«Оккультный Рейх». Главный миф XX века

Гитлер был далек от идеи перейти в протестантизм, поскольку не видел в нем мощного движения, способного эффективно разрешить наиболее насущные проблемы, и, несмотря ни на что, никогда не порывал с католицизмом. Вернер Мазер отмечает: «До конца жизни не только выдержали его критику, но даже вызывали восхищение „конституция“ католической церкви, ее организация, достоинство ее священников и ее пышность. Ему импонировали прочность и историческая непрерывность католицизма, который никогда (кроме как из-за Мартина Лютера) не подвергался серьезной опасности ни из-за собственных ошибок и слабостей, ни из-за происков политических и религиозных противников и врагов»¹⁶³.

Гораздо более резко Гитлер высказывается в отношении фелькиш-идеологов. Правда, эти высказывания относятся уже к периоду партийного строительства, то есть к началу 1920-х годов. Поэтому вернемся к ним позже. А пока ответим на вопрос, испытал ли будущий лидер Германии в предвоенный период (до 1914 года) серьезное влияние со стороны фелькиш-оккультистов.

Ряд исследователей предполагают, что на религиозные (якобы оккультные) взгляды молодого Гитлера серьезно повлияли работы ариософов Ланца фон Либенфельса и Гвидо фон Листа. В предыдущей главе мы уже касались этого вопроса. Здесь уместно остановиться на нем более подробно.

Напомним, что с конца 1905 года Ланц начал издавать ариософский журнал «Остара». По ряду свидетельств, молодой Гитлер был постоянным читателем этого издания. Еще в 1930 году политический противник национал-социалистов Август Ноль заявил перед студенческой аудиторией в Вене, что нацистский лидер просто позаимствовал свои идеи у журнала «Остара». После войны сам Либенфельс вспоминал, что Адольф посещал его в редакции в 1909 году. Ланц утверждал, что будущий фюрер просил его продать несколько старых номеров для своей коллекции. Николас Гудрик-Кларк считает это свидетельство достаточно достоверным, отмечая: «Ввиду сходства их идей, касающихся прославления и сохранения стоящей под угрозой арийской расы, победы над неарийцами, некая связь между этими двумя фигурами выглядит вполне вероятной»¹⁶⁴.

Некоторые авторы абсолютизируют влияние Ланца на Гитлера. Так, Валентин Пруссаков в своей полной примитивных мифологем книге «Оккультный мессия и его Рейх» заявляет (правда, с оговорками) о том, что Гитлер получил от Либенфельса «посвящение в его масонского типа организацию»¹⁶⁵ (имеется в виду Орден новых тамплиеров). Подобные досужие утверждения полностью отвергает биограф фюрера Иоахим Фест. Его вывод однозначен: «Анализ имеющегося материала не позволяет сделать вывод о том, что Ланц оказал на Гитлера сколько-нибудь значительное влияние, не говоря уже о том, что якобы именно он „дал ему идеи“»¹⁶⁶.

Действительно, и расизм, и антисемитизм, и другие темы, поднимавшиеся на страницах указанного австрийского журнала, не были изобретены Ланцем. Оккультномистические построения Либенфельса, а также его мечта о панарийском государстве во главе с Габсбургами вообще были чужды фюреру. Он вполне мог читать и даже коллекционировать «Остару», но это вовсе не значит, что его мировоззрение было целиком и полностью сформировано именно этим изданием. Кроме того, Гитлер никогда не упоминал имя Ланца в каких-либо зафиксированных разговорах, речах или документах. Остается добавить, что в период Третьего рейха издание трудов Ланца было запрещено, а Орден новых тамплиеров распущен, подобно всем остальным масонским и эзотерическим группам. На наш взгляд, это довольно весомый аргумент в пользу того, что фюрер не питал никаких симпатий к «тайным знаниям». Все попытки «исследователей» вроде Воробьевского и Первушина обусловить гонения нацистов на представителей оккультизма «боязнью конкуренции» являются просто абсурдом.

Еще более спорно мнение по поводу влияния на будущего фюрера ариософа Гвидо фон Листа. Утверждения о влиянии Листа на будущего фюрера основаны на воспоминаниях некой Эльзы Шмидт-Фальк. Гитлер якобы говорил ей, что некоторые члены «Общества Листа» в Вене снабдили его рекомендательными письмами к Ванеку¹⁶⁷, который жил тогда в Мюнхене. Письма не пригодились, поскольку Ванек к моменту прибытия Гитлера уже умер. По ее же свидетельству, Гитлер часто с энтузиазмом цитировал Листа. Еще одним «доказательством» связи фюрера с Листом служит упоминание о том, что одна из первых членов НСДАП доктор Штайнингер подарила руководителю партии книгу, на форзаце которой написала следующее посвящение: «Адольфу Гитлеру, моему дорогому арманен- брату».

Николас Гудрик-Кларк убедительно доказал, что Шмидт-Фальк является сомнительным свидетелем. Ученый пишет: «Едва ли Гитлер мог оценить антикварную направленность мысли Листа. Его, конечно, интересовали немецкие легенды и мифология, но он никогда не пытался искать их следы в фольклоре, местных обычаях и названиях. Его не интересовали ни геральдика, ни генеалогия»¹⁶⁸. Сообщение о надписи на форзаце надо также признать лжесвидетельством. Гитлер не мог быть «арманен-братом», ибо в «Общество Листа», не говоря уже о внутреннем круге, входили исключительно влиятельные и преуспевающие австрийские немцы — политики, финансисты, военные и журналисты. Как известно, Гитлер в венский период был лишь бедным художником, и вход в высшее общество был для него заказан. То же самое можно сказать и о довоенном мюнхенском периоде его жизни (май 1913 — август 1914 года). Нет никаких документов, подтверждающих связь Гитлера с «Germanenorden», «Reichshammerbund» или другими фелькиш-группами Мюнхена в это время.

Если говорить об источниках, повлиявших на духовный мир будущего руководителя Германии в этот период, то их надо искать не в плоскости оккультизма и фелькиш-теорий. В ряду этих источников следует, прежде всего, назвать труды двух наиболее популярных в германском мире начала XX века расистских мыслителей — Артура Гобино и Хьюстона Стюарта Чемберлена.

Граф Жозеф Артур де Гобино — французский дипломат, социолог и писатель, опубликовавший главную книгу своей жизни «Опыт о неравенстве человеческих рас» в 1853–1855 годах. Этот труд считался одним из первых серьезных обоснований расовой теории. Согласно Гобино, движущей силой развития народов является неравенство, связанное с расовыми различиями. Наиболее способной к культурному развитию ученый считал арийскую расу, смешение которой с небелыми народами ведет к снижению ее способностей. Гобино был пессимистом и считал вырождение белой расы необратимым процессом.

Для нас важно, что автор «Опыта» был искренне верующим христианином, что нашло отражение в его книге. Так, при создании исторической картины борьбы рас ученый опирается на Библию. В некоторых местах своего труда Гобино явно входит в противоречие с собственной теорией. К примеру, он отрицательно относится к мнению, что существуют народы, «обреченные на то, чтобы никогда не узнать учения Христа». Считая подобное утверждение повторением «местнической доктрины евреев», Гобино отмечает: «Я готов признать, что все человеческие расы наделены одинаковой способностью войти в христианскую семью»¹⁶⁹. Вряд ли Гитлер был согласен с такой точкой зрения, вместе с тем нельзя исключить, что он вынес из «Опыта» не только обоснование расового неравенства, но и уважение к христианскому фактору в истории.

Хьюстон Стюарт Чемберлен — английский философ и социолог, также часто называется в ряду «предтеч» нацистской идеологии. Действительно, ряд положений его главного труда «Основы XIX столетия» (первое издание вышло в 1899 году в Мюнхене) нашли воплощение в книге Альфреда Розенберга «Миф XX века». Адольф Гитлер также часто называл имя Чемберлена в частных беседах, неизменно выражая свое согласие с теорией британского мыслителя.

Чемберлен, как и Гобино, апологетизирует «арийский фактор» в истории, с презрением относится к проявлениям азиатского духа, но в отношении христианства придерживается несколько иной точки зрения, нежели французский автор. Философ считает, что изначальное учение Христа было во многом искажено еврейскими элементами первых христианских общин. Рождение же самого Христа Чемберлен считает важнейшей датой мировой истории. Он писал, что Христос не был евреем, а называющие его таковым являются просто невежественными или лицемерными людьми. В работе «Арийское миросозерцание» (Вена, 1905 год) мыслитель отмечал: «Христос дал нам нечто, чего не могло дать все древнеарийское мышление, вместе взятое… Он возвещает нам свое ДА, радостное, беспредрассудочное и полное доверия; в этой жизни заключено Небо, как зарытый в поле клад»¹⁷⁰. Добавим, что Чемберлен отрицательно относился к Ветхому Завету («Мы весьма далеки от того „Бога Саваофа“, который создал весь Космос на радость и утешение евреям»).