День освобождения Сибири

Но время для трибунала, как видно, ещё не приспело, так, что вскоре Лавров вновь получил под команду своих интернационалистов. После оставления красными Иркутска (11 июля) бои разгорелись на Кругобайкальской железной дороге. Здесь в районе Култук-Слюдянка командование Центросибири рассчитывало остановить, наконец, продвижение чехо-белогвардейских войск, но опять малоуспешно. И вновь теперь уже во время очень тщательно подготовленной оборонительной операции отряд Лаврова, опасаясь обходного маневра противника, без приказа оставил занимаемые позиции и отступил. В результате пришлось срочно затыкать образовавшуюся брешь на этот раз — также недостаточно ещё обстрелянными рабочими из читинского железнодорожного депо, что оказалось конечно же малоэффективным средством борьбы с офицерскими добровольческими батальонами Средне-Сибирского корпуса. В конечном итоге хорошо подготовленные, с инженерной точки зрения, позиции у Култука и Слюдянки большевикам пришлось оставить, не выдержав натиска наступающего противника.

Недисциплинированных же венгерских интернационалистов, действительно начинавших напоминать своевольных анархистов, вскоре решено было удалить подальше от района основных боевых действий — в Селенгинск — формально для того чтобы прикрыть с юга в случае необходимости Верхнеудинск, куда из Иркутска перебралось правительство Центросибири. Но после того как 20 августа красные оставили и Верхнеудинск, отступив к Чите, Лавров со своими полутора тысячами красногвардейцев оказался сам теперь брошенным на произвол судьбы. Предвидя, что с наёмниками венграми, а заодно и с ним самим белые церемониться не станут, он решил эмигрировать со всем отрядом в Китай. Отойдя ещё южнее, к Троицкосавску, почти к самой границе, Фёдор Лавров в Маймачене, при посредничестве датского консула договорился с китайскими властями на условиях полного разоружения передать личный состав вверенной ему войсковой части под юрисдикцию правительства Поднебесной.

Последующие события трактуются в источниках совершенно по-разному. В одних утверждается, что китайские власти коварно обманули Лаврова, в других, что венгры просто не успели вовремя покинуть Троицкосавск и уже безоружными были взяты в плен Красноярским добровольческим полком. После этого их отправили в Верхнеудинск в один из концентрационных лагерей. Точно так же несколько версий существует и относительно дальнейшей судьбы самого Лаврова, соединить которые в единую логическую связку достаточно трудно. Согласно одной из них, командира омских интернационалистов убили его же подчинённые за то, что он не сумел вывести их за границу. По другой — его застрелил лично Нестор Каландаришвили, командир ещё одного красного отряда, состоявшего из кавказцев и анархистов, волею обстоятельств также оказавшегося в конце августа 1918 г. в Троицкосавске.

Причиной такой расправы, с одной стороны, как считают некоторые, мог послужить справедливый гнев «дедушки» Каландаришвили, узнавшего о переговорах Лаврова с китайскими властями и о сдаче омского отряда без боя врагу. Согласно данной версии, расправа произошла якобы в тот момент, когда бывший красногвардейский командир прибыл к «дедушке», ища у него защиты от белогвардейцев. По другим данным, Лавров, напротив, спасался не столько от белых, сколько от самого Каландаришвили, сбежав из Троицкосавска на автомобиле. По слухам, они вроде бы как не поделили между собой конфискованные в Селенгинске и Троицкосавске банковские средства. В результате «дедушка» Нестор со своими кавказцами всё-таки догнал Фёдора Лаврова, расстрелял его и забрал себе имевшуюся у него наличность, а также золото и драгоценности в общей сумме на пять миллионов рублей.

Однако всё это — лишь наполовину достоверный фактический материал, основанный на субъективных воспоминаниях современников и домысленный предположениями историков, а как всё происходило на самом деле, наверное, уже никто и никогда не узнает, к сожалению.

Лазебник-Лазбенко А.Б. — секретарь Сибирской областной думы первого созыва, после её разгона большевиками уехал на восток и находился в Харбине.

Лазо Сергей Георгиевич — 24 года в 1918 г., родился в Молдавии в дворянской семье, окончил МГУ, по другим сведениям, Петербургский технологический институт. В годы Первой мировой войны учился в военном училище и в звании прапорщика был направлен в один из запасных полков Красноярска. После Февральской революции вступил в ряды эсеровской партии, в июле того же года перешёл в стан левых эсеров, а летом 1918 г., в период чехо-эсеро-белогвардейского мятежа, вступил в ряды большевистской партии. В 1917 г. председатель солдатской секции Красноярского совдепа, один из активнейших деятелей процесса по установлению и закреплению советской власти в городе. В декабре 1917 г. в составе красноярского отряда Красной гвардии он участвовал в разгроме иркутского юнкерского восстания, потом в составе объединенных красногвардейских частей Центросибири выехал на подавление белоказачьего выступления в Чите. Здесь он задержался на целых полгода, сначала помогал устанавливать советскую власть в Забайкалье, потом возглавил противосемёновский фронт. К началу июня красногвардейские отряды Лазо, собранные по крупицам со всей Сибири, разгромили войска мятежного забайкальского атамана Семёнова. Тогда же Лазо женился на студентке Томского университета большевичке Ольге Грабо.

Во время чехо-эсеро-белогвардейского восстания летом 1918 г. он прикрывал со своими полками отступающие от Верхнеудинска (Улан-Удэ) войска Центросибири, а после окончательного их разгрома с осени того же года по начало 1920 г. руководил партизанским движением в Приамурье. После занятия красными партизанами Владивостока в январе того же года Лазо назначили на должность заместителя председателя военного совета Временного правительства Приморской земской областной управы. В апреле Сергей Лазо был арестован японцами и вместе с несколькими другими большевиками передан в руки белых, которые в отместку за недавнюю казнь красными партизанами 123 офицеров-каппелевцев сожгли Лазо в паровозной топке.

Ланьи Имре — венгр по национальности, поручик австрийской армии, находился в томском концентрационном лагере как военнопленный Первой мировой войны. После Октябрьской социалистической революции примкнул к большевикам и получил назначение на должность командира одного из томских подразделений воинов интернационалистов. 1 мая 1918 г. этот отряд принял торжественную присягу на площади Революции (бывшей Новособорной), а 13-го числа того же месяца отправился из Томска на Забайкальский (противосемёновский) фронт в количестве 350 человек с тремя пулемётами. В конце июня 1918 г., в период чехо-белогвардейского мятежа, отряд Ланьи перебросили на Нижнеудинский фронт, потом он вместе с другими красными частями отступил к Иркутску, во время боёв за который 11 июля 1918 г. Ланьи был убит шальной пулей.

Что касается самого томского батальона интернационалистов, то он после оставления Иркутска вместе со всеми остальными войсками Центросибири отошёл к Кругобайкальской железной дороге. Здесь изрядно потрёпанную двумя месяцами боёв часть пополнили военнопленными из читинских лагерей и переименовали в 1-й Читинский интернациональный отряд. В результате катастрофического для красных разгрома у ст. Посольская красногвардейцы-иностранцы, прекрасно понимая, что бросить оружие и раствориться, как красноармейцам-сибирякам, среди местного населения им вряд ли удастся, приняли решение отступить на юг к китайской границе в надежде пересечь её и попросить в соседнем государстве политического убежища.

Однако осуществить задуманное им не посчастливилось. Они попались на удочку одного немецкого афериста по фамилии Либкнехт (до этого командовавшего отрядом китайских интернационалистов в войсках Центросибири), который долгое время работал католическим миссионером в Китае, вдобавок ко всему он выдал себя за брата известного всем немецкого коммуниста Карла Либкнехта, на что и клюнули оказавшиеся в безвыходном положении мадьяры. Немец взялся договориться с китайскими властями — беспрепятственно переправить красногвардейцев через границу. Однако обещания своего он не сдержал и, перевезя красных интернационалистов через Амур, сдал их командованию японских войск на территории Маньчжурии.