История России XX век. Эпоха сталинизма (1923–1953). Том II

Всего в 1941 г. были сформированы 33 ополченческие дивизии, в основном в столицах. Судьба ополченцев, в массе своей погибших в 1941 г., стала еще одной народной трагедией. После стремительного исчезновения кадровых дивизий мирного времени сталинская власть бросала необученных бойцов, среди которых было много представителей молодой московской и ленинградской интеллигенции, навстречу регулярным соединениям Вермахта.

Однако немало было людей, воспринявших войну с надеждой на освобождение от социально-экономической несвободы, религиозных гонений и колхозного рабства. За двадцать лет нищеты и репрессий большевики надломили моральные устои русской жизни, уничтожив ее духовные основания, растлили народ, приучив его к цинизму, лжи, эгоизму и доносительству. Сотрудничество с врагом не воспринималось как зло – если советская власть учила 20 лет предавать, то ради освобождения от нее следовало предать саму советскую власть. Раскулаченные, репрессированные, расказаченные, их дети, жены, близкие хотели мстить. Верующие мечтали о церковном возрождении. Крестьяне надеялись на роспуск ненавистных колхозов, нацменьшинства – на освобождение «от русского большевизма», а значительная часть интеллигенции – на достойную человека жизнь в свободной России. Все они имели самое смутное понятие о нацизме. Миллионы выработали привычку приспосабливаться к любым условиям и обстоятельствам и в своем выборе руководствовались украинской поговоркой – «Ще гирше, да инче».

24 июня в Москве был создан Совет по эвакуации при СНК СССР в составе Л.М. Кагановича, А.Н. Косыгина, Н.М. Шверника (председатель с 3 июля), Б.М. Шапошникова, С.Н. Круглова, П.С. Попкова, Н.Ф. Дубровина и А.И. Кирпичникова, позднее совет пополнили А.И. Микоян (1-й зам.), Л.П. Берия и М.Г. Первухин. В задачу Совета входила организация эвакуации населения, учреждений, предприятий. Но в первую очередь эвакуировались материальные ценности, а не население. Преимуществами пользовались представители номенклатуры и управленческого аппарата, партийно-советских органов и НКВД, инженерно-технический персонал, квалифицированные рабочие, члены их семей и т. п. Гражданское население вывозилось в третью очередь. 25 декабря Совет был преобразован в Комитет по разгрузке транзитных грузов. Неустроенный быт, частые потери родственников и близких на транспорте, потеря имущества, тяжелый труд на новом месте усугубляли тяготы эвакуации. В 1941 г. из угрожаемых районов органы по эвакуации вывезли на Восток СССР 12 млн человек, а во второй половине 1942 г. – еще несколько сот тысяч беженцев. В оккупации сталинская власть бросила не менее 65 млн граждан, предоставленных собственной участи.

При эвакуации большевиками уничтожались не только военно-промышленные объекты, но и вся инфраструктура – водонапорные башни, электростанции, газовые станции, а также материальные ценности – продовольствие и товарные склады. Население городов обрекалось на голодное существование. Директива СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 29 июня 1941 г. обязывала «не оставлять противнику ни килограмма хлеба, ни литра горючего». Так, например, в Орловской области из 30 450 т оставшегося перед отступлением зерна, коммунисты сожгли 25 285 т. В Ставрополе из 4800 т хлеба от огня чудом удалось спасти 2000 т. В Пскове в последний момент перед отступлением расстреляли директора электростанции, предотвратившего ее взрыв. Ужасная судьба постигла многих политзаключенных. В 1941–1942 гг. в тюрьмах и на этапах эвакуации органами НКВД были расстреляны тысячи людей из тюрем и лагерей Львова, Дрогобыча, Станислава, Ковеля, Житомира, Краснодара, Новочеркасска и др. городов. Только к 4 июля 1941 г. по официальным данным чекисты расстреляли при эвакуации 6490 человек. В Пскове 8–9 июля политических сожгли заживо вместе с тюрьмой.

Лишь 3 июля 1941 г., уже после развала Западного фронта и катастрофы под Минском, не дождавшись ответа от Гитлера на свои «мирные предложения», Сталин обратился к населению со знаменитой речью («Товарищи! Граждане! Братья и сестры! Бойцы нашей армии и флота! К вам обращаюсь я, друзья мои…»), в которой изложил содержание директивы ЦК партии от 29 июня. Впервые с начала войны русские люди узнали, что значительная часть СССР уже занята неприятелем. Утверждая, что «лучшие дивизии врага» разбиты, советский лидер призвал слушателей защищать родину и «советскую власть», причинившую народу и России столько горя и слез, а, изгнав врага из пределов отечества, отправиться в Европу в освободительный поход: «Целью этой всенародной Отечественной войны против фашистских угнетателей является не только ликвидация опасности, нависшей над нашей страной, но и помощь всем народам Европы, стонущим под игом германского фашизма». Подражая Императору Александру Благословенному, за 25 лет царствования которого не был казнен ни единый человек в России, кровавый тиран объявил начавшуюся войну «Отечественной», вновь, как и в законе 1936 г., желая соединить свой преступный режим с обесчещенной им родиной. Для этого Сталин даже вспомнил в своей речи славные имена победоносных военачальников исторической России – светлейших князей Михаила Кутузова и Александра Суворова, Великого князя Александра Невского. Церковный стиль обращения – «братья и сестры» – и эти святые для русского сердца, но оплеванные большевиками имена, поразили многих, слушавших из репродукторов июльскую речь Сталина.