От Руси к России. Очерки этнической истории

известно, что лучший показатель интенсивности освоения новых территорий — возникновение городов и острожков. Следующее десятилетие привело россиян на границы Евразии. В результате трехлетней экспедиции В.Д. Поярков, спустившись по Амуру, достиг Охотского моря (1645). В 1648-1649 гг. экспедиция Ерофея Хабарова прошла средним течением Амура.

На всем гигантском пути «встречь солнца» землепроходцы практически не встречали серьезно организованного сопротивления. Единственным исключением стали столкновения казаков с маньчжурами (чжурчженями) на границе Китая в 80-х годах XVII в. Маньчжуры, о которых мы рассказывали в связи с историей Монгольского улуса, с XVII до начала XX в. господствовали над Китаем, сохраняя еще достаточно пассионарности.

Маньчжуры — народ мужественный и благородный — остановили казаков. Те, пытаясь укрепиться, возвели на Амуре крепость Албазин (1686), но маньчжуры потребовали очистить острог. Воевода Толбузин отказался, и война с маньчжурами возобновилась. В гарнизоне Албазина было несколько сотен человек, против которых маньчжуры выставили не одну тысячу. Осажденные вынуждены были сдаться и покинуть крепость. Албазин был разрушен, но упрямые казаки и «государевы люди» уже в следующем, 1688 г. срубили на том же месте новый острог. Вторично взять крепость маньчжурам не удалось, но Албазин был оставлен русскими по Нерчинскому миру (1689).

Практически за один век, от похода Ермака Тимофеевича (1581-1583) до войн с маньчжурами на Амуре (1687-1689), землепроходцами было преодолено расстояние от Урала до Тихого океана, и Россия легко и быстро закрепилась на этом огромном пространстве. Попробуем ответить на вопрос: почему так произошло? Во-первых, русские землепроходцы были людьми очень пассионарными — жестокими, инициативными, настойчивыми, и потому часто нарывались на неприятности с тогдашним начальством — воеводами. Сибирь манила «буйные головушки» волей, а сибирских аборигенов, морозов и просторов они не боялись. Но, как мы видели на примере Ермака, воеводы двигались за землепроходцами по пятам, пытаясь прекратить их самовольные жестокости, и поневоле вынуждали тех идти все дальше и дальше. Действия администраторов были вполне логичны и объяснимы: они всеми силами защищали инородцев, плативших в казну ясак мехами. Попытки воевод навести порядок оправданны и в моральном смысле. Ведь народы Сибири в XVII в. находились в фазе этнического гомеостаза — равновесия с природной средой. У них просто не хватало сил, чтобы защищаться от притеснений русских пассионариев.

Во-вторых, продвинувшись в Сибирь, наши предки не вышли за пределы привычного им кормящего ландшафта — речных долин. Точно так же, как русские люди жили по берегам Днепра, Оки, Волги, они стали жить по берегам Оби, Енисея, Ангары и множества других сибирских рек.

Но самым важным, с точки зрения этногенеза, является третье обстоятельство. Русские переселенцы и администрация в основной своей массе легко устанавливали плодотворные контакты с народами Сибири и Дальнего