Постижение России; Опыт историософского анализа

3. В итоге сущность всякой нации состоит в том, что образует ее вечно сохраняющуюся основу, своеобразную национальную субстанцию - духовные основы истории в основах души каждого человека. Она выдерживает все изменения в истории, есть то непреходящее и вечное в национальном духе, что само по себе, не изменяясь, вместе с тем выдерживает все изменения, целостно и невредимо проходит через все стадии исторического развития. Это базовые структуры идентичности личности в истории - исторической, культурной, духовной, этнической, восходящие к генетическому коду истории к системе архетипов социальности, культуры, духовности, к самому способу их объективации в истории и самой истории. Вечное в нации прорастает из вечных основ истории, из основ цивилизационной исторической реальности, что и превращает нацию, как высшую форму этнокультурной общности людей, в главного субъекта цивилизационной исторической реальности и цивилизационной логики истории.

Именно базовые структуры идентичности в истории и есть то, что лежит в основе всякого национального бытия и сознания, образуя их сущность, превращая их в национальное бытие и сознание, связывая всех со всеми через акт идентификации с основами локальности, своей цивилизации, культуры, духовности - с архетипическими основами истории. В этом смысле всякий акт национального бытия превращается в национальный только через акт идентификации с его основами в истории и в душе каждого человека. Он существует лишь только постольку, поскольку существуют эти базовые структуры идентичности в истории. Они составляют сущность нации - духовные основы истории в основах души каждого человека, общие для всех, кто идентифицирует себя с ними, объединяя всех со всеми через акт идентификации с ними.

История не умирает в нации, а нация не умирает в истории до тех пор, пока не умирают базовые структуры национальной идентичности в истории, пока они остаются святынями национального бытия и сознания. В этом смысле нация - это общность святынь. И они живут в нации до тех пор, пока они святыни, объединяющие нацию, и в качестве таковых живущие в нации. Они основа бытия самой нации.

Таким образом, проблема сущности нации - триединая, это проблема сущности национальной общности, ее состава и основ ее идентичности. Все остальное в нации надстраивается над этими основами ее реальности в истории, определяется ими. И это в первую очередь все формы национальной общности - языковая, территориальная, культурная, исторической судьбы, особенностей национальной психологии и характера.... Все это восходит к базовым структурам идентичности в истории, к тем, которые заданы спецификой содержания основ локальности цивилизации, генетическим кодом ее истории. Здесь истоки национальной субстанции, самой национальной реальности в истории, в частности, всего того, что сплачивает людей в общность, начиная от языковой и кончая общностью исторической судьбы. Все это дает основания определить нацию как высшую форму этнокультурной общности людей, возникающую на базе общности экономического, социального и политического бытия и выражающую базовые структуры идентичности в истории - историческую, культурную, духовную и этническую.

Нация есть единственный субъектный носитель генетического кода истории - системы архетипов социальности, культуры, духовности, способа объективации их в истории и самой истории. Именно они образуют базовые структуры ее идентичности в истории. Нация есть то, что идентифицирует себя с самыми глубинными основами истории - духовными основами истории в основах души каждого человека, благодаря чему она становится нацией и в ней каждый человек человеком данной нации лишь в той связи и настолько, в какой и насколько он идентифицирует себя с этими основами.

Национальность, в отличие от этничности, оказывается свойством не врожденным, а благоприобретенным, а главным актом национального бытия становится бытие базовых структур идентичности в истории и акт идентификации с ними, настолько главным, что нацию вообще можно определить как этнокультурную общность на основе общих ценностей идентичности, восходящих к генетическому коду истории локальной цивилизации.

Вполне очевидно, что такую общность и образуемую формами ее активности национальную реальность недопустимо игнорировать в истории ни под каким предлогом. Это не псевдореальность, а абсолютная реальность истории, с которой связана реальность самой истории и пренебрежение которой является источником многих бед и трагедий современной России и главной среди них слома базовых структур идентичности - исторической, цивилизационной, национальной. Россия до сих пор платит непомерную цену по счетам национального нигилизма.

Миф второй. Его сущность определяется попытками до предела этнизировать пространство национального, чуть ли не отождествить этнос и нацию. Безусловно, это связанные составляющие любого человека. Нельзя обладать национальностью, не обладая этничностью и, наоборот, этничность, в конечном счете, всегда национальна. Нация вырастает из этноса, и этнос завершает себя в нации. И вместе с тем между ними есть принципиальные различия, и главное среди них заключается в том, что этнос объединяет всю совокупность по преимуществу биологических свойств человека, тех, которые сформировались за период этногенеза под определяющим влиянием либо внешней природной среды, либо межэтнических отношений. Этничность - это предельно объективное свойство и состояние человека, это состояние, прежде всего, его тела. И он не свободен в выборе своей этничности, как не свободен в выборе своей телесности. В этом он полностью зависим от своих родителей, ибо вся информация об этничности записывается в генах и, следовательно, передается по наследству. Человек уже рождается членом определенного этноса.

Национальность, напротив, во многом субъективное свойство и состояние человека, потому что это состояние души. И человек во многом свободен в выборе своей национальности и настолько, насколько свободен в выборе своей души. В этом он не до конца зависим от родителей, ибо вся информация о национальности не записывается в генах и, следовательно, не передается по наследству. Человек не рождается членом определенной нации, он им становится в процессе своей социализации и связанной с ней идентификации. А они могут принять разную национальную направленность. В итоге человек, принадлежа к одному этносу, может одновременно с этим идентифицировать себя с другой нацией.

И это не должно удивлять, так как национальная принадлежность - это, в конечном счете, проблема национальной идентификации, проблема того, с какой историей, культурой, духовностью человек себя идентифицирует. Это, конечно, социальная проблема, но во многом и персоналистическая. Но как социальная, она имеет огромное практическое значение, так как там, где отношения между нациями этнизируются, там они обостряются и обостряются в той самой мере, в какой этнизируются, доводятся до этнической несовместимости, до несовместимости людей на биологическом уровне. В этой связи понятно, почему обостряются отношения между нациями. Потому что начинают смотреть не в душу человека, а на цвет волос, разрез глаз, форму носа и этим определять, чем один человек отличается от другого, хуже того, этим обосновывать превосходство одного человека над другим, одной нации над другой.

Проведенное различение этнического и, собственно, национального в нации позволяет более дифференцированно подойти к осмыслению феномена национализма. Если его сущность представить как стремление изолировать одну нацию от другой, превратить различия в разделение, а разделение в антагонизм и довести этот антагонизм до идеи избранности и превосходства одной нации над другой, то в таком отрицательном смысле слова в национализме можно видеть две его разновидности. Первая, этнический национализм - национализм крови. Самая опасная разновидность национализма, тяготеющая к этнической избранности нации, избранной по праву происхождения от избранных предков, избранных уже в силу своих этнических особенностей, имеющих биологическое происхождение и природу. В этом случае под неизбежные различия между нациями подводятся легко подводимые и наглядные этнические различия, что и легко доводит различия до разделения и антагонизмов.