Всеобщая история географических открытий. Книга 3. Путешественники XIX века (с иллюстрациями)

«Выехать раньше весны нельзя, — твердили им в ответ, — потому что собрать «кафила», то есть караван, и отряд для сопровождения его по пустынному краю очень трудно».

Однако богатый купец, по имени Бу-Бакер-Бу-Халум, близкий друг паши, намекнул англичанам, что за некоторую мзду он может уладить все затруднения. Он даже брался проводить их в Борну, куда и сам отправился бы, будь у него разрешение трипполитанского паши.

Денем, поверив в правдивость слов Бу-Халума, решил, что надо получить это разрешение, и отправился в Триполи. Выслушав уклончивый ответ, он пригрозил, что сядет на корабль и уедет в Англию. Там, – говорил Денем, – он расскажет, какие препятствия паша чинит выполнению порученной ему миссии.

Эти угрозы не возымели никакого действия. Тогда Денем взошел на корабль и уже готовился отплыть в Марсель; однако в последний момент он получил от бея успокоительное послание, в котором тот звал его обратно и соглашался дать Бу-Халуму разрешение сопровождать путешественников.

Денем 30 октября вернулся в Мурзук и застал своих спутников лежащими в жестокой лихорадке. Губительный климат уже сказался на их состоянии.

Денем был уверен, что перемена места восстановит их подорванное здоровье. По его настоянию они небольшими переходами тронулись в путь. Сам он выехал 29 ноября, присоединившись к каравану купцов, собравшихся из Мисураты, Триполи, Сокны и Мурзука. Их сопровождал конвой под командованием Бу-Халума из двухсот десяти арабов, воинов, набранных среди самых покорных и цивилизованных племен.

Экспедиция направилась той же дорогой, по которой шел лейтенант Лайон, и вскоре добралась до Теджерри, самого южного города в Феццане, и последнего перед вступлением в пустыню Бильма.

«Мне удалось, – говорит Денем, – зарисовать общий вид крепости Теджерри с южного берега соленого озера, расположенного у самого города. В Теджерри попадают по узкому и низкому сводчатому проходу, ведущему ко второй стене и воротам. В стене повсюду пробиты бойницы, так что врагам войти через этот тесный проход очень трудно. Над вторыми воротами также имеется отверстие, откуда осаждающих можно осыпать дротиками и горящими головнями, которые раньше были в большом ходу у арабов. Внутри крепости есть колодцы с довольно хорошей водой. Поэтому, запасшись боевыми припасами и продовольствием и подправив стены, здесь, по-моему, можно отлично защищаться. Расположена крепость Теджерри очень живописно. Повсюду вокруг растут финиковые пальмы, вода превосходна. К востоку тянется гряда низких холмов. Соленые озера поблизости от города полны болотных куликов, диких уток и гусей».

Покинув этот город, путешественники вступили в песчаную пустыню; дорогу по ней не легко было бы найти, если бы вехами не служили скелеты животных и людей; их особенно много вокруг колодцев.

«Один мертвец, которого мы сегодня разглядывали, – рассказывает Денем, – казалось, лежал там совсем с недавних пор. На лице еще держалась борода и можно было разобрать его черты. Один из купцов нашего кафила вдруг воскликнул: «Это мой раб! Я его бросил недалеко отсюда месяца четыре тому назад». «Живей, живей, – заторопил его один веселый работорговец,- волоки его на рынок, не то объявится другой хозяин!»

При переходе через пустыню останавливаются в оазисах, посреди которых выросли более или менее значительные города. Киши – одно из излюбленных мест, где встречаются каразаны. Там надо уплатить за переход по стране. Султан Киши – многие из мелких властителей присваивают себе этот титул – славился своей неопрятностью и, судя по словам Денема, его двор был ничуть не лучше.

«Он пришел, – говорит путешественник, – в шатер Бу-Халума, прихватив с собой с полдюжины своих приспешников, из которых многие были на редкость безобразны. Зубы у них темно-желтого цвета, потому что они очень любят не только нюхать табак, но и жевать его. Нос похож на маленький круглый комок мяса, торчащий посередине лица. Ноздри такие широкие, что эти люди могут засовывать в них пальцы на какую угодно глубину. Мои часы, компас и музыкальная табакерка не очень их удивили».

Чуть подальше, у гряды холмов, самые высокие из которых не превышали четырехсот футов, путники увидели город Кирби, расположенный в «вади», [54]между двух соленых озер, по всей вероятности образовавшимся из ям, где брали глину для построек. Посреди каждого озера возвышается наподобие островка куча соли. Соль, добываемая в вади, часто встречающихся в этом краю, – важный предмет торговли с Борну и со всем Суданом.

Город Кирби представляет самое плачевное зрелище. В домах совсем пусто, нет даже циновок. Да и как могло быть иначе в городе, постоянно подвергающемся набегам туарегов?

Экспедиция пересекла область, населенную гостеприимным и мирным племенем тиббу, [55]которому караваны платят за переход, потому что тиббу заботятся о колодцах и водоемах, служащих этапами пути через пустыню. Живые и деятельные, всегда верхом на своих проворных лошадях, большинство тиббу удивительно искусны в метании копья. Иные сильные воины бросают его на расстояние в двести сорок футов. Столица края и резиденция их султана – город Бильма.

«Султан, – говорится в отчете, – вышел навстречу чужеземцам с большой свитой мужчин и женщин. Женщины здесь гораздо красивей, чем в маленьких деревушках, а некоторые даже прехорошенькие. Их белые ровные зубы чудесно контрастировали с черной блестящей кожей и с косами, спадающими треугольником по обе стороны лица, лоснящегося от масла. Коралловые подвески в носу и большие янтарные ожерелья делали их поистине очаровательными. Чтобы отгонять мух, у одних был «шейше», то есть веер, сплетенный из тонких трав или из конского волоса, у других – просто ветка, у некоторых были опахала из страусовых перьев, у иных – связка ключей, все держали какой-нибудь предмет в руке и на ходу размахивали им над головой. Кусок суданской ткани, закрепленный на левом плече и оставлявший всю правую сторону обнаженной, вот и вся их одежда. Другим куском, поменьше, они обертывают себе голову, спуская концы на плечи или отбрасывая их назад».

В одной миле от Бильмы, за прозрачным источником, который природа, казалось, нарочно создала здесь, чтобы путники могли запастись водой, начинается пустыня. Переход через нee занимает не меньше десяти дней. Когда-то на ее месте несомненно находилось обширное соленое озеро.

4 февраля 1828 года караван вступил в Лари. Город этот расположен на 14°40' северной широты на реке, протекающей в северной части Борну.

Жители, перепуганные шумным караваном, в ужасе бросились бежать.

«Но огорчение, причиненное нам этим зрелищем, – говорит Денем, – вскоре сменилось совершенно другим чувством, лишь только через какую-нибудь милю мы увидели огромное озеро Чад, освещенное яркими лучами солнца. Вид этого озера, представлявшего для нас такой интерес, взволновал и обрадовал меня. Мне не найти достаточно ярких слов, чтобы описать, насколько мое волнение было сильно и непосредственно».

После Лари местность стала совершенно иной. Песчаная пустыня сменяется глинистой почвой, покрытой травой, повсюду акации и деревья различных пород. Среди рощ виднеются стада антилоп, а в листве сверкают своим радужным оперением гвинейские курочки и берберские горлицы. Деревушки сменяются городами. Хижины здесь имеют форму колокола и покрыты соломой дурра.

Путешественники продолжали двигаться на юг, огибая озеро Чад, к которому они подошли с северной стороны. У берегов этого озера почва черная и илистая, но твердая. Зимою уровень воды в нем поднимается высоко, а летом понижается. Вода в озере пресная; оно кишит рыбой, гиппопотамами и водоплавающей птицей. На юго-востоке, почти посередине озера находятся островки, населенные неграми племени бидома, которые живут главным образом грабежом жителей прибрежных селений.