Упущенный шанс Сталина

Однако гораздо более показательно, что схожие настроения имели место и среди военнослужащих. Так, слушатель военно-ветеринарной академии Потапов, прослушав по радио речь Молотова, заявил, что "это, видимо, провокация с нашей стороны вынудила немцев пойти на СССР войной". Преподаватель академии Бреусенко заявил, что "войну начали не они (немцы), а мы"1557 . По мнению слушателя интендантской академии старшего лейтенанта Прокофьева, "вероятнее всего, войну начала не Германия, а СССР. Мы начали молотить Румынию, а отсюда уже бои разгорелись. Не знаю как это немцы могли прорваться в СССР, что это вредительство или что-нибудь другое"1558 . Начальник 3-го отдела Управления вещевого довольствия Главного интендантского управления Красной Армии Палеев полагал, что "ускорение войны с Германией вызвано нашими провокационными действиями, то есть сосредоточением войск на Западной границе, а главное выступлением тов. Сталина на выпуске Академиков, где он заявил, что вступление СССР в войну - есть вопрос выбора момента. Кроме того, на всех докладах по международному вопросу, особенно закрытых, также говорилось, что война с Германией неизбежна, поэтому было бы странным со стороны Германии ожидать нашего сосредоточения. Надо признать, что удар немцев на нас, с их точки зрения, был единственно правильным решением в сложившейся обстановке"1559 . Помощник начальника Военно-политической академии по материально-техническому обеспечению генерал-майор Петров говорил, что "война началась не в 4 часа утра 22 июня, а раньше, о чем ему известно из разговора с каким-то родственником Вадимом, который знал, что Советский Союз начал войну еще до 22 июня 1941 г."1560

Как известно, в условиях германского нападения советской пропаганде пришлось вновь перестраиваться, на этот раз на обеспечение оборонительной войны, и бороться с вышеприведенными слухами.

Вышеприведенные материалы показывают, что советское руководство, вступив в борьбу за достижение Советским Союзом статуса "великой державы", рассматривало Вторую мировую войну как благоприятную возможность для решения этой задачи. Именно этим объясняется политика Москвы летом 1939 г., когда, убедившись, что Англия и Франция не готовы к уступкам СССР, советское руководство пошло на соглашение с Германией. Тем самым СССР избежал участия в европейской войне и получил возможность присоединить новые территории в Восточной Европе. Но это была лишь промежуточная задача, основной целью СССР являлось расширение "фронта социализма" на максимально возможную территорию. По мнению советского руководства, обстановка благоприятствовала осуществлению этой задачи. Оккупация Германией большей части континента, затяжная, бесперспективная война, рост недовольства населения оккупированных стран, распыление сил вермахта на разных фронтах, близкий японо-американский конфликт - все это давало советскому руководству уникальный шанс внезапным ударом разгромить Германию и "освободить" Европу от "загнивающего капитализма". В преддверии этого удара советская пропаганды получила задачу плавно подвести общественное мнение к убеждению, что сложившаяся международная обстановка подталкивает "первое в мире социалистическое государство" к нанесению сокрушительного удара по "оплоту самой реакционной буржуазии" - Германии, что не только позволит обезопасить СССР, но и кардинально скажется на судьбах капитализма в целом.

Место "Восточного похода"

в стратегии Германии 1940-1941 гг.

и силы сторон к началу операции "Барбаросса"

Вопрос о начале советско-германской войны всегда был одним из центральных в отечественной историографии и рассматривался преимущественно в идеологическом аспекте борьбы фашизма и коммунизма. Важная роль, которую сыграл Советский Союз в разгроме Германии во Второй мировой войне, ретроспективно использовалась в историографии для доказательства тезиса о том, что война на Востоке была для германского руководства главной целью, определявшей все остальные действия Берлина. Объясняя неудачное для Красной Армии начало войны, отечественная историография, вслед за сформулированной в речи И.В. Сталина от 6 ноября 1941 г. идеей о "нехватке у нас танков и отчасти авиации"1561 , делала упор на количественное и качественное превосходство вооружений противника, подгоняя под этот тезис все статистические данные. Лишь в конце 1980-х гг. в литературе появились более объективные сведения на этот счет, и в начале 1990-х годов традиционная точка зрения была окончательно опровергнута. Однако наметилась тенденция: пользуясь неясностью вопросов качественного состояния вооружений, под этим предлогом сводить на нет советское количественное превосходство, и тем самым в новом виде реанимировать старую версию о немецком превосходстве1562 . Ныне имеется возможность непредвзято рассмотреть вопросы о месте войны с СССР в стратегии Германии 1940-1941 гг. и о соотношении сил сторон на советско-германском фронте к началу войны.

В мае - июне 1940 г. Германии удалось кардинально изменить стратегическую ситуацию в Европе, вывести из войны Францию и изгнать с континента английскую армию. Естественно, что победы вермахта породили в Берлине надежды на скорое завершение войны с Англией, что позволило бы Германии бросить все силы на разгром СССР, а это, в свою очередь, развязало бы ей руки для борьбы с США. Не случайно именно в июне - июле 1940 г. традиционные антисоветские намерения германского руководства стали приобретать конкретное оформление. Однако в ходе "мирного" наступления на Англию в июле 1940 г. стало ясно, что скорого прекращения войны ожидать не следует. По мере развития военно-политических событий летом 1940 г. германскому руководству пришлось решать чрезвычайно сложный стратегический вопрос: следует ли сначала до конца разгромить Англию или же надо двинуться на Восток, сокрушить СССР, а потом уже сосредоточиться на войне с Англией и США.

Подготовка германским командованием операции "Морской лев" показала, что вермахт не располагает силами, способными обеспечить выполнение десантной операции на Британские острова. Цена же неудачного десанта была бы в политическом плане чрезвычайно велика. Кроме того, основные военно-политические события постепенно смещались в бассейн Средиземного моря и в Юго-Восточную Европу, что также привлекало внимание Берлина. Поэтому если в июле - августе 1940 г. германское командование практически не занималось планированием действий за пределами Европы, то по мере роста сомнений в осуществимости скорого вторжения в Англию и в эффективности применения против нее других средств военного воздействия периферийная стратегия приобретает все больший вес в германских планах войны против англичан. 12 августа 1940 г. ОКВ отдало распоряжение подготовиться к возможной переброске танковых сил в Северную Африку для наступления на Суэцкий канал, если "операция "Морской лев" не будет проводиться в этом году". 13 августа 1940 г. начальник штаба оперативного руководства ОКВ генерал-полковник А. Йодль подготовил для Гитлера докладную записку с оценкой обстановки, в которой предлагал для достижения капитуляции Англии пойти на "значительно более тесное военное сотрудничество держав оси, чем то, какое было до сих пор". Для этого следовало:

"а) продолжать воздушную войну до ликвидации в Южной Англии военно-промышленной базы страны. Все итальянские военно-воздушные силы, не введенные в действие в настоящее время в эти воздушные бои, должны быть использованы в них;

б) расширить подводную войну, ведущуюся с французских баз, введя в действие половину всех итальянских подводных лодок;

в) захватить Египет, если потребуется, с немецкой помощью;

г) овладеть Гибралтаром по согласованию с испанцами и итальянцами;

д) отказаться от проведения операций, без которых можно обойтись для победы над Англией и которые преследуют лишь военные цели, легко достижимые после победы над Англией (Югославия)"1563 .

Однако на практике все эти предложения оказались благими пожеланиями, поскольку они не вызвали особого энтузиазма ни у итальянского, ни у испанского, ни тем более у вишистского правительств. Руководство Италии пока еще надеялось вести собственную параллельную войну с Англией, а Испания и Франция не спешили слишком тесно сближаться с Германией, выжидая развития событий. Таким образом, Германии не удалось в 1940 г. выполнить основную стратегическую задачу войны на Западе - полностью вывести из войны Англию и развязать себе руки для борьбы на других направлениях.