История русской армии. Том третий

Получив сведения о сосредоточении 21 июня больших турецких сил у Рущука, князь Горчаков немедля же пододвинул из Урзичени в Колентино 11-ю пехотную дивизию, с ее артиллерией, 1 бригаду 4-й легкой кавалерийской дивизии с конно-легкой № 7 и донской № 9 батареями и донской казачий № 40 полк. 23-го к Журже прибыл генерал Данненберг, которому было поручено начальствование над войсками, обороняющими Дунай выше Туртукая, и, найдя распоряжения генерала Соймонова отвечающими положению вещей, возвратился на другой день в Бухарест.

А между тем турки с 23 по 25 июня предприняли серьезную попытку оттеснить Соймонова от Журжи.

Бой имел самый кровопролитный характер; батальоны по несколько раз ходили в штыки. Офицеры и нижние чины дрались с особым ожесточением. Но они, бросаемые по частям, без общего руководства, могли только грудью своей отстоять прилегающий остров Радоман, не имея сил окончательно столкнуть врага в Дунай.

С наступлением темноты, когда бой затих, турки остались владеть ближайшим к Рущуку берегом Радомана. Наши потери в отряде генерала Соймонова за этот день составили 342 человека убитых, 22 офицера и 653 нижних чина ранеными и контуженными. Турки, даже по свидетельству их самих, потеряли 500 человек убитыми и свыше 1000 человек ранеными.

В ночь на 26-е во Фратешти прибыл с Екатеринославским полком генерал Данненберг, а вслед за ним туда же были направлены три полка 2-й дивизии и бригада конницы с князем Горчаковым. Не уведомленный о приближении подкреплений, генерал Соймонов предполагал, что он предоставлен собственным силам, и, не считая возможным продолжать отстаивать остров Радоман как ввиду сильного утомления войск, так и ввиду превосходства противника в числе, очистил с наступлением темноты острова, а к утру и Журжу, отведя свои войска к Фратешти.

После Журжинского дела князь Горчаков получил от своего двоюродного брата князя А. М. Горчакова, нового русского посла при австрийском императоре, успокоительные относительно Австрии сообщения. Император Франц Иосиф обещал не вводить свои войска в Валахию, пока мы будем в ней находиться. Тогда князь Горчаков стал опасаться наступления на Бухарест союзников. Поэтому главнокомандующий решил сосредоточить все свои силы, кроме частей, стоявших против Австрии в Молдавии и Плоешти, в центральном положении у Фратешти, Желавы и у Обилешти, имея передовые отряды против Туркутая и Силистрии. Находясь в таком положении, он считал возможным встретить союзников с достаточными силами, если бы они решились вступить в Валахию. Большая часть войск — 43 батальона и 32 эскадрона с самим князем Горчаковым во главе, была расположена у Фратешти против Журжи, имея в резерве у Желавы 16 батальонов и 32 орудия; у Обилешти, для прикрытия со стороны Силистрии и Туртукая, был сосредоточен отряд генерала Лидерса, расположенный первоначально у Калараша.

Тем временем турки, не занимая Журжи и Слободзеи, усиленно строили между этими пунктами предмостное укрепление, и когда 1 июля князь Горчаков в своей постоянной нерешительности относительно того, атаковать или не атаковать турок, произвел усиленную рекогносцировку их расположения, то неприятель так успел укрепиться на левом берегу Дуная, что всякая мысль об атаке была отброшена. Приходилось ожидать наступления союзников (что, однако, в их планы не входило), с одной стороны, а с другой нельзя было быть уверенным в нейтралитете Австрии. Поэтому, простояв на избранных позициях до 14 июля, мы начали свой окончательный отход за Серет и Прут.

15 июля наши войска выступили к Бухаресту. 20-го, минуя Бухарест, войска достигли с. Марезены, а затем через Синешти и Кашарени подошли к Бузео 27 июля. Начиная с 1 июля по 16-е наша главная квартира оставалась в Фокшанах, откуда излишние тяжести и больные были отправлены в Яссы. 25 июля в Бузео прибыл отряд генерала Липранди и оттуда двинулся на Фокшаны к Бырлату. 30 июля отряд генерала Лидерса в составе 15-й пехотной дивизии, 3 стрелковых батальонов, трех рот 5-го саперного батальона и Валахской батареи выступил к Браилову, куда и прибыл 30 июля. Отряд же генерала Ушакова продолжал по-прежнему оставаться на правом берегу Дуная.

В конце августа князь Горчаков с главными силами вверенной ему армии переправился на левую сторону Прута у Скулян; затем и войска генерала Ушакова, очистив Добруджу, расположились у Измаила. Вслед за нашим уходом подвигались вперед турки, и 10 августа Омер-паша вступил в Бухарест. Тогда же перешли границу Валахии австрийцы и сменили турок в княжествах по соглашению союзных держав с турецким правительством.

Военные действия на Кавказе: операции Александропольского отряда; сражения при Баш-Кадыкларе и Кюряк-Дара

Наша граница с Турцией на Азиатском театре военных действий имела центральным опорным пунктом против Анатолии и в частности против Карса крепость Александрополь.

К северо-западу от Александрополя была расположена крепость Ахалцых, прикрывавшая путь Карс-Ардаган, а к юго-востоку наша граница, со стороны Турции и Персии, обеспечивалась крепостью Эриванью.

Представлявшаяся в виде куртины с двумя флангами, граница наша ограничивалась на севере Чалдырским горным хребтом, а на юге хребтами Агри-Даг и Кара-Даг, по правой стороне Араса. Протекавшая по границе на протяжении 100 верст река Арпачай уже с конца мая была проходима вброд и потому серьезной преграды не представляла.

Самые же крепости были чрезвычайно слабы и, кроме Алексадрополя, кстати сказать, очень неудачно расположенного для овладения ими, правильной осады не требовали. Кроме сухопутной границы на Кавказе, имелась обширная морская граница «Черноморское побережье», права на которое перешли к нам по Адрианопольскому миру. Это приобретение дало нам возможность окружить своими владениями горские племена Кавказа, номинально признававшие власть Порты Оттоманской и подчинить их нашему влиянию.

Открытие военных действий в Азиатской Турции застало врасплох наместника князя Воронцова, доносившего в Петербург, что он не может сосредоточить на границе более 6 батальонов, так как все остальные силы были необходимы для удержания в покорности населения Кавказа.

В ответ на доводы князя Воронцова император Николай «с большой неохотой» отправил морем на усиление Кавказской армии 13-ю дивизию из Севастополя в Сухум. Только когда эта трудная в осеннее время операция благополучно совершилась, прекратились опасения государя за Кавказ.

Но уже в октябре положение вещей представлялось наместнику снова в самых мрачных красках.

Тяжелый недуг, мешавший князю Воронцову принимать деятельное участие в управлении вверенным им краем, слухи о сосредоточении на границе внушительных турецких сил с целью перейти в наступление, удачное нападение на пост Святого Николая до объявления войны и разброска войск были тому причиной.

Удрученное состояние князя Воронцова увеличивалось еще тем, что он должен был, ввиду болезни командира действующего корпуса князя Бебутова, отправить в Александропольский отряд на его место своего начальника штаба князя Барятинского.

К ноябрю войска действующего корпуса на турецкой границе были доведены до 32¼ батальона, 68 орудий, 10 эскадронов, 21 сотни, 4 дружин и 36 сотен местной милиции. Эти войска были расположены следующим образом:

В Александрополе 7¼ батальона, 40 орудий, 10 эскадронов, 3 сотни казаков, 3 дружины и 2 сотни милиции. Сюда же между 2 и 16 ноября должны были прибыть 52½ батальона и 18 сотен.

В Эривани и ее окрестностях 3½ батальона, 8 орудий и 14 сотен милиции. В Ахалкалакском отряде 2 батальона, 2 орудия и 2 сотни милиции. В Ахалцыхском отряде 5 батальонов, 8 орудий, 1 дружина и 6 сотен милиции.

В Гурийском отряде 7 батальонов, 8 орудий и 12 сотен милиции. В Сураме 2 батальона; они вместе с войсками, которые могли освободиться с Гурийского кордона, должны были составить резерв, находящийся в ведении князя Воронцова.