Гражданские войны

88. В те же самые дни Метелл одержал победу над другою армиею Карбона, причем Метеллу передались уцелевшие в битве пять когорт. Помпей победил Марция у города Сены и разграбил город. Сулла, заперев Мария в Пренесте, отрезал город от сообщения с остальным миром на большое расстояние посредством рва и укреплений, поручив исполнение всего этого дела Лукрецию Офелле; он хотел одолеть Мария уже не сражением, а голодом. Марий, не ожидая в дальнейшем ничего хорошего, поспешил прежде всего расправиться со своими личными врагами. Он послал приказ Бруту, бывшему претором в Риме, собрать под каким-нибудь предлогом сенат и уничтожить Публия Антистия, Папирия Карбона второго, Луция Домиция, Муция Сцеволу, исполнявшего в Риме высшую жреческую должность. [94] Двое из поименованных лиц были, согласно приказанию Мария, умерщвлены в сенате, причем убийцы были допущены в самое помещение сената. Домиций был убит, когда он пустился бежать, выходя из сената, а недалеко от него убит был и Сцевола. Тела убитых были брошены в Тибр — уже вошло в обычай не хоронить их. Сулла вел свою армию, разделив ее на отряды, на Рим по различным дорогам, приказал ей захватить городские ворота, а в случае неудачи идти к Остии. [95] Города, мимо которых проходило войско, в страхе принимали Суллу, а самый Рим при его приближении открыл перед ним ворота. Жителей его угнетал голод; к тому же они привыкли ожидать в будущем более сильные бедствия по сравнению с настоящим.

89. Сулла, узнав об этом, тотчас подступил к Риму и расположил войско перед его воротами на Марсовом поле, [96] а сам вошел в город. Все его противники разбежались. Их имущество было тотчас же конфисковано и пущено в продажу. Сулла созвал народ на собрание. Там он выразил сожаление о неизбежности всего происходящего, но приказал крепиться, так как все это тотчас же прекратится, и государственный порядок должным образом наладится. Поспешно устроив все необходимое и поставив во главе города некоторых из своих сторонников, он двинулся к Клузию, где война была еще в полном разгаре. В это время к консулам присоединилась кельт-иберская конница, посланная находившимися в Испании полководцами. При происшедшей у реки Глания кавалерийской битве Сулла уничтожил 50 всадников, 270 кельт-иберов перебежало к нему, остальных перебил Карбон или из досады на то, что сородичи их перебежали к врагу, или из страха, как бы этого не случилось и с этими. В то же время Сулла с другим отрядом войска разбил врагов у Сатурнии, а Метелл, продвигаясь обходным маршем в окрестностях Равенны, занял территорию Урии, [97] богатую пшеницей равнину. Другие сторонники Суллы вошли посредством измены ночью в Неаполь, перебили всех жителей, кроме немногих успевших бежать, и захватили городские триремы. [98] Между Суллою и Карбоном около Клузия шла жестокая битва с утра до вечера. Противники, оказавшиеся одинаково боеспособными, разошлись, когда стемнело.

90. На Сполетской равнине Помпей и Красс, полководцы Суллы, перебили до 3 000 человек из войска Карбона и приступили к осаде выступавшего против них Карины. Осада продолжалась до тех пор, пока Карбон не послал на подмогу Карине другое войско. Сулла, узнав об этом, устроил засаду и перебил до 2 000 человек из проходившего мимо него войска. Карина ночью, в темноте, когда шел большой дождь, бежал. Осаждавшие что-то заметили, но из-за дождя не обратили на это внимания. Карбон отправил к Пренесте Марию, своему сотоварищу по должности, Марция с 8 легионами, узнав, что Марий бедствует от голода. Помпей, устроив засаду в узком проходе, напал на эти легионы, обратил их в бегство, многих перебил, а остальных окружил на одном холме. Марций, не погасив сторожевых огней, бросился в бегство. Войско, поставив ему в вину то, что он попал в засаду, устроило большой бунт, и один легион целиком, со знаменами, не получив никакого приказания, вернулся в Аримин, а остальные по частям разошлись по своим родным городам, так что у полководца осталось всего лишь 7 когорт. Марций, потерпев такую неудачу, вернулся к Карбону. Тем временем Марк Лампоний из Лукании, Понтий Телесин из Самния, Гутта из Капуи с 70 000 человек спешили высвободить Мария из осады. Но Сулла в узком месте, через которое только и возможно было пробраться, отрезал им путь. Тогда Марий, отчаявшись откуда-нибудь получить помощь со стороны, воздвиг укрепление на большом открытом месте, свез туда боевые машины, собрал войско и пытался вооруженной силой одолеть Лукреция. Ничего не достигнув после многодневных и разнообразных попыток, Марий снова оказался запертым в Пренесте.

91. В те же самые дни Карбон и Норбан по пути к Фавенции подошли незадолго до вечера к лагерю Метелла и, несмотря на то, что оставался всего только один час дня, [99] а кругом лежал частый виноградник, как бы совершенно потеряв рассудок и руководствуясь только раздражением, выстроили войска в боевой порядок, понадеявшись этим неожиданным маневром напугать Метелла. Они потерпели, конечно, поражение в местности, непригодной для боя, к тому же в неурочное время, и попали в гущу растений, причем потеряли много людей. Погибло около 10 000, перебежало к врагу до 6 000, остальные настолько были разобщены между собою, что лишь 1 000 в строевом порядке вернулась в Аримин. Другой легион луканцев, под предводительством Альбинована, узнав о поражении, перешел, несмотря на раздражение Альбинована, к Метеллу. Сам Альбинован не был в состоянии воспрепятствовать их стремительному порыву и вернулся к Норбану, а по прошествии немногих дней вступил в тайные переговоры с Суллою. Получив от него заверение в своей безопасности, если он совершит что-либо замечательное, он пригласил в гости Норбана и бывших у него полководцев, Гая Антипатра и Флавия Фимбрию, брата того Фимбрии, который покончил с собою в Малой Азии, [100] и всех других командиров из войска Карбона, которые тогда были налицо. Когда они все явились, за исключением Норбана, — он один только не пришел, — Альбинован всех их перебил в то время, когда они сидели за столом, а сам бежал к Сулле. Норбан, узнав, что после этого несчастья на сторону Суллы перешел Аримин и многие другие стоявшие поблизости войска, потерял всякое доверие к своим друзьям и уверенность в них — так всегда бывает при несчастьях, — сел на судно, принадлежавшее какому-то частному лицу, и отплыл на Родос. Когда позже Сулла стал требовать выдачи Норбана, а родосцы колебались, как им поступить, Норбан покончил с собою на городской площади.

92. Карбон послал Дамасиппа [101] отвести два других легиона в Пренесте: он чрезвычайно спешил высвободить из осады Мария. Но и эти легионы не могли пройти через охраняемые Суллою узкие проходы. Вся часть Галлии, простирающаяся от Равенны до Альп, [102] передалась целиком на сторону Метелла, а Лукулл одержал около Плаценции победу над другою частью войска Карбона. Узнав об этом, последний, хотя у него стояло еще 30 000 войска под Клузием, были два легиона Дамасиппа и другие два легиона Карины и Марция, хотя самниты сражались, — правда неудачно, — с рвением и с большими силами на его стороне около узких проходов, Карбон, несмотря на все это, потерял всякую надежду и по малодушию убежал с друзьями из Италии в Африку, будучи еще консулом; он намеревался укрепиться теперь вместо Италии в Африке. Оставшаяся часть войска Карбона, стоявшая под Клузием, вступила в битву с Помпеем и потеряла в ней до 20 000 человек. При этой очень чувствительной неудаче и остальная часть этой армии разбрелась по частям по разным городам. Карина, Марций и Дамасипп со всеми бывшими в их распоряжении военными силами отступили к узким проходам, чтобы совместно с самнитами с напряжением всех сил во что бы то ни стало прорваться через проходы. Когда это не удалось, они двинулись против Рима, намереваясь овладеть городом, обезлюдевшим и лишенным продовольствия. В расстоянии ста стадий [103] они раскинули лагерь на территории альбанцев.