День позора. Второй Перл-Харбор

По оценке штабных, один крейсер противника был потоплен, а два эсминца – серьезно повреждены. Теперь их торпеды «Лонг лэнс» (длинное копье) нацелились на американский крейсер «Чикаго», который шел вслед за «Канберой» в составе Южных сил.

На фоне чернильно-черного неба, с периодически пронизывающими его молниями, вахтенные и впередсмотрящие американского тяжелого крейсера заметили два подозрительных объекта, а чуть позже – еще один. К этому времени капитан 1 ранга Бод, разбуженный вахтенным офицером, бегом примчался на мостик, на ходу прокричав приказ одному из 127 орудий выпустить в сторону подозрительных объектов осветительный снаряд.

Этот приказ не успели выполнить, как сигнальщик с правого крыла мостика обнаружил фосфорирующий след торпед, выпущенных крейсером «Чокай».

«Торпеда с правого борта!» – закричал сигнальщик. В тот же момент «Чикаго» начал маневр уклонения. «Длинное копье» шло с направлением 345 градусов прямо в носовую часть крейсера. На мостике «Чикаго», бессильные что-либо предпринять офицеры, затаив дыхание, наблюдали за следом торпеды.

Наконец, она пересекла курс «Чикаго» примерно в 70 метрах по носу. Но тут же последовала вторая, прошедшая всего в 20 метрах.

Из «вороньего гнезда» на мачте доложили о третьей торпеде в 300 метрах от крейсера, но никто из команды «Чикаго» так и не заметил торпеды, попавшей в корабль.

Когда «Чикаго поворачивал влево на курс, параллельный следу торпеды, а затем возвращался на прежний курс, вспышки артиллерийских залпов с довольно близкого расстояния, очевидно, с двух кораблей по пеленгу 320 градусов, осветили темноту ночи.

В этот момент торпеда попала в носовую часть левого борта крейсера, и мощный столб воды обрушился на корабль, окатив его от носа до второй трубы. Захлебнувшиеся в потоках воды комендоры «Чикаго» сумели дать два четырехорудийных залпа осветительными снарядами в направлении 45 градусов, установленные на расстояние 5000 метров.

С мостика американского крейсера успели заметить сквозь пламя пожара на крейсере «Канбера» темный силуэт какого-то корабля, сверкавшего вспышками выстрелов, когда первый японский восьмидюймовый снаряд перебил правую опору фок-мачты «Чикаго», засыпав осколками палубу, убивая и калеча американских моряков.

Последствия взрыва торпеды были ничтожно малы по сравнению с разрушениями, нанесенными снарядом. Носовая надстройки была разрушена, фок-мачта согнулась, оборвав радиоантенны, управление огнем восьмидюймовых орудии главного калибра оказалось выведенным из строя.

Значительные повреждения получили и подпалубные помещения носовой части крейсера. Офицер, руководивший борьбой за живучесть, позвонил на мостик и доложил командиру:

«Все проклятое пространство в носовой части на высоте, начиная с трех футов выше ватерлинии до водонепроницаемой переборки №4, взорвано и искорежено. Обломки и куски железа перекручены и разбросаны по левому борту. Здесь внизу сплошная свалка, командир!»

Матрос 1 класса Говард Маршал Хэтч находился на верхней смотровой площадке сигнального мостика. Осколки разорвавшегося снаряда вырвали половину его лица и сняли скальп. Он скончался прямо на своем боевом посту.

Главный боцман Стив Бэлинт, находившийся поблизости от Хэтча, получил смертельное ранение осколком в живот. Он упал и повис на стволе зенитного автомата. 24 комендора носовой восьмидюймовой башни получили осколочные ранения.

Старший помощник командира капитан 2 ранга Сесил Адель, закрывая ладонью кровоточащую рану на шее, нашел в себе силы доползти в кормовую часть корабля, где находился запасной пункт первой помощи. Дежуривший на посту корабельной стоматолог капитан-лейтенант Бенджамен Остертинг, не прибегая к анастезии, зашил рану.

Внизу, в операционной крейсера, подготавливали молодого матроса Артура Рейда к ампутации левой ноги.

В этот момент находившийся впереди корабль – похоже, что это был эсминец «Паттерсон» – осветил прожектором две цели – один из эсминцев Микавы и его флагманский корабль. Ра^ вернув орудия на 180 градусов, «Чикаго» открыл огонь с расстояния 7000 метров.

Было отмечено два накрытия корабля противника. Но перейти на поражение не удалось из-за нехватки осветительных снарядов. Цель была потеряна в темноте.

А японский снаряд вновь попал в «Чикаго» уничтожив 127 мм орудие №1. Тяжелое положение было и в районе катапульт крейсера. Гидросамолет №4 был охвачен пламенем. Крупный осколок снаряда попал в баллон, наполненный углекислым газом под высоким давлением. Взорвавшийся баллон разметал по палубе фюзеляж самолета.

Прежде чем удалось справиться с огнем, самолет наполовину выгорел. Все самолеты «Чикаго», включая и взятый временно с крейсера «Портленд», получили серьезные повреждения.

Накрытые взрывом у орудия ползли по палубе к пункту первой помощи. Снаряд противника ударил между двумя 127 мм орудиями, засыпав все пространство вокруг осколками.

В 01:50 капитан 1 ранга Бод приказал включить прожектора. Выяснилось, что все 44 осветительных снаряда, имевшиеся в погребах крейсера, уже израсходованы. На корабле уцелели лишь прожекторы левого борта. С их помощью были обнаружены два эсминца – один выписывал зигзаги, второй – удалялся полным ходом. Оба эсминца были опознаны как свои.

Бод приказал выключить прожектора.

«Уменьшил ход до 12 узлов, – записал командир «Чикаго» в боевом журнале, – ухожу в канал Лонго. Огонь прекращен. Никаких кораблей не видно».

Крейсер взял курс на запад, чтобы «зализать раны», в то время как Микава продолжал следовать на северо-восток.

Главный грех, допущенный капитаном 1 ранга Говардом Бодом, – грех, который будет преследовать всю оставшуюся, короткую часть его жизни, заключался в том, что он не предупредил о появлении противника корабли Северных сил. Огненный шторм уже приближался к ним, а они даже не подозревали этого.

Крейсера «Винсенес», «Куинси» и «Астория» с эсминцами «Хелм» и «Уилсон» в передовом охранении в это время приближались к юго-восточному углу патрулируемого ими квадрата.

Двигаясь со скоростью 10 узлов, они наблюдали черную ночную мглу, пока не наткнулись на прожекторные лучи крейсеров адмирала Микавы и в них не вонзились смертоносные клыки снарядов 203 мм артиллерии.

В 01:44 штурвал флагманского японского крейсера положил руль влево, и корабль послушно лег на курс 68 градусов. Но как-то случилось, что этот маневр всем соединением не получился, в результате чего японская кильватерная колонна разделилась на две,

В левую колонну вошли: «Чокай», «Аоба», «Како» и «Кинугаса», в правую (восточную) – «Юбари», «Тенрю» и «Фурутака».

Но адмирал Микава не был сильно этим огорчен, хотя при выполнении маневра чуть не столкнулись два его корабля. Это был не слишком подходящий момент для каких-либо разборок и выговоров подчиненным. Боевой дух на кораблях был как никогда высок.

Японские моряки уже почувствовали вкус американской крови, а теперь готовились сожрать их со всеми костями и потрохами.