Агрессия и катастрофа

Не отступать из Донбасса! Такое первое и главное требование выдвигал германский монополистический капитал устами начальника ОКВ.

Советское Верховное Главнокомандование прекрасно понимало: вермахт и его генеральный штаб больше всего нуждаются в передышке. Им нужно привести в порядок силы после курского поражения и создать новый фронт обороны. Этой передышки вермахт не должен получить. Новое большое наступление Красной Армии на юге начиналось немедленно.

Удар Юго-Западного и Южного фронтов генералов Р. Я. Малиновского и Ф. И. Толбухина в середине августа повлек за собой прорыв немецкого фронта на реке Миус, прикрывавшего Донбасс. Начиная с 1 сентября новая 6-я немецкая армия под ударами советских войск вынуждена была поспешно отступить из Донбасса. План Кейтеля провалился еще до попыток его реализовать. Гитлер вынужден был смириться.

В беседе с Антонеску 2 сентября он наметил уже новую линию "восточного вала" - западнее Донбасса (позиция "Пантера"){1143}. И снова Красная Армия сорвала расчеты. План Гитлера еще обсуждался в "Вольфшанце", когда в конце сентября советские войска уже продвинулись далеко за новый, так и не созданный рубеж.

"Отступление Восточной армии шло неудержимо, - пишет В. Хубач. - Только с большим трудом удавалось штопать зияющие бреши прежде, чем противник сможет осуществить оперативный прорыв еще больших размеров"{1144}. И он продолжает: "К тому времени, когда Италия вышла из войны, советское командование полностью раскрыло свои военные силы"{1145}.

Тем временем вооруженные силы США и Англии развернули действия против Италии. Операция по высадке в Сицилии, начавшаяся 10 июля, завершилась к середине августа. Немцы оставили остров. 3 сентября американо-английские войска начали переправляться через Мессинский пролив на Апеннинский полуостров{1146}.

В начале сентября Гитлер и его военные советники вынуждены были принимать новые важные решения.

Гитлер 27 августа прибыл в Винницу. 8 сентября он последний раз приехал на Восточный фронт, в штаб группы армий "Юг". Обсуждение обстановки приводило ко многим выводам. Свою, как обычно, длинную речь он закончил так: "Развитие событий на Востоке обострилось. С Востока нельзя снимать силы, напротив, его надо усиливать"{1147}.

Это заставило Иодля приняться за изучение вопроса, что и где можно еще взять на других фронтах и бросить в Россию. В докладе по этому поводу он заявил: не может быть и речи о переброске войск из Финляндии, ибо тогда 20-я армия не удержит свой фронт. "Потеря Финляндии означала бы утрату необходимого для войны никеля и предоставление возможности русскому флоту свободного плавания по Балтийскому морю".

Что касается Норвегии, то еще 2 сентября Гитлер отклонил предложение Маннергейма насчет эвакуации германских войск "из-за руды"{1148}. Оттуда нельзя было получить ни одной дивизии. Когда из Норвегии недавно бросили на Восточный фронт 25-ю танковую дивизию, у Фалькенхорста осталась в резерве лишь одна-единственная пехотная дивизия. Если союзники произведут высадку в Норвегии, то, как заявил Иодль, "это будет означать вступление в войну Швеции на стороне англичан и тем самым прорыв всего северного фронта".

Затем Иодль поставил вопрос так: может быть, следует что-либо взять еще из Франции? Но на Западе Европы необходимо иметь в резерве по меньшей мере 7 - 8 подвижных полностью боеспособных дивизий и 4-6 пехотных дивизий, которые сейчас только готовятся. Вывод был столь же плачевным: "Следовательно, сейчас Запад не может передать никаких войск".

Последняя надежда - итальянский фронт. Здесь имелись значительные силы: 17 1/2 дивизий. Но в любую минуту Италия может перейти на сторону Англии и США, и эти дивизии понадобятся для борьбы на Апеннинском полуострове. Наконец, в Юго-Восточной Европе "едва хватает сил, чтобы справиться с партизанами, а при данных обстоятельствах придется еще заниматься разоружением и заменой итальянцев".

Где же выход? Иодль считал, что в будущем создание резервов для Восточного фронта станет возможным только за счет "оставления выдвинутых вперед позиций" - некоторого отвода войск в тыл на других участках "Крепости Европа". Но этого нельзя делать ни в Норвегии, ни во Франции, ни на Балканах. "Только в Южной Италии можно сэкономить силы", - пришел он к выводу. Каким же путем? Поскольку итальянский союзник вот-вот выйдет из войны, Иодль предлагал "разрубить по своей инициативе узел в Италии": немедленно предъявить ей ультиматум о продолжении военных действий. Если она его отклонит, - отвести германские войска из Южной Италии и создать более короткий фронт на Апеннинах. Тогда удастся высвободить 3-4 дивизии. Но их следует перебросить на Балканы. Усиливать Восточный фронт придется за счет Норвегии и путем обмена дивизий, разбитых в России, на полнокровные соединения из Франции{1149}.

Кейтель согласился с мнением Иодля. Но его планы вызвали бурный протест во Франции. Начальник штаба группы армий "Запад" Блюментритт заявил Иодлю:

- Нами с октября 1942 года переданы на Восточный фронт 22 пехотные дивизии, 6 танковых и моторизованных дивизий и на другие фронты еще 19 дивизий. Теперь у нас сил меньше, чем в прошлом году, а обстановка гораздо более угрожающая. Враг это знает. До середины октября, пока по условиям погоды существует угроза вторжения союзников, не может быть и речи об уменьшении сил на Западе{1150}.

Выхода никто найти не мог.

А тем временем советское командование развернуло широкое общее наступление. В середине сентября Манштейн был уже не в состоянии сдерживать натиск. Советские войска выбили группу армий "Юг" с Левобережной Украины и из Донбасса. Красная Армия выходила на 700-километровом фронте к Днепру и Молочной, завершая освобождение Донбасса и почти всей Левобережной Украины.

Опасность полного прорыва фронта заставила наконец германское верховное командование отдать приказ об отходе за Днепр и об отступлении 17-й армии с кубанского плацдарма в Крым, "чтобы высвободить соединения для других задач"{1151}. Стремительно преследуя отходящие гитлеровские армии, советские войска с ходу форсировали на ряде участков Днепр, захватили множество плацдармов и тем разрушили надежды на создание целостной обороны "восточного вала".

Весь южный участок немецко-фашистского фронта снова рушился. Выбора не оставалось. Генеральный штаб вслед за Гитлером в начале октября отложил в сторону тонкие и противоречивые сентябрьские расчеты и пошел на крайние меры. "Принимая во внимание напряженную обстановку на Востоке, - записано в журнале военных действий ОКВ 4 октября, - и в связи с уже длительное время выдвигаемыми соображениями штаб верховного командования 15 сентября в докладе указал, что Восточный фронт должен получить помощь и для этого следует пойти на риск на других театрах военных действий"{1152}. Было окончательно решено очистить Южную Италию и отступить к северу, в Апеннины, на более короткие подготовленные позиции "Бернгард" и "Монте Кассино". Высвобожденные таким образом войска предполагалось срочно направить на Восточный фронт. Танковые дивизии на итальянском фронте заменялись пехотными, а на место свежих дивизий из Италии Цейтцлеру предстояло направить в Апеннины разбитые войска с Днепра.

Так Красная Армия облегчила вступление англо-американских войск в Италию и продвижение до ее центральных районов. К середине ноября союзники достигли нового рубежа немецкой обороны по реке Сангро.

5 октября Кейтель пришел к выводу: угроза вторжения союзников во Францию в этом году миновала, и поэтому необходимо послать с Запада на Восток еще до наступления распутицы четыре дивизии{1153}. В итоге с октября и до конца года Восточный фронт получил из Италии и Франции семь танковых и пять пехотных дивизий{1154}.

Наконец гитлеровское верховное командование разобралось, что вряд ли угрожает высадка англо-американских соединений на Балканах. 27 ноября Гитлер объявил:

- У меня сложилось впечатление, что западные державы следующий удар нанесут не из Италии, а из Англии. Действий против Балкан вряд ли можно ожидать до весны, если англо-американцы вообще их еще планируют.