Божии дворяне

        «Уж не черт ли этот враг?», или представлял ли Тевтонский орден реальную угрозу для Руси и православия?

     Под пером «энтузиастов» и «популяризаторов» отечественной истории бои сугубо местного значения под Псковом и Изборском, стычки - пусть кровопролитные, но буквально переполняющие историю средневековой Европы эпохи феодальной раздробленности,  эпохи войны «всех против всех», превращаются в оборону  всей  обескровленной монголо-татарами Руси от натиска римско-католической (то есть универсалистской, космополитической и направленной на объединение всего христианского мира под верховной властью римских пап) и в то же время (вот необъяснимое противоречие!) немецко-феодальной (то есть сугубо национальной и - с учетом смертельной вражды между римскими папами и тогдашними германскими императорами, доходившей до отлучения последних - например, Генриха IV или Фридриха II Гогенштауфенов - папами от церкви! - а н т и п а п с к о й ) агрессии. А если учесть, что в тогдашнюю «Германию», то есть «Священную Римскую Империю германской нации» (не являвшуюся, по меткому выражению одного современника, ни «священной», ни «римской», ни «империей», ни – добавим мы от себя – «германской» в современном понимании этого слова!) входили добрая половин Италии и Франции, Бургундия, Сицилия, Неаполь, Нидерланды, Чехия, Силезия и прочая и прочая, что в походах «Тевтонского» Ордена против язычников столетиями принимали участие уроженцы всех стран Европы - начиная от чешского короля Отокара II, именно в честь которого был назван основанный им в середине XIII века в Пруссии город Кенигсберг (нынешний Калининград) и кончая английским принцем Генрихом Дерби, позднее взошедшим на британский престол под именем Генриха IV Ланкастерского - то о каком агрессивном  н е м е ц к о м   национализме можно было вообще в тот период говорить? В крестовом походе «Немецкого» Ордена зимой 1344 года против Литвы, к примеру, участвовали король Богемии Иоанн Люксембургский, король Венгерский, граф Голландский, герцог де Бурбон, бургграф Нюрнбергский, граф Голштинский, чешские, силезские, моравские, австрийские и шотландские рыцари и многие другие. С другой стороны, всегда ли верно изображать «Господин Великий Новгород» - оплот весьма сомнительной, хотя и усердно воспевавшейся, в частности, декабристами вечевой «свободы» (а говоря по-простому – «кто кого перекричит», да и «вечевых горланов» - профессиональных крикунов - можно было без особых церемоний перекупить за деньги, так что торговля думскими голосами является отнюдь не изобретением нашего времени!) неким щитом, якобы прикрывавшим всю Русь с Запада, от натиска агрессивного католицизма. Это Новгород-то, изначально бывший не только источником постоянных и направленных всегда на подрыв власти общерусского Великого князя, где бы он не сидел - в стольном ли Киеве, Владимире, Суздале, Твери или Москве! - кровавых смут, но и, самое главное, лютых ересей! Стригольники, жидовствующие - все расползались по Руси из славного Новгорода и другой «северной республики» - Пскова (высокомерно именуемого новгородцами своим «посадом»)! Новгород постоянно враждовал со Псковом. Хорош защитник русской государственности и Православной веры, который даже свою долю дани монголо-татарам отдавал очередному общерусскому Великому князю лишь ценой большой крови и постоянно интриговал против каждого Великого князя Владмирского, натравливая на него других князей, подкупленных новгородским «заволочским» серебром! Этому безобразию был положен конец только Государем Всея Руси Иоанном III, в результате двух войн силой (причем при активной поддержке другого «ревнителя свободолюбивых вечевых традиций Северной Руси» - упомянутого выше Пскова!) смирившим и подчинившим Своей Державной воле вконец запутавшийся в собственных интригах «Господин Великий Новгород». А окончательно вбил «осиновый кол» в гроб этого оплота «вечевых свобод» и ересей Царь Иоанн Васильевич Грозный, Верховный магистр Ордена православных опричных рыцарей, выступивший, промыслительно, в роли «мстителя» за разгром новогородским войском войска другого христианского рыцарского ордена у Чудского озера пятью столетиями ранее! Что же касается «дружеских уз», существовавших, по мнению иных горе-историков, между рыцарями Святой Девы Марии и монголо-татарами, которым они якобы служили чем-то вроде проводников, то наглядным свидетельством этой «дружбы» может служить хотя бы битва под Лигницей (Вальштаттом) в 1241 году, в которой силезский князь Генрих Благочестивый со своими польскими и немецкими рыцарями - главным образом, иоаннитами и тевтонскими «кавалерами Пресвятой Девы Марии», пал под татарскими саблями, но преградил туменам Батыя дальнейший путь на Запад! А в 1389 году тевтонские «псы-рыцари» в союзе с литовским князем Витовтом и православными русскими князьями (в том числе и знаменитым воеводой Дмитрия Донского - Боброком Волынцем, фактическим победителем ордынского войска Мамая на поле Куликовом 9 годами ранее!) сразились на Ворскле с татарской ордой Едигея и своей кровью засвидетельствовали верность Вере Христовой! Что же касается великой победы объединенного «славянского» (добрую половину которого, впрочем, составляли жмудь, литовцы, армяне, караимы и опять-таки татарские орды!) войска над «проклятыми крыжаками» под Танненбергом («Грюнвальдом»), то ведь именно после этой «великой победы над общими врагами всего славянства» объединенные «братья-славяне», католики-поляки и литвины стали с удвоенной силой теснить «своих», западнорусских, православных «братьев-славян», и в то же время регулярно ходить огнем и мечом на Москву, пока дело не дошло до Лжедмитриев, тушинских воров и семибоярщины. Такой угрозы Тевтонский Орден для Руси не представлял никогда. Наоборот, именно тевтонские рыцари, вывезенные русскими из завоеванной Ливонии, стояли у истоков создания Иваном Грозным с целью укрепления Российского государства первого в нашем Отечестве военно-рыцарского Ордена - опричнины! Но об этом мы почему-то забываем, хотя это не секрет. Гораздо лучше западают в память, например, такие строки из любимой всеми нами в детстве книжки Натальи Кончаловской «Наша древняя столица»:

     Впрочем, не станем далее «растекаться мыслию по древу», а только заметим себе, что пришла, наверное, пора отказаться от некоторых, хотя бы самых заскорузлых, штампов, и попытаться трезво, без эмоций, разобраться, что это все-таки были за «псы-рыцари», «не похожие на людей».

     Был ли Тевтонский орден «форпостом германской экспансии»?

      После падения Аккона в 1291 году, сделавшего невозможным дальнейшее пребывание орденского руководства в Святой земле, ему пришлось перенести свою резиденцию сперва на остров Кипр, затем в Венецию и, наконец, в Будучи, как уже говорилось выше, основан в конце XII века крестоносцами в Святой земле и со временем распространив свою деятельность на Трансильванию, Пруссию и Ливонию, Немецкий (Тевтонский) орден сражался там против язычников (половцев, пруссов, куршей, леттов, ливов и эстов), начиная с 1231 года. Именно на этих территориях, именовавшихся, подобно русской земле, Уделом Пресвятой Богородицы (Тера Марианна)  ему удалось, в отличие от Палестины, Сирии, Киликии и Греции, закрепиться «всерьез и надолго». После падения Аккона в 1291 году, сделавшей невозможным дальнейшего пребывания высшего орденского руководства в Святой земле, его резиденция была перенесена сперва на Кипр, потом в Венецию и наконец - в Пруссию, куда переместился основной центр могущества Ордена и орденских владений. Начиная с 1309 года замок, а затем - город Мариенбург (что по-немецки означает: «град Пресвятой Девы Марии») или, по-польски «Мальборк» (что ничего не означает ни по польски, ни на каком другом языке) стал резиденцией Верховного магистра одноименного ордена и центром комплекса владений, который получил у историков название «Немецкого орденского государства», хотя он не являлся, как мы увидим, ни «немецким», ни «государством» в современном понятии этого слова. Это расположенное - главным образом - в Пруссии и Ливонии, то есть   з а   п р е д е л а м и  тогдашней «Германии» («Священной Римской Империи германской нации») и потому фактически абсолютно независимое от тогдашнего (во многом чисто номинального) «главы» этой «Империи» (который даже и на «своих», то есть чисто формально входивших своими владениями в империю германских князей не имел почти никакого влияния, будучи лишь «первым среди равных» и даже не имея в «Германии» постоянной столицы - столицей считался далекий Рим!) орденское государство, несмотря на свои своеобразные структуры и на то обстоятельство, что первоначальная задача ордена заключалась исключительно в уходе за больными, борьбе с язычниками и военной защите христианских миссионеров, с течением времени превратилось - в Восточной Европе - в феодальное государство, по сути дела мало отличавшееся от соседних, и втянутое в типичные межгосударственные конфликты, связанные со взаимной экспансией  всех  этих конкурировавших между собой на международной арене государств. Именно в этих конфликтах, в особенности с Польшей и Литвой, (но уж никак не с Древней Русью!) и заключалась одна из важнейших (хотя и далеко не единственная!) причина позднейшей гибели этого прусско-ливонского государства тевтонских рыцарей, подорванного пришедшей из Германии антикатолической Реформацией и окончательно прекратившего свое существование в 1525 году, после того, как Тевтонский орден еще в 1466 году был вынужден уступить Польше свои наиболее богатые владения в Пруссии. В 1525 году произошла секуляризация остатков прусского орденского государства - его последний глава, Верховный магистр Альбрехт Бранденбургский из рода Гогенцоллернов, тайно приняв лютеранство, объявил себя герцогом Прусским, присягнул на верность своему родному дяде - польскому королю - и получил от него прусские земли Тевтонского ордена в качестве лена. Это принесение присяги сопровождалось кощунственной с точки зрения любого нормального христианина церемонией - сам Альбрехт и сопровождавшие его орденские рыцари широким жестом сорвали со своих белых плащей черные кресты и швырнули их наземь. Но, видимо, все собравшиеся, включая короля и магистра, уже настолько прониклись великими гуманистическими идеями «титанов Возрождения», что не нашли в этом всенародном поругании Святого Креста ничего предосудительного!   Именно так - откровенно  воровским образом! - появилось первое в континентальной Европе протестантское государство. Дошедший до нас прижизненный портрет Альбрехта Бранденбургского, кстати, наглядно демонстрирует нам, насколько размытыми в сознании этого узурпатора и типичного человека эпохи Ренессанса были заложенные в пору развитого Средневековья христианско-рыцарские основы, на которых зиждился возглавляемый им - в силу роковой исторической случайности! - древний орден. Альбрехт изображен на портрете в белом плаще с черным крестом, то есть как рыцарь-«тевтон», но... со  с в е т с к и м  бранденбургским орденом Лебедя на шее - вещь, совершенно невозможная в классическую средневековую эпоху, когда орден воспринимался не в качестве награды, которую можно было  п о л у ч и т ь, а в качестве организации, в которую можно было  в с т у п и т ь  и  в  ней  с о с т о я т ь. Рыцарь мог принадлежать только к одному ордену, вступление одновременно и в какой-либо иной орден было просто немыслимо (как военная служба одновременно в армиях двух разных государств). Но, как видно, ко времени, когда Альбрехт совершил в Пруссии государственный переворот, совсем другие идеи завладели умами. Впрочем, своеобразным напоминанием о «монашески-рыцарском» прошлом новоявленного светского герцога Прусского служило золотое изображение Пресвятой Богородицы (покровительницы Тевтонского Ордена Пресвятой Девы Марии) с Богомладенцем Иисусом на руках, служившее верхней частью подвешенного к орденской цепи медальона (нижнюю часть образовывало изображение Лебедя).