Ленин в 1917 году<br />(На грани возможного)

Но Ленина волновало в этот момент не столько создание новых учреждений, сколько подключение к управлению экономикой самих рабочих — через создание на предприятиях органов рабочего контроля. Проект положения о рабочем контроле был изложен и обоснован Владимиром Ильичем на данном совещании и получил одобрение.

Тогда же он попросил секретаря Центрального Совета профсоюзов С.А. Лозовского ознакомить с проектом, не дожидаясь отработки всех его деталей, профсоюзный актив. «Из того, что он мне говорил в частной беседе, — пишет Соломон Абрамович, — было ясно, что для него организационная сторона дела в данном вопросе была второстепенной, ибо в декрете о рабочем контроле он усматривал прежде всего развертывание инициативы рабочих масс и близкий, практический подход их к процессу производства» [1269].

В ВРК к Ленину пробился корреспондент меньшевистской «Рабочей газеты». На следующий день газета сообщила, что «нынешний хозяин положения на заданные нами вопросы ответил следующее: „В настоящее время укрепляется достигнутое. Организация новой власти зависит от Всероссийского съезда Советов, который еще сегодня, вероятно, выскажется по этому вопросу. С фронта поступают сведения удовлетворительные. Нужно работать“. На этом беседа прервалась, — пишет корреспондент, — вследствие страшного шума, стоявшего в помещении военно-революционного комитета. Там царила невероятная толчея…» И ему пришлось продолжить интервью с Петром Дашкевичем. «На наш вопрос о дальнейшей организации власти поручик Дашкевич — правая рука Ленина — говорит: „вместо министров будут временно комиссары, которые будут действовать не самостоятельно, а с участием специальных коллегий, но окончательно вопрос о конструкции власти зависит от съезда Советов“» [1270].

Постоянная сутолока в ВРК действительно не давала возможности сосредоточиться. И, видимо, тогда же решили выделить для Ленина комнату. Во всяком случае, рабочий завода «Эриксон» Семенов встретился с Владимиром Ильичем 26 октября уже в его «кабинете». И хотя он указывает комнату 76 на третьем этаже, судя по всему, речь шла об угловой комнате 67 левого, южного крыла того же этажа Смольного [1271].

Появление Семенова было весьма симптоматичным в том смысле, что оно лишний раз показало: проблема власти касается не только, и даже не столько, вопросов «высокой политики». Власть нужна и для решения тех будничных дел, которые ежечасно рождала сама жизнь. Буквально накануне восстания налетчики прямо на улице похитили у кассира завода 450 тысяч рублей — всю зарплату рабочих. Что делать? Жаловаться некому. И вот завком послал в Смольный, к «новой власти» члена Петросовета, старого рабочего-меньшевика А.С. Семенова.

«Пробьюсь, думаю, к Ленину и через него достану, — пишет Семенов. — Провели меня на 3-й этаж… В первой комнатушке — секретарь. — „Вам товарищ Ленин? Пройдите в комнату рядом“… Вошел в кабинет. Помню отчетливо, особенно как-то резко бросилась тогда в глаза пустота, тишина кабинета-комнаты… В сторонке, за столом, притулился Владимир Ильич… Сидел Ильич сгорбившись и, видимо, усталый донельзя… Манишка топорщилась, была измята. Та же усталость звучала и в голосе… Я рассказал ему о наших неудачах с деньгами. Он слушал внимательно… Я знавал Керенского, — сравнивает Семенов, — и бывал на его „аудиенциях“. Знал хорошо Дана — и его тоже частенько посещал. Бывал у Мартова и вел с ним беседы… Но я, простой рабочий от станка, ни у одного из этих деятелей, ни в одном из этих кабинетов не сидел вольно и спокойно, как равный товарищ».

Поговорив с Семеновым, Ленин «взял бумажку и быстро написал: „Сим уполномочен Семенов привезти в В.-Рев. комитет комиссара Менжинского“». Но как подписать сей «мандат»? Правительства все еще нет. Есть только безусловный авторитет ВРК. За председателя ВРК в эти дни подписывались и Лазимир, и Подвойский, и Антонов-Овсеенко, и Мехоношин, и Садовский, и Свердлов, и Скрыпник, и Пупырев, и Сухарьков, и Шатов. Но Владимир Ильич подписывает записку: «Член В.-Рев. Ком. Ленин» [1272].

Пустота и тишина в кабинете, поразившие Семенова, скоро кончились, ибо в этой комнате сразу же стали собираться члены ЦК. «Помню комнату в Смольном окнами на Неву… — вспоминала Александра Коллонтай. — Стол Владимира Ильича упирался в стену, над столом низко висела лампочка». И когда сходились цекисты, они «сидели вокруг Владимира Ильича и частью за его спиной… Всякий раз, когда Ленин давал кому-нибудь слово… ему приходилось оборачиваться. Но переставить стол поудобнее никто не подумал тогда, заняты были большими делами. Не до себя было!»

Александр Шляпников вспоминал: «26 октября днем было заседание Центрального Комитета. Какие вопросы обсуждались на нем, я не знаю, но мне лично было передано, что я должен „овладеть“ Министерством Труда. Назначение правительства предполагалось сделать к концу съезда, а поэтому мандат мне был выдан Военно-Революционным комитетом за № 1420…» [1273].

Видимо, вопрос об «овладении» министерствами и прочими органами управления как раз и обсуждался на заседании ЦК, а потом в ВРК. Рыкова направили временным комиссаром в министерство внутренних дел. Урицкого — в МИД. Рязанова — в министерство торговли и промышленности. Менжинского — в министерство финансов. Левого эсера Вильяма Спиро — в министерство почт и телеграфов. Николая Дербышева — в Управление гостипографией, Чудновского — комиссаром Зимнего дворца, а левого эсера поручика Ивана Нестерова — «градоначальником», то есть комиссаром Петрограда и т. д. Судя по номеру мандата Шляпникова, таких назначений было множество.

Петр Алексеевич Козьмин, инженер-мукомол, командовал в ВРК автомобильным хозяйством. Ленин знал его еще по эмиграции и, столкнувшись с ним 26 октября в Смольном, сказал: «Ну, мукомол, действуйте, не теряя ни секунды. Идите в Военно-Революционный комитет, получайте мандаты, какие нужно, и давайте муку Петрограду За целость мельниц и правильную их работу на вас возлагается строжайшая ответственность».

Зная, как встречают чиновники комиссаров ВРК, Владимир Ильич спросил: «Можно ли заменить дипломированных саботажников бездипломными мастерами и техниками, конечно, стоящими на советской платформе?» Козьмин ответил: «Такие люди с административными способностями найдутся». Ленин задал второй вопрос: «А скажите, в какой мере можно рассчитывать на вашу инженерную братию… Тащите инженеров, т. Козьмин, тащите в Смольный. Без инженеров, без специалистов мы пропадем» [1274].

Между тем Семенов вернулся в Смольный вместе с Менжинским. Но Ленин уже ушел на первый этаж, где заседал ВРК. Вячеслав Рудольфович пошел туда и вскоре принес новую записку: «Немедленно выдать т. Семенову 500 тысяч рублей для раздачи жалованья рабочим завода „Эриксон“. Ленин». Семенов комментирует: «Печатей и штампов на документе не было». Но для комиссара ВРК в Госбанке этой подписи было достаточно [1275].

Направление комиссаров ВРК во все важнейшие учреждения, связанные с обороной и жизнеобеспечением населения, не снимало вопроса о срочном формировании нового правительства. И еще утром 26 октября Владимир Ильич выступил с докладом на эту тему в колонном зале Смольного на заседании большевистской фракции съезда.

Делегат от Иваново-Вознесенска Иван Болякшин рассказывает, что когда Ленин появился, даже те, кто встречался с ним раньше, не узнали его. Лишь потом по залу пошел шепот: «Ленин, Ленин, Ленин» и грянуло «Ура!». «Тов. Ленин, — пишет Болякшин, — весь бритый, объяснял наши задачи, крах правительства и положение страны» [1276].