Походы викингов

Дети коварного Локи: Хель, которой обитель — бедствие, а оружие — голод; змей Мидгарда, усмиренный Тором и обвившийся вокруг вселенной, и волк Фенрир, при обуздании которого Тюр лишился руки. Но все злое заключается в другом Локи, враждебном исполине, который живет на пределах мира, в Утгарде, и не смеет приблизиться к престолам асов.

Все, что началось, должно и кончиться. Три норны завешивают настоящим., прошедшим и. будущим, присутствуют при колыбели новорожденного и знают урочное время богов, потому что древнее племя исполинов не уничтожено, а только отражено, и целая толпа волшебных чудовищ, больших и малых, мужеского и женского пола, земных и преисподних, противопоставляет рунам богов свои руны и волшебства и уловляет людей в свои коварные сети. Едва погиб Бальдр, обнаруживший в богах человеческое, и уже появились люди, совсем не верующие в богов и полагающиеся только на свои силы. Одна вельва (вещательница) так поет из откровения норн: «Некогда настанет день, возвещенный кровопролитием, сверхъестественными отцеубийствами и жестоким холодом, день, когда падут горы, потухнут звезды, вяз богов, Иггдрасиль, вздохнет как человек, исполины и чудовища разорвут свои цепи. Опоясывающий землю змей изрыгнет пламя, волк поглотит солнце, месяц и Одина. Бог огня, Суртр, вместе с Локи, зажжет небо и землю. Боги и люди падут в битве: настанет Божья ночь, или Рагнарекк. Но мир не перестанет существовать, он не сделается добычей исполинов, потому что трупы их, убитых особливо Тором, лежат возле трупов богов и людей. Явится новая, плодоноснейшая земля, оживут добрый Бальдр и многие боги, и будут жить гораздо счастливее, нежели прежде, вместе с честными людьми, в Гимле. Но для соблазнителей, клятвопреступников и коварных убийц назначено жилищем ядовитое болото, Настронд, окруженное, вместо берегов, змеиными, изрыгающими яд головами».

«Такова, — говорит Гейер, — в кратком очерке религия Севера. В самобытной силе, глубине и значении она не уступает ни одной из систем, которые древность составила о начале и конце мира. На многие из них она походит, потому что эти системы вообще между собою сходны, но ни одна не отмечена такими резкими самобытными чертами. Зная восточную мифологию, никто не усомнится, что северная религия ведет свое начало с востока, но никто не станет отвергать, что выражаемое в ней поклонение природе совершенно согласно с тем, что заметил Тацит у древних германцев. Это поклонение, как и у них, в своем роде самобытно и заключает в себе воззрение на непрочность видимого мира. Отсюда та глубокая идея бессмертия, которую еще греки и римляне замечали у северных народов. Непокорность разрушаемости, даже при обожании невечной природы и тленных богов, составляет, без сомнения, самую отличительную черту северной теогонии; ею объясняется состояние свободы, в котором находились норманны даже в отношении к своим богам, хотя печальная ирония, скрытая в основании, везде проглядывает в этой религии».

Основные цитируемые источники

Беовульф. Старшая Эдда. Песнь о Нибелунгах. М., 1975.

Видукинд Корвейский. Деяния саксов. М., 1975.

Иордан. О происхождении и деяниях гетов. СПб., 1997.

Исландские саги. М., 1956.

Исландские саги. Ирландский эпос. М., 1973.

Каспийский свод сведений о Восточной Европе. М., 1967.

Повесть временных лет. М.—Л., 1950.

Поэзия скальдов. М., 1979.

Путешествие Ибн-Фадлана на Волгу. М.—Л., 1939.

Снорри Стурлусон. Младшая Эдда. М, 1994.

Снорри Стурлусон. Круг Земной. М., 1980 или 1995.

Тацит Публий Корнелий. О происхождении германцев и местоположении Германии // Корнелий Тацит. Сочинения. Л, 1969, или СПб., 1993.