Русская революция. Большевики в борьбе за власть. 1917-1918

* Быков. Последние дни. С. 121. Мясников в 1921 г. был исключен из партии за агитацию в пользу свободы мнений и в 1923 г. арестован. В 1924 или 1925 г. он появился в Париже, где торговал рукописью с описанием убийства Михаила.

17 июня сообщение об «исчезновении» Михаила напечатали газеты Москвы и Петрограда*. Одновременно поползли слухи, что Николай II убит ворвавшимся в дом Ипатьева красноармейцем⁵⁴ . Эти слухи, возможно, и рождались сами собой, но скорее всего их специально распускали большевики, чтобы посмотреть, какой будет реакция российской общественности и иностранных держав на убийство Николая, подготовка к которому уже началась. Эту гипотезу подтверждает чрезвычайно странное поведение Ленина. 18 июня в интервью, опубликованном в ежедневной газете «Наше слово», он заявил, что Михаил, по его сведениям, действительно бежал, но жив или нет бывший царь, правительству установить пока не удалось⁵⁵ . В высшей степени необычно было уже то, что Ленин дал интервью «Нашему слову» — либеральной газете, критиковавшей большевистский режим, насколько позволяли обстоятельства, газете, с которой большевики никогда не сотрудничали. Не менее удивительным было и его признание, что ему ничего не известно о судьбе Николая. Правительству не составляло труда узнать, как обстояло дело, однако 23 июня пресс-служба Совнаркома вновь сообщила, что сведений о судьбе бывшего царя нет, признав при этом, что ежедневно поддерживает связь с Екатеринбургом⁵⁶ . Такое поведение правительства вполне согласуется с высказанным предположением: подготавливая убийство бывшего царя, Москва намеренно распространяла эти слухи, чтобы проверить реакцию общества**.

* См., напр.: Новый вечерний час. 1918. 17 июня. № 91. С. 1. Месяц спустя появилось сообщение пресс-службы Совнаркома о том, что Михаил бежал в Омск и теперь предположительно находится в Лондоне (Наш век. 1918. 23 июля. № 124 (148). С. 3).

** Б[улыгин]. П.Б.//Сегодня. Рига. 1928. 1 июля. № 174. С. 2—3. 28 июня советское правительство подтвердило, что Николай и его семья невредимы, сославшись на телеграмму, полученную якобы от главнокомандующего Североуральским фронтом, который 21 июня посетил дом Ипатьева и обнаружил его обитателей в здравии (Наш век. 1918. 29 июня. № 104 (128). С. 3). См. также: Дитерихс К. // Убийство царской семьи и членов дома Романовых на Урале. Т. 1. Владивосток, 1922. С. 46—48. Задержку этого сообщения на целую неделю нельзя объяснить ничем, кроме сознательного желания ввести в заблуждение общественность.

Если не считать аристократических и монархических кругов, российское общество — как интеллигенция, так и «массы» — не выказало озабоченности судьбой Николая. Зарубежную общественность она тоже не очень взволновала. В отчете, написанном петербургским корреспондентом лондонской «Таймс» 23 июня и опубликованном 3 июля, содержался весьма прозрачный намек: «Каждый раз, когда поднимаются разговоры о семье Романовых, люди думают, что готовится что-то важное. Большевиков стали раздражать частые проявления любопытства к этой низложенной династии, и вновь обсуждается вопрос, не стоит ли наконец решить судьбу Романовых, чтобы покончить с ними раз и навсегда». «Решить судьбу Романовых» могло означать, конечно, только одно: убить их. Но общественность оказалась глуха даже к таким прямым попыткам прозондировать возможные последствия убийства Николая.

Безразличие к этим слухам, как в самой России, так и за ее пределами, сыграло, по-видимому, роковую роль в судьбе царской семьи.

* * *

17 июня царской семье сообщили ободряющую новость, что монахиням Новотихвинского монастыря позволено доставлять к их столу яйца, молоко и сливки. Монахини и прежде обращались к властям с такой просьбой, но им отказывали. Как стало впоследствии известно, благосклонность властей объяснялась вовсе не заботой о благополучии Романовых — это была часть чекистского заговора.

19-го или 20 июня узники получили из монастыря бутыль сливок; в пробку был запрятан листок бумаги. На нем было аккуратно выведено, скорее, всего — переписано кем-то, кто не слишком твердо владел французским, следующее послание:

«Les amis ne dorment plus et esperent que l'heure si longtemps attendue est arrivee. La revolte des tschekoslovaques menace les bolcheviks de plus en plus serieusement. Samara, Tschelabinsk et toute la Sibirie orientale et occidentale est au pouvoir de gouvernement national provisoir. L'armee des amis slaves est a quatre-vingt kilometres d'Ekaterinbourg, les soldats de 1'armee rouge ne resistent pas efficassement. Soyez attentifs au tout mouvement de dehors, attendez et esperez. Mais en meme temps, je vous supplie, soyez prudents, parce que les bolcheviks avant d'etre vaincus represent pour vous le peril reel et serieux. Soyez prets toutes les heures, la journee et la nuit. Faite le croquis des vos deux chambres, les places, des meubles, des lits. Ecrivez bien 1'heure quant vous ajlez couchir vous tous. L'un de vous ne doit dormir de 2 a 3 heure toutes les nuits qui suivent. Repondez par quelques mots mais donnez, je vous en prie, tous les renseignements utiles pour vos amis de dehors. C'est au meme soldat qui vous transmet cette note qu'il faut donner votre reponse par ecrit mais pas un seul mot.

Un qui est pret a mourir pour vous

L'officieu [sic] de l'armee Russe»*.

* «Друзья не дремлют и надеются, что час, которого так долго ждали, настал. Восстание чехословаков представляет все более серьезную угрозу для большевиков. Самара, Челябинск и вся восточная и западная Сибирь находятся под контролем национального Временного правительства. Дружественная армия славян уже в восьмидесяти километрах от Екатеринбурга, сопротивление солдат Красной Армии безуспешно. Будьте внимательны ко всему, что происходит снаружи, ждите и надейтесь. Но в то же время, умоляю вас, будьте осмотрительны, ибо большевики, пока их еще не победили, представляют для вас реальную и серьезную опасность. Будьте наготове во всякий час, днем и ночью. Сделайте чертеж ваших двух комнат: расположение, мебель, кровати. Напишите точный час, когда все вы ложитесь спать. Один из вас должен отныне бодрствовать от 2 до 3 каждую ночь. Ответьте несколькими словами, но дайте, прошу вас, необходимые сведения вашим друзьям снаружи. Передайте ответ тому же солдату, который вручит вам эту записку, письменно, но не говорите ни слова.

Тот, кто готов умереть за вас.

Офицер Русской армии».

Ответ был дан на том же клочке бумаги — смятом листе, вырванном из блокнота. Рядом с вопросом о времени, когда семья ложится спать, было написано «в 11 ¹ /₂ ». Слова о «двух комнатах» исправлены на «три комнаты». Внизу написано твердым, разборчивым почерком: «du coin jusqu'a balcon, 5 fenetres donnent sur la rue, 2 sur la place. Toutes les fenetres sont fermees, collees et peintes en blanc. Le petit est encore malade et au lit, et ne peut pas marcher du tout — chaque secousse lui cause des doulers, Il у a une semaine, qu'a cause des anarchist[es] on pensait a nous fair partir a Moscou la nuit. И ne faut rien risquer sans etre absolument sur du resultat. Sommes presque tout le temps sous observation attentive»*.