Смешная русская история (статьи)

Торговля же еще сложнее, и быть надо и инженером, и ученым, притом всех специальностей разом, притом только что выведенные формулы действуют всего несколько дней, а потом их надо менять, развитие науки, вернее, сама жизнь требует. Вот в таком широком поле неопределенностей действует торговец. Если, конечно, он торговец, а не потенциальный банкрот.

Я только не понимаю одного, как историки не обращают на это внимания, приписывая изобретение торговли всем без исключения народам поголовно? Словно это пресловутое колесо. Из–за неизобретения которого чукчей считают дураками, хотя чукчам это колесо на летних сплошных болотах и зимних сугробах нужно как собаке пятая нога. Без письменности (это я показал в других работах) торговля невозможна. Здесь же рассмотрю: возможна ли она без правил? Основные правила успешной торговли я рассмотрел в другой работе, и оказалось, что без этих правил нельзя. А разве можно без ответственности? Ибо товар велик по сравнению с нуждой одного человека, чрезвычайно подвижен, конъюнктура изменчива, лиц, участвующих в бизнесе, много (закупка, продажа, перевозки, хранение, реклама, прейскуранты, изучение конъюнктуры и так далее), а совесть у них по Первозаконию – низка. И на всем протяжении оборота товара он непрерывно переходит из рук в руки. Это так делается сегодня. Но и «вчера» – то же самое, с некоторыми упрощениями.

Несомненно, первыми именно в эти времена появились временная собственность на товар и правила ее передачи из рук в руки. Но это и есть частное право. Тем более что торговцы как вы помните, жили разрозненно среди других племен и поэтому старались не подчиняться их давно имевшему место публичному праву: все принадлежит князю. А, собственных, ни царя, ни государства у них не должно было быть в принципе. Вот тут–то и потребовались им судьи, свои собственные, независимо от аборигенского князя.

Но, с внедрением в аборигенскую среду, проникновением в ее элиту, приспособлением к новой религии – исламу постепенно эти правила свертывались как ненужные в новых условиях. От них остался только след в публичном праве. И на большей части планеты, в том числе и на «святой» Руси, восторжествовала людоедская форма правления, при которой действовало только публичное право: сыск и правеж. Без всякого соревнования на корте (court – суд). Вот теперь можно поджидать Моисея.

Во–первых, он озаботился чистотой торгового племени, не по крови, а по функции. Недаром с древних времен иудеем может быть любой, хоть эфиоп, хоть русский, лишь бы он неукоснительно соблюдал Тору. Этому как раз способствовало Второзаконие, освобожденное от моральных догм и целиком и полностью посвященное богу Яхве. И торговец в любой точке Земли идентифицировался по этому новому «закону» с себе подобными, даже в закусочной, и именно по кошерной пище, а, идентифицировавшись, находил общий язык. Теперь иудеям–торговцам, даже разрозненным семьями, ничего не угрожало. Как говорится, рыбак рыбака видит издалека. Это было огромное достижение ума.

Во–вторых, Моисей для становления своего племени единомышленников Второзакония повел их в «страну обетованную», на Босфор, а не в Палестину, ибо в Палестине не разжиреешь, оборотных средств не накопишь. На Босфоре же, огородив уютное местечко тройными стенами и перекинув через пролив железную цепь, можно было жить припеваючи, ибо ворот, на которую цепь наматывалась, был за тройными стенами. Я назвал этот тихий городок (Византий, Царь–град, Константинополь, Стамбул) первой и главной мировой таможней, в которой деньги с проплывающих кораблей брали ни за что, за несколько оборотов ворота, натягивающего цепь.

Немного разжирев, Моисеевы торговцы принялись осваивать Средиземноморские и Черноморские просторы. Но никакой Византии, как империи на штыках, не было. Была только сфера торгового влияния и сумасшедшие торговые прибыли. Даже славянских воинов для охраны тройных стен нанимали, платя им поваренной солью с Баскунчака. Но и самого Баскунчака не касались, между Хазарским каганатом и Византием хватало посредников. Притом евреи–хазары и евреи Моисеева «воинства» даже не узнали друг друга, настолько у них были разные системы правления, юстиции и прочих публичных прав. Да, и назывались они уже не евреями, а «древними греками». Хотя «арабскую вязь» и «греческие письмена» читали друг у друга без переводчиков. Вот в чем штука.

Знаменитые византийские интриги, называемые сегодня византийщиной, не что иное, как нынешний «прагматизм», характерный для сегодняшних Соединенных Штатов. «Византийская роскошь, погрязшая в разврате», конечно, были, но не до такой степени, чтоб свести прагматиков с ума. «Закат» всего этого наступил, когда соль нашли повсюду, даже под землей. А работорговля «русским» товаром тоже пришла в упадок, так как весельные галеры были заменены на более эффективные парусники, плавающие даже против ветра. Но еще до «конца Византийской империи» смышленые «греки» стали растекаться по Южной Европе, от Балкан до Бискайского залива, везя с собой всю свою юриспруденцию и философию в одном рукописном экземпляре. Так Западная Европа начала пропитываться «греческим духом».

Когда пришли «турки», притом с севера, а не с юга, так как они были крестоносцами Козимо Медичи, в Константинополь, переименовав его в Стамбул от обиды, он был гол как сокол. Потому его и оставили, немного разграбив, истинным туркам, так как это была их исконная земля. Я уверен, что завоевали его вовсе не турки, а крестоносцы Козимо Медичи, тоже «грека», только с Гибралтара, вернее, из Арагона. Несмотря на хронологию, которую, в общем–то, составил Скалигер по заказу наследников Козимо Медичи все в той же «Новоплатоновской академии». Да, забыл сказать, к этому времени ислам настолько пропитался христианством (несторианством), что их было уже трудно различать. Недаром мусульманин Магомет II зажег неугасимую лампаду последнему византийскому императору – «правоверному христианину». И заодно «продал» Козимо Медичи все ненужные ему византийские рукописи.

Вот тут–то и заработала на полную мощность «Новоплатоновская академия» Козимо Медичи во Флоренции, создавая на бумаге «Римскую империю», в которую даже городок Византий попал составной частью в виде Византийской империи. Строителей же направили в Рим строить Колизей и собор св. Петра. Немного ранее Козимо Медичи собрал Ферраро–Флорентийский собор, номинально для объединения церквей, фактически – для построения католической религии наподобие армейского корпуса с крестоносцами. Как раз в это время изобрел свой печатный станок Гуттенберг. Медичи, обманув изобретателя, присвоил его и начал на нем печатать индульгенции с графой: вписать Ф.И.О. и предмет греха. Деньги потекли рекой. И наступило «Возрождение», которое ловко составили в той же «академии», но и в самой Флоренции, естественно, построили дворцы. Которые и сегодня глаз радуют. Там даже есть точнейшая копия храма Василия Блаженного, который стоит у нас на Красной площади. Так что Колизей построить – раз плюнуть, притом его и достраивать никто не собирался, сам видел. Кстати, именно католики, а не «римские» легионеры понастроили по всей Западной Европе однотипные «колизеи», но без печатного станка об этом быстро забыли.