Россия против Наполеона: борьба за Европу, 1807-1814

Тем временем беда обрушилась на левое крыло союзников, состоявшее исключительно из австрийских войск. Проблема здесь состояла в том, что левый фланг коалиции был отрезан от остальных частей армии крутым оврагом близ Плауэна. В случае острой необходимости находившиеся за оврагом войска не могли быть усилены подкреплением, высланным из центра сил коалиции. Предполагалось, что генерал Меско, командовавший австрийским корпусом на краю левого фланга, будет поддержан за счет 21-тысячного отряда Кленау, но последний так сильно задержался при проходе через Тарандтский лес, что так и не добрался до поля боя. В какой-то мере Шварценберг оказался заложником многочисленности своей армии, которая была столь велика, что имевшиеся на тот момент технологии не позволяли осуществлять над ней контроль. К тому времени, когда известия, отправленные с флангов армии, дошли до главнокомандующего, предпринимать ответные действия было уже поздно.

Кроме того, Шварценберг справлялся со сложной задачей не самым лучшим образом. Не имело смысла собирать так много кавалерии союзников в центре, где большую ее часть было невозможно использовать, и оставлять пехоту Меско под столь слабым прикрытием. К тому же есть подозрения, что при всех трудностях, связанных с проходом через Тарандтский лес, Блюхер, предвидя приближение неминуемого сражения, предпринял бы больше усилий для того, чтобы подстегнуть своих подчиненных и преодолеть возникшие препятствия. Он точно не последовал бы примеру Шварценберга и изначально не стал бы давать войскам Кленау день для отдыха 26 августа во время прохода через лес. На следующий день, когда войска Кленау только начали выходить из леса и находились на расстоянии нескольких часов пути от поля боя, отряд Меско был уничтожен. 27 августа французы захватили 15 тыс. австрийских военнопленных. Солдатам Меско не повезло не только потому, что они оказались лицом к лицу с превосходящим противником, но и потому, что под дождем они не смогли воспользоваться своими ружьями. При всем при этом, гораздо большему числу австрийцев удалось бы бежать при условии более умелого руководства со стороны их генералов и штабных офицеров [691].

Днем 27 августа, еще до получения известий о разгроме отряда Меско, Шварценберг был полон решимости отступать обратно в Богемию. Атаки союзников по правому флангу и по центру не принесли успеха, и стало ясно, что захватить Дрезден не удастся. В этом случае было бессмысленно обрекать войска на голод, холод и болезни, оставаясь в бивуаках за пределами городской черты, в то время как солдаты Наполеона располагались в уютных квартирах внутри Дрездена. Погода стояла ужасная. Сэр Роберт Вильсон отметил в своем дневнике: «Сильный дождь и свирепый ветер. Самый худший декабрьский день в Англии ни разу не был более промозглым и дождливым». Помимо этого, однако, поступали тревожные новости о том, что Вандам переправился через Эльбу у Кёнигштайна и стал угрожать правому флангу союзников и коммуникациям Шварценберга с Богемией [692].

Когда в свое время Витгенштейн двигался по Теплицкой дороге к Дрездену, он отрядил Евгения Вюртембергского для наблюдения за переправой у Кёнигштайна. В распоряжение Вюртембергского поступила большая часть его собственного 2-го корпуса и 14-я дивизия генерал-майора Гельфрейха из 1-го корпуса. Всего сюда входило 13 тыс. человек и 26 орудий. У Вюртембергского было всего четыре эскадрона регулярной кавалерии и один небольшой казачий полк, но под его командованием находилась почти половина пехоты Витгенштейна. Тем не менее этого было явно недостаточно для выполнения стоявшей перед ним задачи. Войска Вандама включали не только его собственный 1-й корпус, состоявший из трех сильных дивизий, но также три крупных пехотных бригады и кавалерийскую дивизию из других корпусов. Около шести утра 26 августа от выставленных пикетов к Вюртембергскому поступили сведения, что французы начали переправу через Эльбу у Кёнигштайна и что взятые в плен французы утверждали, что под командованием Вандама находится около 50 тыс. человек.

Вюртембергский в срочном порядке обратился за помощью к Барклаю и Витгенштейну, но чтобы ее оказать, требовалось время. К моменту подхода французов единственным подкреплением, которое получил Вюртембергский, был переданный ему во временное пользование кирасирский полк великого князя Константина, чей армейский корпус утром 26 августа маршировал по Теплицкой дороге, чтобы принять участие в штурме Дрездена. Вместе с Лейб-кирасирским Ее Величества полком явился командир его бригады 23-летний принц Леопольд Саксен-Кобургский. Одна из сестер Леопольда была замужем за великим князем Константином, другая — супругой герцога Александра Вюртембергского, дяди Евгения, который тогда командовал русским корпусом, осаждавшим Данциг. Как и Евгений, Леопольд получил звание генерал-майора русской армии, будучи еще ребенком. Хотя в 1807 г. Леопольд служил в Пруссии, впоследствии он уволился с военной службы и вновь оказался в рядах армии лишь в период перемирия 1813 г. В последующие недели молодой принц проявил себя как способный и отважный кавалерийский командир и тем самым сделал свои первые шаги на пути к славе. Через много лет после окончания войны он стал известен на всю Европу в качестве первого бельгийского короля и по случайному стечению обстоятельств — дядей королевы Виктории.

Утром 26 августа, оказавшись в очень опасном положении, принц Евгений Вюртембергский сохранял спокойствие и продемонстрировал великолепную выучку и рассудительность. Учитывая численное превосходство Вандама, все, что мог сделать Евгений, так это замедлить его наступление и выиграть время до подхода подкреплений. Он решил, что может сделать это лишь в том случае, если на протяжении максимально длительного времени не даст французам возможности выйти из леса, окружавшего Кенигштайн, и построить войска в боевом порядке. Несколько обстоятельств работали на Евгения. Вандам двигался медленно и сумел ввести в дело свою артиллерию лишь в разгар сражения. Поэтому русская артиллерия смогла сломить первоначальные попытки французов выстроиться в атакующие колонны у кромки леса. Кроме того, даже когда французы все-таки пробились из леса, Евгений Вюртембергский занял сильную позицию, защищенную спереди оврагом, с центром в деревнях Кричвиц и Штруппен. Русские дрались умело и храбро, эффективно действуя во время перестрелок. Они потеряли 1500 человек, но нанесли противнику больший урон. Им пришлось ввести в бой все резервы, включая кирасиров Леопольда Саксен-Кобургского, несмотря на то что местность совсем не располагала к использованию тяжелой кавалерии. Евгений хорошо сражался, но было понятно, что на следующий день ему не удержать своих позиций против численно превосходивших сил противника, чьи военачальники смогли бы накрыть русских артиллерийским огнем и опрокинуть их фланги [693].

Вечером 26 августа, задержав французов на день, Евгений понимал, что должен отступить. Вопрос был в том, в каком направлении. Он не мог прикрывать правый фланг коалиционной армии на участке до Дрездена и одновременно линию отступления союзников, проходившую через дорогу на Богемию. Для выполнения первой задачи было необходимо отступить на север, тогда как защита дороги, ведущей в Богемию, требовала движения в южном направлении по Теплицкой дороге. Поскольку сражение за Дрезден шло полным ходом, и союзники намеревались штурмовать город, Евгений Вюртембергский решил, что важнее не дать Вандаму пройти на север и атаковать правый фланг. На тот момент и при той информации, которой располагал Евгений, этот выбор был полностью рационален, но когда на следующий день Шварценберг принял решение о всеобщем отступлении, Вандам оказался в состоянии блокировать движение Евгения и любых других сил коалиции по Теплицкой дороге обратно в Богемию.

Приказы Шварценберга об отступлении в Богемию были разосланы в шесть часов вечера 27 августа. Составлены они были Радецким и Толем. Армия должна была отступать тремя группировками. Примерно половина австрийских войск, включая подразделение Кленау и то, что осталось от левого фланга, должна была маршировать почти строго на запад к Фрайбургу, а оттуда свернуть на юго-запад и возвратиться на Хемницкую дорогу в Мариенбурге. Этим путем они должны были вернуться в Коммотау. Остальные части австрийских сил, включая войска Коллоредо, должны были отступить к Диппольдисвальде. Оттуда половина их отправлялась через Трауэнштайн, а другая через Альтенберг обратно в Дукс в Богемии. Тем временем все русские и пруссаки под началом Барклая и Клейста фактически половина всей армии — должны были отступить на юго-восток через Дохну к Теплицкой дороге до узкого прохода в Бергисхубель. Оттуда они отступали по дороге на Теплиц через Петерсвальде [694].