«Она утонула...». Правда о «Курске», которую скрывают Путин и Устинов<br />Издание второе, переработ

По вопросам «Курска» я встречался с Ильей Иосифовичем Клебановым несколько раз. В первые недели после катастрофы Клебанов, в отличие от многих военных, был гораздо аккуратнее в высказываниях и ни разу не допустил откровенной глупости и лжи. По многим проблемам наши позиции полностью совпадали, в частности в оценке действий руководства флота и причин катастрофы.

Задачи следствия и правительственной комиссии часто пересекались. И комиссии, и следователям нужно было ответить на вопрос о причинах гибели корабля, кроме того, комиссия изучала вопросы, связанные с недостатками в проектировании корабля, и технические вопросы проведения спасательной операции. Выявление причин и предпосылок трагедии — задача как следствия, так и комиссии. Некоторые выводы комиссии представляют безусловный интерес. Так, например, исследования фрагментов легких и прочных корпусов СПМБМ «Прометей» и ЦНИИ им. академика А. Н. Крылова [22] не выявили факторов внешнего силового воздействия на исследованные фрагменты, а также отметили отсутствие повреждений головного обтекателя практической торпеды 65–76.

Фрагменты практической торпеды, взорвавшейся в 1-м отсеке АПРК «Курск».

Комиссия пришла к выводу, что причиной неприсоса АС-32 и АС-34 являлось не повреждение комингс-площадки спасательного люка 9-го отсека, а углубление комингс-площадки относительно уровня резинового покрытия корабля. Эти выводы позволяют воссоздать картину и динамику событий.

Но участие в исследованиях представителей ЦКБ «Рубин», которое проектировало «Курск», или включение в состав правительственной комиссии адмирала флота Главкома ВМФ Владимира Куроедова вызывают сомнение в объективности комиссии. Военно-промышленный комплекс — это священная корова, а потому были выявлены лишь отдельные малозначительные недостатки при проектировании и строительстве подводной лодки проекта 949А.

Мне попалось на глаза любопытное письмо ЦКБ «Рубин» на имя следователя Артура Егиева от 14 мая 2002 года № 32/2-181, в котором представитель «Рубина» объясняет, что перегородка 22-го шпангоута даже при наличии давления 40 кг/см² не выдержала бы силу взрывов [23]. Эти выводы и легли в заключение правительственной комиссии. А включение в ее состав Владимира Куроедова автоматически выводило Главкома ВМФ России из числа подозреваемых по уголовному делу.

Я убежден, что комиссия была не вправе включать в заключение вопросы, которые она не исследовала. В частности речь идет о выводах комплексной комиссионной экспертизы под руководством Виктора Колкутина относительно того, что подводники в 9-м отсеке были живы не более 8 часов с момента трагедии.

Клебанов ничего не ответил на мой прямой вопрос о том, подчищались ли в штабе СФ документы перед началом работы правительственной комиссии и были ли случаи пропажи каких-либо важных документов. Не ответил потому, что скрывал или не знал. Может быть, и не знал.

В акте правительственной комиссии ставились вопросы о необходимости воссоздания и оснащения ВМФ глубоководными спасательными комплексами и снятия с вооружения перекисно-водородной торпеды, а также опровергалась широко распространенная легенда о повреждении взрывом комингс-площадки 9-го отсека.

За последнее время издано немало книг о нашем Военно-морском флоте. Книг с прекрасной полиграфией, с впечатляющими фотографиями и схемами. Если бы я был министром обороны какой-нибудь Гваделупы, непременно покупал бы только российские корабли. В качестве примера приведу две книги: «Оружие России. Каталог. Том III. Корабли и вооружение ВМФ. 1996–1997, „Военный Парад“» и «Оружие и технологии России. Корабли Военно-морского флота. Том VI». Издательский дом «Оружие и технологии», М., 2003. Листаешь их и поражаешься мощи и оснащенности флота.

Возьмем раздел, касающийся средств спасения экипажей ЗПЛ. Спасательное судно «Михаил Рудницкий» проекта 536 предназначено для оказания помощи аварийным подводным лодкам и выполнения водолазных работ. На его борту должен быть один водолазный колокол и телевизионное оборудование МТК-200. Спасательный колокол СК-64 [24] рассчитан на максимальную глубину погружения 500 метров. Опыт использования колоколов для спасения экипажей аварийных подводных лодок имеет 60-летнюю историю. В 1939 году с помощью спасательного колокола были вызволены 33 члена экипажа подводной лодки ВМС США «Сквалус», затонувшей на глубине 74 метра у восточного побережья Северной Америки. В России колокола применялись для ремонта подводной части судов с 1904 года.

Был ли СК-64 на «Михаиле Рудницком», когда он вышел на место гибели «Курска»? Нет. Из отчета о выполнении поисково-спасательных работ следует, что на 1 августа 2000 года на Северном флоте спасательные суда с глубоководными водолазными комплексами отсутствовали. Сами «спасатели» флота замалчивают информацию о наличии и готовности своего оборудования: почему, например, «Михаил Рудницкий» был оснащен подводными аппаратами АС-32 и АС-34, но не имел простого и надежного водолазного колокола.

На встрече с родственниками погибшего экипажа Владимир Путин сказал: «Мы считаем, что если бы сразу же военные наши не понадеялись на свои спасательные средства, на которые они, естественно, надеялись…» (Приложение № 29).

В любом случае, для использования колокола при спасении моряков из ЗПЛ необходимы водолазы-глубоководники, которые обеспечивают стыковку СК с аварийным люком субмарины. На Северном флоте таковых не оказалось. В конце концов норвежские, а не отечественные водолазы 21 августа 2000 года открыли люк в 9-й отсек и убедились, что в живых не осталось никого. 25 октября в 17 часов 44 минуты уже наши водолазы извлекли из отсека на палубу надстройки подводной лодки тело первого подводника, а затем подняли его на поверхность.

Удивительная вещь: водолазная служба была создана в Советском Союзе грозным председателем ВЧК еще в 1923 году и называлась Экспедицией подводных работ особого назначения (ЭПРОН). Детище Феликса Дзержинского вскоре стало элитным подразделением ВМФ. Даже большевики в послереволюционный период, когда по стране гуляли голод и разруха, понимали важность такой службы.

Командованию Северного флота было не до водолазов. Лучше бы на флоте стало на одну подводную лодку меньше, а высвободившиеся сотни миллионов долларов были направлены на создание квалифицированной водолазной службы с исправными спасательными аппаратами. Кстати, вопрос о воссоздании ЭПРОНа, который занимался бы проведением спасательных работ на море, не раз ставился гражданскими и военными специалистами. В 1992 году был создан Комитет подводных работ особого назначения (КОПРОН), который просуществовал недолго и перекочевал в структуру МЧС, в соответствии с указом президента РФ № 1 0 от 06.01.1 994 [25].

Если вам скажут, что в России вообще нет глубоководных акванавтов, не верьте. Помните, они появились словно ниоткуда осенью 2000 года, когда извлекли первые тела подводников из 9-го отсека? При подъеме «Курска» в 2001 году наши водолазы вырезали в корпусе лодки несколько десятков технологических отверстий. Фамилии этих водолазов до сих пор не названы, известно только, что эти парни из 328-го экспедиционного аварийно-спасательного отряда ВМФ, дислоцирующегося под Санкт-Петербургом в городе Ломоносове.

Всем известно имя командира спусков, Героя России капитана I ранга Василия Величко, испытателя-глубоководника из 40-го НИИ аварийно-спасательного дела, водолазных и глубоководных работ Анатолия Храмова, главного водолазного специалиста ВМФ капитана I ранга Алексея Пехова. Фирма Halliburton выдала всем российским глубоководникам свои сертификаты. Это первый в истории компании случай выдачи сертификатов иностранцам, не прошедшим специального обучения.