Собрание сочинений (Том 2)

- Не могу, - объясняет Лунин. - Не могу побегом обесчестить себя перед товарищами.

Дежурный офицер Зайчиков, узнав про такое, сказал:

- Хитёр, хитёр Лунин. Не зря не берёт паспорт. Иное, видать, придумал.

Предположение дежурного офицера вскоре подтвердилось. На охоту стал собираться Лунин. Давно он мечтал съездить в леса, к самой силезской границе, сходить с ружьём на медведя. Много медведей в силезских лесах. Знатная там охота.

Попросил Лунин у великого князя Константина разрешение на отъезд. Дал великий князь разрешение. Получил Лунин нужный пропуск, уехал.

- Не дурак он. Ищи теперь ветра в поле, - посмеивался дежурный офицер Зайчиков.

Только уехал Лунин, как тут примчался из Питера на тройке фельдъегерь:

- Где Лунин?

- Нет Лунина. На охоте Лунин. На силезской границе, - объясняют фельдъегерю.

- Фить! - присвистнул царский посыльный. - На силезской границе!

- Не дурак он, не дурак, - опять о своём начинает Зайчиков.

И всё-таки Лунина ждут.

- Приедет, - сказал Константин. - Знаю характер Лунина. Приедет.

Ждут день, второй, третий. Четвёртый кончается день. Не возвращается Лунин.

- Обхитрил, обхитрил, - не унимается Зайчиков.

Прошёл ещё день, и вдруг Лунин вернулся. Разгорячённый, красивый, стройный. С убитым медведем в санках.

Спрыгнул Лунин на снег.

- К вашим услугам, - сказал фельдъегерю.

Все так и замерли.

Усадили Лунина в фельдъегерскую тройку.

- По-ошёл! - дёрнул ямщик вожжами.

Тронулись кони. Ударили бубенцы.

- Чудак человек, - говорили в Варшаве. - По доброй воле голову в пасть.

"Чудак", - подумал и сам великий князь Константин.

Даже дежурный офицер Зайчиков и тот заявил:

- Да, не каждый бы, ваше высочество, способен к поступку оному.

- Ну, а ты бы? - спросил Константин.

- Я бы, ваше высочество, - поминай как звали...

- Да, но каждый... - задумчиво повторил Константин. Потом посмотрел на дежурного офицера, брезгливо поморщился и, нахмуривши брови, бросил: В том-то беда для трона: Луниных мало, Зайчиковых много.

ПЯТЬ КЮХЕЛЬБЕКЕРОВ

Жандармский унтер Нафанаил Сысоев ходил по улице. Вертел головой, как курица. Щупал людей глазами.

Повторял про себя Сысоев: "Роста высокого, сутуловат, зарос бородой немного, когда говорит, рот на правую сторону кривится".

Это были приметы декабриста Вильгельма Кюхельбекера. Искали его повсюду - по всему Петербургу и даже в других городах.

Прошёл унтер-офицер Сысоев по Литейному, Невскому, свернул на Фонтанку, затем на Мойку. Был и в Летнем саду, и на Марсовом поле. Версты три прошагал вдоль невского берега и вот вернулся опять на Литейный. Тут и заметил Сысоев, как кто-то поспешно шмыгнул в подворотню. Бросился унтер вслед за прохожим, перехватил. Смотрит: роста высокого, сутуловат, зарос бородой немного.

Схватил унтер человека за руку:

- А ну-ка, любезный, стой!

- Позвольте, - сказал прохожий. - Не понимаю. В чём дело?

Когда прохожий говорил, рот у него скривился и как раз на правую сторону.

"Он!" - понял Сысоев.

Приволок унтер прохожего в жандармскую часть.

Глянул жандармский полковник на человека: роста высокого, сутуловат, зарос бородой немного.

- Кюхельбекер? - спросил полковник.

- Я коллежский асессор* Семён Мигайло-Немигайлов, - отвечает приведённый к нему человек.

_______________

* К о л л е ж с к и й а с е с с о р - мелкий чиновник.

Видит полковник - у человека рот при ответе кривится и как раз на правую сторону. "Кюхельбекер, - понимает полковник. - Вот же, мошенник, имя какое выдумал".

Решил полковник тут же отправить схваченного Кюхельбекера в Зимний дворец к генерал-адъютанту Левашову. Начал писать письмо. Вывел: "Его превосходительству..." И вдруг входит унтер Каблуков:

- Ваше высокородие, схвачен злодей!

- Что ещё за злодей?

- Кюхельбекер, ваше высокородие.

Представил унтер Каблуков жандармскому начальнику схваченного им человека. Глянул полковник: роста высокого, сутуловат, зарос бородой немного.

- Господин полковник, - возмущается человек, - это же чёрт его знает что. Да я - государю... Да я... Я - отставной генерал Лафетов.

Смутился жандармский полковник, но тут же пришёл в себя. "Ловко, злодей, придумал, ловко. Ишь ты, отставной генерал. Не проведёшь. Рот-то на правую сторону кривится!"

Всё хорошо. Плохо одно - в жандармском участке два Кюхельбекера. Какой же из них настоящий?

Гадает полковник: "Этот? Нет, этот?" А в это время открывается дверь. Входит жандарм Удавкин.

- Ваше высокородие, схвачен злодей!

И тут же "злодея" вводит.

Смотрит полковник: роста высокого, сутуловат, зарос бородой немного.

- Кто ты? - вскричал полковник.

- Отто-Ганс-Иохим Кюхельгартен, булочник местный, из немцев, отвечает "злодей". И рот при этом, конечно, кривит.

"Боже! - взмолился полковник. - Какой же теперь из троих? Может, как раз последний... Кюхельгартен, Кюхельбекер, Кюхельбекер, Кюхельгартен", стал повторять полковник.

К вечеру Кюхельбекеров стало пять. Запутался вовсе теперь полковник. Ложился в постель с головой чугунной.

Ждал он утра с тревогой. Но утром от генерал-адъютанта Левашова пришёл приказ прекратить поиски Кюхельбекера. Задержан уже Кюхельбекер.

Раздосадован был полковник, что не он задержал Кюхельбекера. К тому же боялся жалоб.

Но успокоил его генерал-адъютант Левашов:

- Лучше невинных схватить десяток, нежели хоть одного упустить из злодеев.

Даже награду за усердие получил жандармский начальник.

На радостях этой награды он и унтерам раздал по рублю серебром на водку.

- Хватай! Не жалей! - говорил полковник.

Рады стараться царские слуги. Хватают они безвинных.

"ВРЕШЬ!"

Старый князь Иван Александрович Одоевский поднялся со сна в сквернейшем духе. Пнул ногой казачка Варварку - оплошал Варварка, неловко подсунул под барские ноги ночные туфли. Норовил плюнуть в лицо камердинеру Агафонычу ("Не отворачивай буркалы, не отворачивай!") - не тот притащил камзол. "Глашка, негодница!" - кричал на коридорную девушку Глашу. Замешкалась где-то Глашка, не тащит кувшин с водой. Съездил по шее лакея Кузьку. Этого просто так.