Всеобщая история

3.История наша начнется по времени с олимпиады сто сороковой¹⁴, начальным же событием для эллинов будет так называемая союзническая война [220—217 гг. до н.э.], первая, которую предпринял в союзе с ахеянами сын Деметрия и отец Персея Филипп, для жителей Азии война за Койлесирию¹⁵ между Антиохом и Птолемеем Филопатором, (2) для стран Италии и Ливии распря между римлянами и карфагенянами, именуемая обыкновенно Ганнибаловой войной. События эти следуют за теми, о которых повествует сикионец Арат¹⁶ в конце своего сочинения.

(3) Раньше события на земле совершались как бы разрозненно, ибо каждое из них имело свое особое место, особые цели и конец¹⁷. (4) Начиная же с этого времени история становится как бы одним целым, события Италии и Ливии переплетаются с азиатскими и эллинскими¹⁸, и все сводятся к одному концу. (5) Вот почему с этого именно времени мы и начинаем наше изложение. (6) Ибо, победив карфагенян в упомянутой выше войне, римляне полагали, что ими совершено самое главное и важное для завоевания целого мира, и потому впервые решились протянуть руку к прочим землям, переправить свои войска в Элладу и в азиатские страны.

(7) Если бы нам были близко известны те государства, которые тогда оспаривали друг у друга владычество над миром, то, разумеется, не было бы нужды касаться прошлого, говорить о тех планах и силах, опираясь на которые римляне отважились на столь трудное дело. (8) Но большинству эллинов неизвестны ни предшествовавшее этому могущество римлян и карфагенян, ни прежнее положение их, почему мы нашли нужным предпослать истории эту книгу и следующую. (9) Тогда, приступая к собственно нашему повествованию, никто не станет утруждать себя вопросами¹⁹ о том, каковы были планы, силы и средства римлян, подвинувшие их на предприятия, благодаря коим они сделались властителями всей известной нам суши и моря. (10) Напротив, содержащееся в двух книгах введение уяснит читателям, что покорение мира своей власти римляне задумали и осуществили с помощью верно рассчитанных средств.

4.Особенность нашей истории и достойная удивления черта нашего времени состоят в следующем: почти все события мира судьба направила насильственно в одну сторону и подчинила их одной и той же цели; согласно с этим и нам подобает представить читателям в едином обозрении те пути, какими судьба осуществила великое дело. (2) Это обстоятельство больше всякого другого побуждает и поощряет нас к нашему предприятию. К тому же никто на нашей памяти не брался за составление всеобщей истории; будь это, я принимался бы за свой труд с гораздо меньшим рвением. (3) Теперь же я вижу, что весьма многие историки описали отдельные войны и некоторые сопровождавшие их события; но насколько, по крайней мере, нам известно, никто²¹ даже не пытался исследовать, когда и каким образом началось объединение и устроение всего мира, а равно и то, какими путями осуществилось это дело. (4) Вот почему мне казалось настоятельно необходимым восполнить недостаток и не оставить без рассмотрения прекраснейшее и вместе благотворнейшее деяние судьбы²². (5) И в самом деле, изобретая много нового и непрестанно проявляя свою силу в жизни людей, судьба²³ никогда еще по настоящее время не совершала ничего подобного и не давала такого свидетельства своей мощи. Но именно этого-то и нельзя постигнуть из отдельных историй. (6) Неужели кто-нибудь, посетив один за другим знаменитейшие города или поглядев на разрозненные изображения их, может рассчитывать, что тут же получит представление и о виде всей обитаемой земли, об общем ее положении и устроении? (7) Это совершенно невероятно. Вообще люди, надеющиеся приобрести из отдельных историй понятие о целом, похожи, по моему мнению, на тех, которые при виде разрозненных членов живого некогда и прекрасного тела вообразили бы себе, что созерцают с надлежащею ясностью жизненную силу и красоту живого существа. (8) Если вдруг сложить эти члены воедино и, восстановив целое существо с присущею ему при жизни формою и прелестью, показать снова тем же самым людям, то, я думаю, все они скоро убедились бы, что раньше были слишком далеки от истины и находились как бы во власти сновидения. (9) Правда, по какой-нибудь части можно получить представление о целом, но невозможно точно познать целое и постигнуть его. (10) Отсюда необходимо заключить, что история по частям дает лишь очень мало для точного уразумения целого; (11) достигнуть этого можно не иначе как посредством сцепления и сопоставления всех частей, то сходных между собою, то различных, только тогда и возможно узреть целое, а вместе с тем воспользоваться уроками истории и насладиться ею.

Переход к предмету изложения

5.В начале этой книги мы поставим первый поход римлян за пределы Италии, примыкающий к событиям, на которых остановился Тимей²⁴, и приходящийся на сто двадцать девятую олимпиаду [264 г. до н.э.]²⁰. (2) Поэтому нужно будет рассказать, каким образом, когда и при каких обстоятельствах римляне по устроении Италии отважились перейти в Сицилию; ибо страна эта из числа внеиталийских была первая, куда проникли римляне. (3) О самой причине похода мы должны сказать кратко, дабы при изыскании причины причин все изложение наше не осталось без твердой основы. (4) За начало необходимо принять время, никем не оспариваемое и всем известное, такое, события которого могут быть поняты сами по себе, хотя можно коснуться и более далекого времени и упомянуть в немногих словах о событиях промежуточных. (5) Если начало неизвестно или, по крайней мере, сомнительно, тогда и последующее изложение не может быть воспринимаемо с доверием²⁵; наоборот, если относительно начала разногласия нет, то и все остальное повествование охотно усваивается слушателями.

6.Был девятнадцатый год после сражения при Эгоспотамах [405 г. до н.э.]²⁶, за шестнадцать лет до битвы при Левктрах [371 г. до н.э.]²⁷, (2) когда лакедемоняне заключили с царем персов так называемый Анталкидов мир [387 г. до н.э.]²⁸; тогда же Дионисий Старший²⁹, одержав победу над италийскими эллинами в битве при реке Эллепоре, приступил к осаде Регия, а галаты³⁰ завоевали самый Рим и заняли весь город, кроме Капитолия [388 г. до н.э.]³¹. (3) Римляне заключили мир с кельтами на условиях, предложенных сими последними, сверх всякого ожидания добыли обратно родной город, начали восстановлять свои силы, а затем вели войну с соседями. (4) Благодаря мужеству и военному счастию римляне покорили своей власти всех жителей Лациума, потом воевали с тирренами³², далее с кельтами, вслед за сим с самнитами³³, которые живут у восточных и северных границ земли латинов. (5) Некоторое время спустя тарентинцы в страхе перед римлянами, послам которых нанесли обиду, призвали на помощь Пирра³⁴; случилось это за год до нашествия галатов на Элладу, которые разбиты были под Дельфами [279 г. до н.э.]³⁵ и переправились морем в Азию. (6) В это-то время римляне, покорив уже тирренов и самнитов, одолев во многих сражениях италийских кельтов³⁶, впервые обратили свои силы на остальные части Италии. В битвах с самнитами и кельтами они изощрились в военном деле и теперь собирались воевать за земли, большую часть коих почитали уже не чужим достоянием, но как бы своею собственностью и своими владениями. (7) Войну эту они вели доблестно и, наконец, выгнали из Италии Пирра с его войсками, потом предприняли новые войны и сокрушили союзников Пирра. (8) Покорив неожиданно все эти народы, подчинив своей власти всех жителей Италии, кроме кельтов, они затем приступили к осаде Регия [271 г. до н.э.], занятого в то время римлянами³⁷.

7.Необычайная, сходная участь постигла оба города, лежащие у пролива, Мессену³⁸ и Регий, именно: (2) незадолго до описываемого нами времени кампанцы, некогда служившие наемниками у Агафокла³⁹ и давно уже с завистью взиравшие на красоту и общее благосостояние города, воспользовались первым удобным случаем, чтобы предательски завладеть городом. (3) Будучи допущены в город как друзья, они завладели им, часть жителей изгнали, других перебили, (4) а женщин и детей несчастных мессенян, какие кому попались в руки при самом совершении злодеяния, кампанцы присвоили себе, засим остальное имущество и землю поделили между собою и обратили в свою собственность. (5) Так как прекрасная страна и город взяты были быстро и легко, то кампанцы скоро нашли себе подражателей. (6) Дело в том, что регияне пришли в ужас от вторжения Пирра, когда он проник в Италию, в то же время страшились и морского владычества карфагенян, а потому просили у римлян гарнизона и вспомогательного войска. (7) По прибытии на место в числе четырех тысяч человек с Децием Кампанцем⁴⁰ во главе римляне некоторое время оставались верными стражами города. (8) Наконец они возревновали к мамертинам⁴¹, помощью которых воспользовались: соблазняемые благосостоянием города и богатством отдельных регийских граждан, римляне нарушили договор и точно так же, как кампанцы, выгнали одних граждан, умертвили других и завладели городом. (9) Римляне были сильно возмущены случившимся, но не могли воспрепятствовать этому, так как вовлечены были в упомянутые выше войны. (10) Покончив с войнами, они немедленно заперли тех римлян в Регии и осадили его, о чем сказано выше. (11) Одержав верх в сражении, римляне большую часть врагов истребили при самом взятии города, потому что те в предвидении будущего защищались отчаянно; в плен взято было более трехсот человек⁴². (12) Пленные отправлены были в Рим, где по приказанию консулов⁴³ выведены на площадь, высечены и по обычаю римлян все обезглавлены секирой. (13) Наказанием виновных римляне желали, насколько возможно, восстановить доверие к себе у союзников. (14) Самая земля и город были тотчас возвращены региянам [271 г. до н.э.].