Ложь и правда русской истории

Не только носы и уши отрезал... Доподлинно зафиксировано: он глаза выкалывал бунтовщикам! Как свидетельствует летописец, «вынимал очи». Причем, говоря при этом, что людям, которые не видят очевидного, глаза не нужны. Вполне возможно, что так поступал Александр и в другие времена, и в других местах. Время и нравы были жестокие, и князья вели себя в соответствии с ними. Но совершенно точно известно: с Новгородом он тогда расправился с беспощадной жестокостью...

Александр вместе с ханом Берке (мусульманином) и внуком Батыя царевичем Менгу-Тимуром (язычником) открывают в Сарае, столице Орды, подворье православного епископа. Православная вера в Орде утверждается официально.

Миндовг отрекается от католичества, начинается дружба Александра с великим князем Литовским, намечается союз с Литвой. За западные границы можно быть более или менее спокойным.

Позади двадцать лет кровавого крестного пути, когда одни — открытые враги, на других — надежда слаба, а большинство — враждебно не понимает... Кажется, можно наконец отдохнуть от страшного напряжения этих двадцати лет. Но тут приходит весть об убийстве Миндовга... А Литва без Миндовга — снова противник, причем могущественный противник.

Сколько еще может выдержать один человек?!

Нет, очень точное современное слово употребил Гумилев: стресс...

Великий князь Александр отошел в мир иной на дороге своей судьбы, на пути из Сарая во Владимир, в маленьком красивом городке Городце на высоком берегу Волги, откуда вся ширь з^мли открывается. Если есть на небе ангелы, они должны были ему донести, чтобы он не тревожился... Что вскоре после его смерти немцы опять пошли на Новгород, но буйный Новгород, из-за которого чуть было не рухнуло дело жизни Александра, в соответствии с договором обратился к тогдашнему хану Менгу-Тимуру, и тот, опять же, в соответствии с договором, прислал конницу — и немцы тотчас отступили и подписали мир на новгородских условиях. Как говорит летописец, немцы «замиришася по всей воле новгородской, зело бо бояхуся и имени татарского...» А затем Смоленск, вольный город (!), устав от постоянного давления Литвы, тоже попросился в русско-ордынский союз и стал его заставой на западных границах... И еще о многом и многом должны были рассказать ему ангелы.

Русский Александр Великий определил судьбу народа.

Историк, эмигрант, Георгий Владимирович Вернадский писал:

Отчего же не восстанавливается подлинная роль Александра Невского в русской истории? Зато, не говоря о главном, его по-прежнему называют предателем, ханским прихвостнем и т. д. Почему?

Вопрос более чем наивный и опасный. Потому что Александр Невский — ключевая фигура русской истории и русского самосознания. Символ. Восстановить подлинную роль и значение Невского — значит пересмотреть всю историю средневековой Руси. То есть покуситься на основы основ. Сотрясти все основы.

Бесстрашный ученый Л. Н. Гумилев в интервью «Известиям» признавался: боюсь сказать на страницах газеты с миллионным тиражом, что Александр Невский был приемным сыном хана Батыя, не знаю и опасаюсь, как воспримут это наши люди, воспитанные на теории «ига».

Ведь веками воспитывали народ российский на противостоянии Орде в частности и степнякам вообще, «половцам поганым». А теперь что — в друзья-братья их записывать? Ну хотя бы в союзники? А ведь дальше — больше. Они же — родственники! Там начнут выяснять, что невестка князя Игоря, того самого, «непримиримого врага» из хрестоматийного «Слова...» — половецкая княжна, и две невестки Владимира Мономаха — то же самое. То есть жена Юрия Долгорукого (основателя Москвы!) — узкоглазая степная девушка. И сын его, святой русский князь Андрей Юрьевич Боголюбский — внук половецкого хана Аепы. И Всеволод Юрьевич Большое Гнездо, и сын его Ярослав, предположительно, тоже были женаты на половчанках. Получается — сплошь и рядом. О чем красноречивее всех слов говорит фотографически точный, скуластый и узкоглазый облик Святослава, сына Всеволода Большое Гнездо, родного дяди Александра Невского — чуть ли не единственное прижизненное изображение древнерусского князя, сохранившееся до наших дней в горельефе Георгиевского собора в Юрьеве-Польском, первая половина XIII века. (Все остальные изображения деятелей Средневековья — полет воображения, фантазии художников и скульпторов...) То есть прабабушка Невского, бабушка и мама его, судя по некоторым источникам, тоже половецкого происхождения? Выходит, наш символ на две трети или даже на три четверти — оттуда?

Нет, хорошо, что посмертной маски не было или она не сохранилась. Достаточно и изображения Невского на покрове (посмертном покрывале) начала XVII века, где ликом похож он на дядю Святослава. Хорошо, что это не маска-фотография, не подлежащая сомнению, иначе это ж такой удар... На сплошь немецкое происхождение последних наших царей мы согласны, но такое — никто не в состоянии выдержать...

А из этого уже следуют частные интересы и мотивы представителей ученого мира. Наверно, одним трудно отказаться от «теории ига». Выросли на этом, диссертации написали... И что теперь, вся ученая жизнь псу под хвост? Другие просто не могут жить без образа врага-супостата-азиата. На позиции третьих, безусловно, очень сильно влияет современная идеология, споры о выборе российского пути. Ведь доходило до того, что некоторые историки и публицисты звонили в редакции газет и говорили: «Зачем вы печатаете такие статьи Баймухаметова? Ведь тем самым вы настраиваете наших людей против Запада и Запад против нас, играете на руку национал-коммунистам! А нам сейчас надо интегрироваться в Европу, в цивилизованный мир...»

Не ставлю под сомнение искренность этих людей, их стремление к лучшему. Но не могу тут не привести абсолютно циничное высказывание известного западного интеллектуала: «Важно, чтобы история писалась нами. Ибо тот, кто пишет историю, контролирует настоящее». Получается довольно странное единство взглядов на историю у таких, казалось бы, разных людей! Мол, надо трактовать историю так, как нам это выгодно, а на поиски истины и на саму истину — наплевать и забыть! Так получается?

Но и в том случае, когда авторы искренне заблуждаются, доказывая свою идею, и в том случае, когда история цинично используется, и те, и другие, кто невольно, а кто сознательно, игнорируют факты. Вернее, одни их искренне не замечают, а другие — подтасовывают.

Увы...

Общим местом стали рассуждения о том, что истории как науки практически не существует, что история всегда служила и служит для оправдания ныне существующей системы.

Это так. И не так. Идеология всегда присасывалась, как пиявка, к истории. Потом умирала и облетала мертвой шелухой. Потом снова присасывалась. И снова облетала.

Так и живем...

Глава 6

ТАЙНА КУЛИКОВА ПОЛЯ

Против кого воевал Дмитрий Донской?

Понятен пафос ученого, восстающего против фальсификации истории в угоду чему бы то ни было. И нельзя его не разделить. Но при этом Юрий Афанасьев пытается развенчать Дмитрия Донского, ставя ему в вину союз и защиту «татарского царя». Мол, первый слуга, а никакой не борец...

Так историк, опровергая одни мифы, тут же предлагает вместо них другие, столь же идеологизированные, но уже с другим знаком.