Жертвы Ялты

Что до советских граждан, насильно вывезенных в СССР из Англии, то эта деятельность проводилась до прекращения боевых действий со стороны Германии, и Страна Задержания, отказывая им в статусе военнопленных, совершала весьма сомнительный в юридическом отношении шаг, так как это являлось нарушением Женевской конвенции 1929 года по отношению к Германии. Незаконность этих действий не снимается заключенным задолго до крушения Германии соглашением с СССР, который не участвовал в этой Конвенции.

Весьма сомнительно, чтобы при этом какой-либо международный юридический орган утвердил Ялтинские соглашения, пытаясь применить международное право к имеющимся в его распоряжении фактам. Но, похоже, вопрос о законности Ялтинских соглашений вовсе не занимал Дина: он считал, что Англия имеет право насильно репатриировать советских граждан в СССР, и его не интересовало наличие юридических обязательств, запрещающих Англии проводить эту деятельность. Между тем это был весьма важный вопрос. Если Англия была связана юридическим обязательством, запрещающим насильственную репатриацию советских граждан в СССР или выдачу их советскому командованию в Европе, тогда Ялтинские соглашения, обязывающие её к этой деятельности, никак не освобождали Англию от юридических обязанностей гуманно обращаться с пленными и уважать жизнь жителей на территории, оккупированной ею. Не исключено, что решение кабинета от сентября 1944 года было нарушением обычного военного права. Не меньше сомнений вызывает насильственная репатриация советских граждан, проводившаяся во исполнение Ялтинских соглашений. С точки зрения внутреннего законодательства Англии, действовавшего в то время, вполне вероятно, что ни один английский суд не одобрил бы практику опеки над такими советскими гражданами (не считающимися военнопленными) в Англии и их насильственный вывоз из английских портов.

Поскольку никто не озаботился вопросом о законности насильственной репатриации этих советских граждан из Англии или из оккупированной Европы, это дело никогда не рассматривалось с юридической точки зрения. Крушение Германии в мае 1945 года, незнание советскими гражданами своих прав, отсутствие у них возможности настаивать на этих правах и неосведомленность английской общественности — все эти факторы, вместе взятые, позволили совершиться насильственной репатриации.

Имелась серьезная опасность, что какой-нибудь армейский офицер или другой военный откажется выполнять приказ или применять насилие при посадке советских граждан на суда, в автобусы или поезда, и военные власти сочтут тогда необходимым судить нарушителя военным судом за неподчинение приказу, отданному старшим офицером. В таком случае суд подверг бы проверке законность приказа на всем его пути — начиная от британского кабинета до непосредственного начальника обвиняемого, а также законность Ялтинских соглашений как объекта международного права. Однако военные власти были в состоянии не допустить подобного казуса, поскольку лица, подпадающие под действие военных законов, не имеют права сами требовать военного суда. Да и случись такой суд, общественность скорее всего ничего о нем не узнала бы: его можно было бы провести в каком-нибудь Богом забытом местечке или в Европе — и провести при закрытых дверях.

По-видимому, можно утверждать, что юридические вопросы, связанные с насильственной репатриацией английскими властями в СССР более миллиона советских граждан, чья дальнейшая судьба была примерно известна, требовали исчерпывающей юридической консультации на самом высшем уровне, возможном в системе английского правительства. На военных памятниках в Англии часто пишется: «Когда говорят пушки, законы молчат». Это одно из самых неверных юридически утверждений. Законы, международные и внутренние, не «молчат» во время войны. Наоборот, в праве существует множество дополнительных условий, применимых только в военное время. Международное военное право, насчитывающее многовековую историю, отнюдь не простой механизм, и в мирное время до 1939 года им занималось сравнительно небольшое число юристов. В данном случае представляется любопытным, что юридический совет, поддерживающий решение кабинета от сентября 1944 года и заключение Ялтинских соглашений в феврале 1945 года, исходил, похоже, лишь от одного-единственного лица — заместителя юрисконсульта при МИДе. Между тем, если учесть серьезность рассматриваемого дела, связанного с решением судьбы огромного числа беженцев, оказавшихся в руках у англичан, разницу в юридических воззрениях между Англией и США на применение силы при репатриации и колебания МВД и до некоторой степени военного министерства, можно предположить, что юрисконсульты МИДа должны были посоветовать своему министру передать весь комплекс юридических вопросов на рассмотрение в Юридический совет. Это обычная практика в английском правительстве при наличии между двумя или более органами юридических разногласий, вызванных сложностью или важностью вопроса или же обеими причинами.

Из книги не следует, что при решении вопроса о насильственной репатриации была затребована консультация лорда-канцлера (главного советника правительства по юридическим и конституционным вопросам) или что он высказал свою точку зрения кабинету, старшим членом которого являлся. В заседаниях неполного состава — Кабинета военного времени он обычно не участвовал. Можно было бы предположить, что в серьезном и сложном в юридическом отношении деле правительство, хотя бы из осторожности, заручится мнением Юридического совета. По законам английского правительства, МИД имел право в любое время запросить и получить это мнение. Такой шаг мог быть мерой предосторожности со стороны министров, чиновников и военных, от которых требовалось выполнение антигуманного задания в Англии и на континенте. Да и вообще, с какой стороны ни посмотреть на эту трагическую сеть событий — все здесь указывает на необходимость юридической консультации на самом высоком уровне, возможном в системе английского правительства. Действительно, во время войны имелось множество неотложных дел, требующих внимания юристов правительства, однако в книге нет никаких упоминаний о факторах, которые помешали бы МИДу обратиться с вопросом о законности насильственной репатриации огромного числа советских граждан к Юридическому совету. В отличие от военного министерства, МИД пользуется правом предоставить дело на рассмотрение Юридического совета в любое время и без вмешательства какого-либо другого правительственного органа. Помимо практической ценности такого обращения для тех, кто занимался этим вопросом и нес ответственность за выполнение таких важных решений, этого требовало правосудие.

Документы

На Крымской конференции имели место переговоры между британской, американской и советской делегациями для заключения исчерпывающего соглашения относительно мероприятий для защиты, содержания и репатриации военнопленных и гражданских лиц Великобритании, Советского Союза и Соединенных Штатов, освобожденных союзными вооруженными силами, вступающими сейчас в Германию. Тексты подписанных 11 февраля Соглашений между СССР и Великобританией и между СССР и Соединенными Штатами Америки тождественны. Соглашение между Советским Союзом и Великобританией было подписано В.М. Молотовым и г-ном Иденом, Соглашение между Советским Союзом и Соединенными Штатами Америки подписали генерал-лейтенант Грызлов и генерал Дин.

В соответствии с этими Соглашениями, до тех пор, пока не будут выделены транспортные средства для репатриации граждан союзников, каждый союзник будет предоставлять питание, одежду, медицинское обслуживание и удовлетворять другие нужды граждан других союзников. Советские офицеры будут помогать британским и американским властям в их задаче обслуживания советских граждан, освобожденных британскими и американскими вооруженными силами, в течение периода времени, когда они будут находиться на континенте Европы или в Соединенном Королевстве, ожидая транспорта для перевозки их домой.