Русский Египет

А в Египте тем временем происходили серьезные перемены. В феврале 1908 года скончался от чахотки в возрасте 34 лет Мустафа Камиль, подорвавший здоровье подвижническим трудом на благо египетского народа. Пятьдесят тысяч египтян, знатного и низкого происхождения, провожали его до могилы с выражением глубочайшего горя. «Смерть устранила талантливого и энергичного человека, который мог бы сделаться крайне неприятным для англичан», — писал в Петербург посланник А. А. Смирнов.

— Отец очень расстроился, узнав о смерти Мустафы Камиля, — сказал мне по телефону Эндрю Ротштейн, — и говорил, что Англии просто повезло.

Действительно, преемник Камиля, Мухаммед Фарид, не обладал ни его талантами, ни его популярностью. Воспользовавшись этим, колониальные власти вскоре перешли в наступление на египетское национальное движение. В марте 1909 года они ввели чрезвычайное положение, направленное в первую очередь против основанной Мустафой Камилем незадолго до смерти Национальной партии. Часть активистов партии эмигрировала, другая ушла в подполье. Издававшиеся ею газеты были закрыты.

Корреспондентская работа Ротштейна в «Иджипшн стандарт» закончилась, но связи с египетским национальным движением не прерывались. В сентябре 1909 года египетские борцы за независимость провели в Женеве молодежный конгресс, на который пригласили Федора Ароновича. Участники конгресса приняли программу, которую сам Ротштейн в своей книге назвал «крайней левонационалистической». Кстати говоря, именно на конгрессе в Женеве мог познакомиться с Ротштейном переводчик его будущей книги Ахмед Шукри. Ну а Рифаат Саид высказал предположение, что на «полевение» Национальной партии могло повлиять присутствие на конгрессе «Розенштайна». Что ж, это не исключено, ведь для молодых египетских патриотов 38-летний Федор Аронович был «старшим товарищем». И все же, думается, главная причина этого лежала в объективных обстоятельствах — усилении репрессий со стороны колонизаторов и малой эффективности традиционных, «парламентских» форм борьбы.

Вскоре после конгресса в Женеве Ф. А. Ротштейн закончил работу над книгой. Однако выяснилось, что написать ее — еще полдела. Другая половина — издать в кичащейся своей демократией Англии исследование, разоблачающее ее официальную политику. И тут на помощь пришел Блант. Он нашел издателя, предоставил ему финансовые гарантии, написал предисловие к книге. В 1910 году работа Ф. А. Ротштейна «Разорение Египта» увидела в Лондоне свет на английском языке.

Книга Ротштейна, соединившая в себе качества первоклассного научного труда и обвинительного акта против британского империализма, была встречена в либеральных кругах с интересом. Историк Гуч дал ей меткое название «Анти-Кромер». Отрывки из книги напечатали левые английские и египетские газеты. Но лишь в 1921 году она была впервые издана в Каире на арабском языке в переводе Ахмеда Шукри, да и то с большими купюрами. И название книге пришлось дать другое — «История египетского вопроса». Спустя два года, после формального предоставления Англией независимости Египту, книгу Ротштейна удалось издать в Каире целиком.

Еще через два года труд Федора Ароновича вышел и на его родине. Для первого русского издания 1925 года автор добавил четыре главы, расширив хронологические рамки своего повествования. Уже после смерти Ротштейна, в 1959 году, его книга под названием «Захват и закабаление Египта» была издана в нашей стране вторично. Причем автор предисловия писал: «Монография Ф. А. Ротштейна выдержала самое трудное испытание, которому подвергается литературное произведение, — испытание временем».

В справедливости этого суждения я убедился, когда стал обладателем второго издания полного перевода книги Ротштейна на арабский язык. Оно было предпринято в Бейруте в начале 1981 года группой живших в ту пору в Ливане левых египетских деятелей, вынужденных эмигрировать из-за преследований тогдашнего президента Садата. Пробегая послесловие, обратил внимание на такую фразу: «Польза от этой книги в том, что, хотя захватчики и изменились, суть их политики та же — подчинить себе нашу страну, эксплуатировать ее богатства». Весьма прозрачный намек на попытки США втянуть Египет в орбиту своей политики!

Завидная судьба у этой книги. Она актуальна и поныне. Ну а как сложилась впоследствии судьба самого Федора Ароновича? Об обстоятельствах его возвращения на родину я уже рассказывал. Десятилетие между выходом книги в Лондоне и приездом в Москву было заполнено у него главным образом активной деятельностью в английском рабочем движении. Ротштейн стал лидером левого крыла Британской социалистической партии (БСП). В годы Первой мировой войны занимал твердую интернационалистическую позицию и в апреле 1916 года на конференции БСП повел за собой четыре пятых делегатов. В 1918–1920 годах был одним из руководителей массового движения в Англии под лозунгом «Руки прочь от России!»

В 1920-е годы Федор Аронович находился на дипломатической работе, а затем отдал все свои силы научным исследованиям. Он — автор нескольких книг по истории рабочего движения на Западе и внешней политике западных держав. В 1939 году был избран действительным членом Академии Наук СССР.

Когда перечисляешь самые важные вехи долгой и насыщенной событиями жизни академика Ф. А. Ротштейна, трехлетний «египетский период» может показаться лишь маленьким эпизодом. Собственно, если оценивать его во времени, то он и был таковым. Но зато каким ярким был этот период, если и по сей день, спустя целый век, имя Ротштейна помнят в Египте! Федор Аронович показал египетским борцам за свободу и счастье родины блестящий пример интернационализма русского человека, который воспринимает боль других народов как свою собственную.

Глава 6

Неудавшийся побег

Эпизод, о котором я собираюсь рассказать в этой главе, во многом схож с «уроком свободы». То же место действия — Александрия и отчасти и те же действующие лица, например российский посланник А. А. Смирнов. Главный герой, Михаил Адамович, как и Махар Боцоев, из черноморских моряков. И все же, как известно, «в одну и ту же воду нельзя войти дважды», так что события, разыгравшиеся в Египте весной 1913 года, были уже несколько иными. Впрочем, по порядку.

В конце 1910 года в Одессу вернулись из ссылки активные участники первой русской революции. Они попытались воссоздать Союз торговых моряков Черного моря, наладить издание нелегальной газеты «Черноморец». Но времена в России все еще были очень трудные. Удалось выпустить всего один номер газеты. Организованная осенью 1911 года забастовка моряков-черноморцев закончилась поражением. Тогда и возникла мысль перенести руководство Союза за границу.

В конце 1911 года в Константинополе был сформирован новый состав Заграничного комитета Союза черноморских моряков. Одним из его руководителей стал социал-демократ Михаил Адамович. Это он возглавлял первый профсоюз черноморцев «Регистрация» в 1906 году. После поражения революции Адамович жил в Мюнхене.

Там же, в Константинополе, в начале февраля 1912 года вышел первый номер ежемесячной газеты «Моряк». Но ситуация в турецкой столице оказалась неблагоприятной для русских революционеров. Несколько номеров «Моряка», начиная с шестого, пришлось печатать в Варне при содействии болгарских социал-демократов, а в конце года редакция газеты и резиденция Заграничного комитета Союза черноморских моряков переместились в Александрию.

Надо сказать, что черноморцы действовали очень активно. Они посещали практически все русские суда, заходившие в Александрию, вели революционную агитацию среди команд. Установили контакты с партийными организациями причерноморских городов, особенно Одессы, с командами некоторых военных кораблей, с бывшими потемкинцами. Вот выдержка из письма в редакцию «Моряка» из румынского города Галац от 28 октября 1912 года: