История россии 1917–2009

В 1970 году эксперимент был закрыт, опять же по причине неоднозначных социальных последствий при его расширении. Одному из высокопоставленных чинов казахского Минсельхоза показались несправедливыми высокие заработки акчинцев: «У вас тракторист получает 360 рэ, это больше, чем у завотделом в нашем министерстве! Где же здесь справедливость?». Председатель Президиума Верховного Совета Казахской ССР С. Б. Нияз-беков отметил главное: «Худенко экспериментировал у нас в двух хозяйствах, когда я был секретарем Целиноградского обкома. Устроил такую безработицу! Еле от него избавились!». Избавление было необычным. Совхоз закрыли в разгар сезона, не заплатив рабочим денег и не вернув сделанных ими капиталовложений. Худенко, пытаясь вернуть хотя бы заработанные в совхозе деньги, составил иск в суд, скрепив документ печатью не существовавшего уже «Акчи». Это стало поводом обвинить Худенко и его партнеров в попытке хищения госсобствености. Худенко был осужден на 6 лет содержания в лагере и умер в 1974 г. по отбытии двух лет заключения, реабилитирован в 1989 г.

Как видим, власти уже вскоре после начала реформы убеждались, что она имеет не только светлые стороны. Создавая благоприятную среду для роста теневой экономики, она высвечивала также перспективу безработицы, обострения социальной напряженности в стране из-за трудностей с обустройством новых рабочих мест. Главный же «недостаток» заключался в том, что реформа не довольствовалась полумерами, требовала коренных изменений в организации промышленного и сельскохозяйственного производства, подводя к необходимости полного отказа от командно-распределительной системы. К этому брежневское руководство оказалось не готовым.

Социально-экономическое развитие в годы 9-й и последующих пятилеток проходило под знаком усиления централизованного управления, свертывания реформ и падения темпов роста основных социально-экономических показателей. Директивами 9-го пятилетнего плана (одобрены на XXIV съезде КПСС в апреле 1971 г.) намечалось увеличение производства промышленной продукции на 42–46%, сельскохозяйственной — на 20–22%, национального дохода страны — на 37–40%, однако ускорения темпов роста уже не предполагалось. Снижение темпов объяснялось возрастающими масштабами производства. Если в 8-й пятилетке 1% прироста национального дохода равнялся 1,9 млрд, то в 9-й он должен был составлять 2,7 млрд рублей.

Объем промышленной продукции за 1971–1975 гг. удалось увеличить на 43%, сельскохозяйственной — на 13,2%. План по увеличению валового объема промышленной продукции выполнен на 91%, сельскохозяйственной — на 68%. Производство промышленной продукции ежегодно увеличивалось на 7,4%, сельскохозяйственной — на 2,3%.

В строй действующих за годы пятилетки вступили Красноярская (1972) и Зейская ГЭС, Заинская и Рязанская ГРЭС, Ленинградская и Билибинская АЭС. Упор в промышленном развитии был сделан на создание гигантских территориально-производственных комплексов.

Главное внимание уделялось Западно-Сибирскому ТПК. В Тюменской области еще в 1960-е годы были обнаружены огромные залежи нефти и газа. В 1969 г. ЦК партии и правительство приняли решение об ускоренном развитии здесь нефте- и газодобычи. На освоение новых районов Западной Сибири (Самотлор, Сургут, Уренгой, Ямбург и др.) были брошены человеческие ресурсы из всех республик страны, с затратами на освоение не считались. В результате добыча нефти в Западной Сибири выросла с 31,4 млн т в 1970 г. до 218,3 млн т в 1977 г. (почти в 7 раз). В 1973 г. были построены нефтепроводы Усть-Балык — Альметьевск и Самотлор — Альметьевск.

Ускорение получила угледобыча. Развернуты были два комплекса по добыче угля открытым способом: в Казахстане — Павлодарско-Эки-бастузский топливно-энергетический, в Красноярском крае — Канско-Ачинский. Здесь добывался самый дешевый уголь страны.

В целях активизации развития экономики Сибири и Дальнего Востока в 1974 г. было возобновлено строительство Байкало-Амурской магистрали: первая попытка ее создания предпринималась накануне Великой Отечественной войны. Ее строительство длиной более 3 тыс. км в основном завершено в 1984 г.

Руководство страны максимально использовало естественное преимущество СССР перед другими странами — колоссальные природные богатства. Однако экстенсивное развитие экономики сдерживало развитие наукоемких отраслей, которые определяли научно-технический прогресс — электроники, кибернетики, робототехники, биотехнологии. Расширение продажи нефти и газа в страны Запада давало валюту, на которую закупалось недостающее зерно, высокотехнологичное оборудование.

В области сельского хозяйства в 1970-е годы упор делался на агропромышленную интеграцию, объединение сельского хозяйства с отраслями, которые его обслуживают (промышленность, транспорт, торговля, строительство). Такая интеграция рассматривалась как главное направление сращивания двух форм собственности — государственной и кооперативно-колхозной. Развернуты были большие работы по мелиорации сельскохозяйственных земель. Строились грандиозные каналы (Большой Ставропольский, Северо-Крымский, Каракумский) и системы для обводнения и орошения. В 1974 г. ЦК партии и союзное правительство приняли совместное постановление «О мерах по дальнейшему развитию сельского хозяйства Нечерноземной зоны РСФСР».

Программа подъема Нечерноземья была рассчитана на 15 лет и предполагала резкое увеличение капиталовложений в социально-экономическое развитие 29 областей и республик России. Средства выделялись, но существенного улучшения ситуации в деревне не наступало. Деньги шли на «широкую мелиорацию земель», «комплексную механизацию и химизацию»; социальная сфера недопустимо недооценивалась. Более того, она усугублялась массовой ликвидацией «неперспективных» деревень, якобы препятствующих развитию агропромышленной интеграции и концентрации сельскохозяйственного производства. Численность сельских поселений, по данным переписей населения 1959 и 1979 гг., сократилась с 294 тыс. до 177. Это означает, что количество деревень уменьшалось на 16 каждый день. Для исконного центра Московской Руси это было настоящим бедствием.

Бичом народного хозяйства оставались отвлечение на «шефскую помощь» селу во время уборочной страды до 20% всего активного населения страны, огромные, до 30–40%, потери урожая, неразвитость сферы переработки сельскохозяйственной продукции. Сельское хозяйство все меньше справлялось с задачами продовольственного снабжения страны. С 1970-х годов в разряд дефицита все чаще попадали мясо, колбасы, а в ряде районов сыры и молочные продукты.

Вместе с тем следует отметить, что, несмотря на все противоречия экономического развития на этапе раннего «развитого социализма», экономический потенциал, созданный за 8-ю и 9-ю пятилетки (1966– 1975), оказался равен потенциалу, на создание которого в стране ушли предыдущие полвека. Если в 1922 г. доля СССР в мировом промышленном производстве составляла 1%, то в 1975 она выросла до 12,6%.

Победе директивной экономики над ростками реформ способствовала «холодная война». Соревнование с США и странами НАТО, а также с Китаем в области наращивания военного потенциала вело к милитаризации народного хозяйства СССР. Военные расходы поглощали десятую часть валового национального продукта. По заказам ВПК работала значительная часть машиностроительных заводов страны. «Оборонка» снижала возможности интенсификации «гражданского» производства, примиряла с нерациональным расходованием сырья, электроэнергии, экстенсивным капитальным строительством, растущей диспропорцией в развитии отраслей народного хозяйства. Значительных средств требовала Советская армия, увеличившаяся за 1965–1977 гг. с 3,68 до 4,19 млн военнослужащих (для сравнения: состав армии США уменьшен за эти годы с 3,5 до 2,06 млн).

Замедление темпов роста экономики отражалось на социальных программах и уровне благосостояния советских людей. При росте в 1960–1970-е годы национального дохода в 3,2 раза реальные доходы населения выросли лишь в 2,3 раза. С середины 1960-х годов замедлились темпы жилищного строительства. С 1956 г. не изменялось законодательство о пенсиях, а число пенсионеров в СССР выросло с 32 млн (1966) до 46 (1977). Усиливавшаяся уравниловка в оплате квалифицированного и неквалифицированного труда вела к падению престижа интеллектуальных профессий (инженер, учитель, врач и др.). Постоянно увеличивавшийся с начала 1970-х годов разрыв между объемом и товарным покрытием денежной массы привел к товарному голоду, который поначалу распространялся на особо престижные товары и предметы длительного пользования, а с годами затронул практически всю сферу товаров и услуг.