Геополитика и геостратегия

В прошлом подобные перемены совершались обыкновенно так. Первой являлась в страну частная торговая предприимчивость. При неспособности местных властей регулировать сложные интересы пришельцев, начинали возникать недоразумения, дававшие повод к вмешательству иностранного государства в целях защиты своих подданных. Вмешательство это не ограничивалось простым исправлением ошибок и обязательством не делать их в будущем, а непременно получением права на участие в местном управлении. Раз посеянные таким образом семена начинали прорастать и с течением времени покрывали собою страну. Переходя, наконец, к правому русскому флангу, вообразим на месте нынешнего турецкого хаоса в Малой Азии, Сирии и Месопотамии высокоцивилизованное современное государство с хорошо организованными армией и флотом. Раскинувшись между Каспийским, Черным, Средиземным, Красным морями и Персидским заливом, это государство плотно закрыло бы тот выход, которым Россия пока легко могла бы достигнуть Индийского океана.

Такое государство не существует еще, но нет причин, чтобы оно не появилось в будущем. Процесс образования его должен начаться извне, ибо и турецкое, и персидское правительства в достаточной степени обнаружили свою неспособность к обновлению управляемых ими народов. Затем в отношении местного населения не следует забывать принцип, что естественное право на землю принадлежит не тому, кто сидит на ней, а тому, кто добывает из нее богатства [10]...

XXIII.

Так как для выполнения первой части (I) этого плана одной Японии, тщательно подготовлявшейся к войне с Россией, было недостаточно, а сами англосаксы выступать против нас открыто не имели в виду, то естественно возникает вопрос, какие же еще силы должны были войти в состав организовавшейся против нас тайной коалиции?

Раньше, чем ответить на него, считаю необходимым сказать несколько слов о так называемой -стратегии «передовых баз». Собираясь, например, воевать с тою или другой страной, римляне заблаговременно поселяли в ней своих людей, которые посредством связей с населением и близкого знакомства с краем оказывали большие услуги римским армиям при вторжении их в эту страну.

Этот первобытный вид передовых баз был усовершенствован затем англичанами следующим образом. В средние века в Западной Европе существовал союз каменщиков, занимавшихся исключительно постройкой церквей готического стиля. Желая удержать за собою монополию этого выгодного труда и ревниво охраняя поэтому тайну своего искусства, каменщики выработали особый, строго соблюдавшийся ими обряд при приеме в цех нового члена и при производстве работ. Каждый день на рассвете все рабочие собирались на открытом месте и выстраивались полукругом перед главным мастером, который становился спиной к востоку, чтобы при восходящем солнце хорошо разглядеть лица — нет ли среди рабочих чужого. Из той же предосторожности все объяснения предстоявших работ давались на условном языке. Затем рабочие отправлялись в «ложу», или сарай, где хранились инструменты и, разобрав последние, становились на работы...

С появлением стиля ренессанс, готический стиль начал выходить из моды и с течением времени сильно интересовавшая всех своей таинственностью масонская организация умерла естественной смертью, но устав ее сохранился. Случайно наткнувшись на него, талантливые артисты в игре на человеческих слабостях, англичане решили воспользоваться им для организации нового союза строителей, целью которых было бы «нравственное самоусовершенствование, равносильное возведению символического храма» — или, правильнее, создание британского могущества!

Первая, или «великая ложа» основана была в Лондоне в 1717 г. и, чтобы сделать новое масонство вопросом моды, на должность мастера выбрано было высокопоставленное лицо, а распространение нового масонства по другим странам взяли на себя английские аристократы. Вслед за новыми ложами в Англии, лорд Дервенсватер, дворянин Момелон, сэр Гентри и несколько других английских джентльменов устроили ложи во Франции. Великий мастер граф Стратмор дал посвященным в Лондоне одиннадцати немецким господам и добрым братьям разрешение на открытие лож в Германии. Секретарь английского посольства в Стокгольме Фулман получил приказание лорда Банлея организовать ложи в Швеции. Лорд Гамильтон открыл ложу в Женеве; герцог Мидлэссекский — во Флоренции, Милане, Вероне, Падуе, Венеции и Неаполе; лорд Калейран — в Гибралтаре и Мадриде; Гордон — в Лиссабоне, Миних — в Копенгагене; капитан Филипс — в Петербурге, Москве, Ярославле и Архангельске.

Как общее правило, в члены лож принимались только лица, наиболее влиятельные по своему общественному или служебному положению. Затем для заведования ложами в каждой стране назначалась своя «великая ложа», великий мастер которой, нося звание провинциального, в свою очередь подчинялся английской ложе. Таким образом, все государства Европы превращены были в своего рода английские провинции. На ритуалах лож читалась особая молитва за английского короля. Местные английские дипломаты были наиболее почетными членами лож, а наезжавшие из Лондона члены ложи-родоначальницы — наиболее почетными гостями.

Само собою понятно, какую роль должны были сыграть эти идеальные передовые базы в образовании бесконечных коалиций против Франции, или, как говорилось в ложах, — антихриста Наполеона, — и впоследствии, когда патриархом масонов был лорд Пальмерстон, а в подчинении у него, по масонской иерархии, состояли Кошут, Гарибальди, Мадзини, Ратацци, Кавур и даже Наполеон III...

XXIV.

Направившись по стопам англичан и распространив сначала, благодаря организаторскому таланту Альберта Пайка, сеть своих наблюдательных треугольников на четыре пятых земного шара, американцы перешли затем к образованию в чужих странах таких передовых баз, на которых они могли производить уже формирование революционных армий, как, например, в Мексике, на Кубе и Филиппинах.

С такой именно целью обратили они свое внимание и на «русских нигилистов». Но после основательных разведок, произведенных в Европейской России и Сибири, увидели, что слабовольная, расплывшаяся в море неопределенных желаний русская молодежь даже в разрушительной работе может играть лишь подчиненную роль. Организовав поэтому в Нью-Йорке, Филадельфии, Питсбурге, Бостоне и других городах «Общество друзей свободы России» и поместив на выставке и у подъезда людей с русскими именами, американцы в действительности сделали из этого общества главный орган для управления действиями еврейского народа.

Действия же эти состояли вот в чем:

В начале шестидесятых годов прошлого столетия захваченные потоком националистического движения в Западной Европе, Гесс, Легран, раввин Калишер и другие еврейские мыслители начали говорить своим единоверцам, что и им не следует сидеть сложа руки в ожидании того времени, когда придет Мессия и водворит их снова в Палестине, а нужно самим приниматься за работу и основывать на старом пепелище свои колонии.

Под влиянием этой проповеди Моисей Монтефиоре устроил в 1869 г. близ Яффы колонию Песах Тикво и открыл в ней земледельческую школу Микво Израиль. Хотя колония росла плохо, но осведомленное о намерениях сионистов турецкое правительство относилось к ней недоброжелательно.

Это препятствие, с одной стороны, и начавшееся на Западе Европы антисемитское движение — с другой, вызвали у евреев стремление к группировке в общества Ховове Цион (друзей Сиона). Такие общества появились в Париже, Вене, Гейдельберге, Галиции, Румынии, Болгарии, Варшаве, Вильне, Киеве, Одессе и Харькове.

В 1887 г. состоялся первый сионистский съезд в Варшаве, на котором постановлено было, ввиду противодействия Турции, прибегнуть к «практической инфильтрации». Этим контрабандным путем евреям удалось перевезти в Палестину около 5000 своих переселенцев.

Но в 1890 г. организовавшийся в Париже Центральный Комитет решил направить дальнейшую деятельность сионистов не на колонизацию Палестины, а на культурное развитие еврейского народа и на создание новой системы национального воспитания. Палестина же, в которой имелось уже ядро будущей колонизации, должна была до поры до времени служить духовным центром еврейского народа.