«Она утонула...». Правда о «Курске», которую скрывают Путин и Устинов<br />Издание второе, переработ

Таким образом, по мнению защиты, должна быть проведена самостоятельная экспертиза по установлению местонахождения корабля по акустическому пеленгу, однако, если с точки зрения следствия, проводится комплексная и комиссионная экспертиза, то, во-первых, эта экспертиза должна так и называться — акустико-фонографическая, или фоноскопическая, а также экспертиза установления места источника звуков по гидроакустическому пеленгу, во-вторых, что самое главное, эксперты должны использовать выводы, полученные в результате разнородных исследований.

К сожалению, следствием механически объединены в одной экспертизе две: акустико-фонографическая и экспертиза установления местонахождения источника звука по гидроакустическому пеленгу.

При этом, выводы первой экспертизы проигнорированы и не использованы в выводах второй.

2.3.2. В соответствии со ст. 25 Федерального закона от 31 мая 2001 г. № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» (с изменениями от 30 декабря 2001 г.), в заключении эксперта или комиссии экспертов должны быть отражены: сведения о государственном судебно-экспертном учреждении, об эксперте (фамилия, имя, отчество, образование, специальность, стаж работы, ученая степень и ученое звание, занимаемая должность), которому поручено производство судебной экспертизы.

В вводной части заключения, наряду с другими, в качестве эксперта указан заместитель главного штурмана ВМФ капитан I ранга Козлов Сергей Викторович, однако не указан его стаж по специальности, образование, ученая степень или учетное звание, если таковые имеются.

В соответствии с требованиями ст. 25 того же Закона, заключение должно включать содержание и результаты исследований с указанием примененных методов, а также оценку результатов исследований, обоснование и формулировку выводов по поставленным вопросам.

Если акустико-фонографический раздел экспертизы содержит исследовательскую часть, то в разделе, который касается установления местонахождения источника звука по гидроакустическому пеленгу, исследовательская часть отсутствует как таковая.

Очевидно, что эксперт в исследовательской части должен был на основе вахтенных, навигационных и гидроакустических журналов кораблей и судов, производивших гидроакустический поиск, определить место и время нахождения каждого из них в момент пеленга стуков, расстояние до точки пересечения пеленгов, скорость и направление движения каждого корабля или судна, навигационную обстановку (наличие в районе гидроакустического поиска других кораблей и судов).

Эксперт должен был привести названия приборов, которые использовались для гидроакустического поиска, их параметры, в т. ч. степень точности проведенных измерений.

Кроме того, должны быть подсчитаны среднеквадратические отклонения с учетом уже названных факторов, а также с учетом района поиска (глубин, рельефа морского дна, температур на различных глубинах), а также возможные биологические и иные помехи, например, нерест планктона в акватории Баренцева моря в августе.

В соответствии со все той же ст. 25 Закона, материалы, иллюстрирующие заключение эксперта или комиссии экспертов, прилагаются к заключению и служат его составной частью.

В данном случае невозможно провести исследование без прокладки курса кораблей и судов на навигационных квартах, обозначения на них линий пеленга. Однако навигационные карты с обозначением координат кораблей и судов в момент пеленгации стуков в качестве приложения к заключению отсутствуют. [150]

2.3.3. Оценивая выводы экспертов по источникам происхождения звуков и абстрагируясь от допущенных процессуальных недостатков, защита приходит к заключению, что выводы экспертов, касающиеся происхождения стуков, можно признать обоснованными.

Следует принять во внимание, что в распоряжении экспертов находились все выводы специалистов, включая и те, которые определили стуки и как произведенные человеком, и как технические.

Эксперты, отвечая на вопрос № 2 экспертизы «Являются ли стуки, записанные на аудиокассетах, представленных ЦКБ МТ „Рубин“, сигналами SOS и произведены ли они человеком? Если произведены человеком, то каков механизм образования данных стуков, а также их дата и время?», ответили: «Субъективным анализом установлено, что стуки производились металлическим предметом по металлу, вероятнее всего, аварийным молотком по межотсечной переборке, жестко связанной с прочным корпусом ПЛ».

Следует отметить, что эксперты не только идентифицировали стуки металлическим предметом о металл, но и то, что удары наносились по корпусу подводной лодки.

При ответе на вопрос № 4 эксперты пришли к заключению, что часть сигналов идентифицирована как сигналы SOS.

В ответе на вопрос № 8 они указали: «Данные сигналы могли исходить из подводной части надводного корабля. Однако в случае нахождения источников стуков на другом надводном корабле они должны прослушиваться на фоне работающих механизмов и винтов, что при субъективном анализе отмечено не было» (т. 56, л.д. 296–337).

Таким образом, эксперты исключили возможность идентификации в качестве источника стуков подводную часть другого корабля, а также самого корабля-носителя ГАК.

Отвечая на вопрос № 5 «Если на представленных на обследование кассетах записаны сигналы SOS, то в какой конкретной точке (глубина, координаты) находился их источник?», эксперты указали: «Определить географические координаты источника гидроакустических сигналов, принятых ГАК ТАРКР „Петр Великий“, не представляется возможным в связи со значительным разбросом пеленгов, который может являться следствием большой погрешности пеленгования либо пеленгования различных источников сигналов».

В ходе беседы, которая была проведена с экспертом Козловым в присутствии следователя Егиева А. Л., установлено, что экспертом использовались пеленги всех стуков, которые зафиксированы гидроакустиками кораблей и судов, находившихся в районе поиска, не дифференцируя стуки, которые экспертами в области фоноскопии идентифицировались как стуки, производимые человеком металлом о металл.

Таким образом, то обстоятельство, что установление источника нахождения стуков проводилось без учета выводов других экспертов в области фоноскопии, которые дифференцировали звуки, и фиксирование наряду со звуками, производимыми человеком, технических звуков из различных источников, естественно, привело к большому разбросу пеленгов.

Вместе с тем в экспертизе указано: «В то же время, большая часть (85 %) пересечений пеленгов находится в области с радиусом 1800 метров с центром в точке с географическими координатами Ш = 69°37,98 северная, Д = 37°37,64 восточная».

АПРК «Курск» обнаружен с географическими координатами 69°37′00 северной широты и 37°34′25 восточной долготы.

Это означает, что расхождение между точками местонахождения АПРК «Курск» и точкой пересечения пеленгов разнятся по долготе и широте на расстояние около 1 мили и 3,5 мили.

Вместе с тем в «Перечне мероприятий, направленных на спасение экипажа „К-141“ и подъем подводной лодки», подписанном заместителем начальника УПАСР СФ, капитаном I ранга И. Плишкиным 24 августа 2000 года (см. приложение к протоколу допроса свидетеля Морозова С. К. (т. 35, л.д. 36–51), имеется следующая запись:

«…13 августа, воскресение (…) 04.36. Ш = 69°37,8' сев. Д = 37°33,3' вост. сигнал —… (похоже на SOS). Всего стуки слышны в ответ на кодовые сигналы 15–20 раз. Сейчас сигналы услышали без запроса. Глубина места 108 м. СКП — 300 м».

Очевидно, что в ответ на кодовые сигналы могли стучать только подводники, находившиеся в 9-м отсеке.

Защита считает, что при корректном счислении пеленгов, с учетом среднеквадратического отклонения, точности гидроакустических приборов и других факторов, которые должны приниматься во внимание и о чем указывалось выше, точки пересечения пеленгов приходятся на место гибели АПРК «Курск».