многое останется непонятным при отсутствии представления о месте действия. Конечно, есть картины, фотографии, видеоматериалы, но при всем совершенстве человеческого гения в сфере передачи изображений ни один из этих способов не даст такого полного представления о местности, как личное присутствие. Поэтому автор счел своим долгом по возможности побывать на местах описанных в книге событий и дополнить повествование своими личными наблюдениями и путевыми заметками, которые могут быть полезны для тех, кто также решит прикоснуться к местам воинской славы наших предков.

Если рассказ о событиях давно минувших дней заинтересует читателя и подтолкнет его к более глубокому ознакомлению с историей Отечества, автор будет считать свою миссию исполненной.

Поскольку речь в нашей книге пойдет о сражениях, связанных с обороной крепостей, собственно исторической части предшествует небольшой очерк, описывающий развитие крепостного дела в России и Европе, а в конце книги — краткий словарь фортификационных терминов.

Все даты в книге до 1917 года приведены по старому стилю.

Автор выражает искреннюю благодарность Фонду исторической перспективы за поддержку в написании этой работы.

О КРЕПОСТЯХ

 События, описанные в предлагаемой вниманию читателя книге, так или иначе связаны с обороной крепостей, поэтому будет уместно уделить несколько страниц рассказу о том, что же такое крепость.

В наши дни это понятие постепенно отходит в разряд устаревших. Государства более не строят мощных укреплений вдоль границ и главных дорог, а прежние часто используются как музеи. Современные укрепления, хранящие межконтинентальные ракеты и пункты управления на самый крайний случай, крепостями уже не называют.

Поэтому когда наш современник слышит слово «крепость», то первая ассоциация, возникающая у него в голове, как правило, связана... с горячительными напитками, где крепостью называют уровень насыщенности спиртом. Потом уже всплывают в памяти зубчатые стены и высокие шпили европейских замков, граненые башни русских монастырей, увенчанные флажками-прапорами, под сводчатыми воротами отдается гулкое эхо шагов...

В русском языке слово «крепость» имеет несколько значений — свойство быть твердым, степень насыщенности, свойство принадлежности (сейчас употребляется редко, но в исторических документах постоянно встречается — крепость на землю или даже купчая крепость — документ на право владения крепостными). Интересующее нас значение снабжено в толковом словаре пометкой «воен.» (т. е. военный) и раскрывается как «укрепленное место с дополнительными оборонительными сооружениями». Не самое понятное определение, из серии «масло масленое», сразу же возникает вопрос — что значит «укрепленное место»?

Попробуем обратиться за помощью к классикам, в частности к прославленному французскому инженеру и полководцу маршалу Вобану, которого почитают как одного из величайших знатоков искусства строительства и взятия крепостей. За свою долгую жизнь (1633—1707) Вобан построил 33 крепости и перестроил более 300, принимал участие в 54 осадах и 104 стычках и сражениях, уж он-то знал суть вопроса. Главный труд французского инженера был переведен на русский язык еще при Петре Великом под названием «Истинный способ укрепления городов». В его предисловии знаменитый стратег дал четкое определение крепости: «Фортификация есть художество укреплять городы и всякие места, для того чтобы неприятель такое место не мог добывать без потеряния многих людей, а которые в осаде, могли бы малолюдством против многолюдства стоять».

Как точно сформулировано — малолюдством против многолюдства. То есть крепость усиливает тех, кто ее занимает. Подтверждение этому мы обнаруживаем в этимологии самого слова «крепость». Среди его дальних родственников мы находим немецкое слово kraft — «сила». Какими же средствами крепость усиливает своих защитников? Чтобы ответить на этот вопрос, нам придется обратиться к истории и рассмотреть постепенную эволюцию крепостных сооружений.

Первые крепости для первобытных людей были созданы самой природой: высокие холмы с обрывистыми склонами, пещера с узким лазом, остров посреди реки или озера — все, что затрудняло хищному зверю и злому человеку из другого племени добраться до самого ценного — потомства. Но таких мест немного, да и расположены они по большей части неудобно, вот и пришлось человеку самому заботиться о безопасности своих поселений. Кто были изобретатели первых оград, валов — неизвестно. Древние эллины считали, что тут не обошлось без помощи бессмертных богов, ведь именно боги принимали личное участие в строительстве самой знаменитой крепости всех времен и народов — Трои.

Из «Илиады» мы знаем, что стены крепости были высоки, крепки и прекрасно сложены. В них были как минимум одни ворота — Скейские, защищенные мощной башней, с которой знатные вельможи троянские и сам царь Приам наблюдали за битвой.

Из той же поэмы мы знаем, что осадными технологиями армия Агамемнона не владела — ахейцы стремились разгромить войско противника в полевом сражении, когда им это удалось, но ничего не могли сделать против высоких стен, и лишь хитрость многоумного Одиссея позволила им взять город, причем совершенно фантастическим способом,

Археологические раскопки, проведенные несколькими поколениями археологов в Трое и других крепостях микенской эпохи, дают нам вполне определенное представление о фортификации того времени. Во-первых, важную роль играло местоположение крепости — для нее выбирали холм, желательно повыше и с крутыми, обрывистыми склонами. Во-вторых, естественные препятствия усиливались сооружением мощных крепостных стен, толщина которых доходила до 10—12 метров, а высота — до 10. Стены складывались из крупных, грубо отесанных каменных блоков всухую, т. е. без раствора. И под собственной тяжестью превращались практически в монолит. Взять такую крепость штурмом было практически невозможно, осады, сводившиеся, по сути, к блокаде, тянулись годами.

На смену немногочисленным и очень трудоемким в постройке крепостям микенцев пришли крепости более легкие, технически совершенные и протяженные. Развитие фортификации позволило располагать города там, где это было удобно с экономической точки зрения, а не там, где их было удобнее всего защищать. Этим обстоятельством и вызван упадок большинства центров микенской цивилизации (таких как Микены или Тириф) в последующую эпоху.

Осадная техника тоже не стояла на месте — изобретение метальных машин и таранов, использование подкопов и осадных башен дало в руки осаждающей армии грозное оружие. Отныне эпоха неприступных крепостей закончилась. При правильной осаде обреченной становилась любая крепость, и целью обороны стала не победа, а как можно более долгое ее затягивание, что позволяло либо дождаться помощи, либо капитулировать на более почетных условиях, Если же помощи было ждать неоткуда, то никакая отвага и никакие укрепления не могли спасти осажденных.

Отказавшийся открыть Александру Великому ворота Тир был взят македонской армией, которая не поленилась построить громадную дамбу (сохранившуюся до нашего времени), лишив город преимуществ островного расположения.

В ходе Третьей Пунической войны (149—146 до н.э.) мощная римская армия осадила Карфаген — столицу государства, дерзнувшего бросить вызов будущим владыкам античного мира и одну из сильнейших крепостей того времени. Со стороны суши город окружала тройная стена, высота которой достигала 13,5 метра, усиленная 18-метровыми башнями. В обороне города приняли участие не только уцелевшие воины, но и все население, понимая, что в случае поражения противник их не помилует. Жители сопротивлялись отчаянно, но то было отчаяние обреченных — весной 146 года до Р.Х. город пал и в соответствии с пожеланиями римского сената был разрушен до основания. (Руины Карфагена, которые сейчас осматривают посещающие Тунис туристы, — это руины уже римского города, построенного спустя много лет на месте разрушенной твердыни.)