Великая Испанская революция

Сторонники скорейшего завершения войны в свою очередь тоже нашли «материальную силу» — в командующем Центральным фронтом полковнике Сигизмундо Касадо [1602]. В конце января — начале февраля он установил канал связи с франкистами.

Назначению Касадо на пост командующего фронтом в 1938 г. способствовал его антикоммунизм. Негрин не прочь был приберечь кастет против своих левых партнеров: «Все наводит на мысль о том, что наперекор традиционному подходу, сложившемуся в историографии, он доверился Касадо. Речь идет о поведении, о причинах которого мы должны задуматься. Возможно, он верил полковнику, не зря же за несколько месяцев до этого тот ему доказал как свои антикоммунистические настроения, так и преданность. Может статься, он подумал, что в случае столкновений с коммунистами, Касадо может послужить ему опорой» [1603]. «В моменты в высшей степени критические он не доверял никому, даже Рохо, и играл в одиночку. Мы думаем, что также он не верил коммунистам, а те, разумеется, интуитивно чувствовали, что он не раскрывает до конца свои намерения. Его поведение с Касадо, возможно, объясняется подспудным желанием воспользоваться им при первой же возможности, в том числе, вполне вероятно, и против коммунистов» [1604].

Но к началу марта 1939 г. Негрин все же решился на новые перестановки в пользу коммунистов. Пусть они и сражаются до конца, если им хочется, пока умные люди будут «смазывать лыжи».

Коммунисты убеждали премьера, что необходимо провести чистку военных, но это только усиливало антикоммунистические настроения старого офицерства. К Касадо, который был основным организатором военного заговора, присоединился и главнокомандующий Миаха [1605]. 27 февраля Касадо запретил распространение «Мундо Обреро» в Мадриде за статьи, оскорблявшие ведущих политиков Республики.

2 марта Негрин начал перестановки в командовании. Касадо, 25 февраля произведенный в генералы, был назначен начальником Генштаба, на его место был назначен коммунист Буэно. Модесто должен был возглавить новую Маневренную армию, а Листер — Андалузский фронт. Коммунисты были назначены комендантами крупнейших городов. Для Касадо Негрин приготовил важнейший пост, но не связанный с непосредственным командованием. Этим Негрин бил сразу трех вальдшнепов — и снижал угрозу переворота со стороны Касадо, и менял растерявшегося Рохо, и умиротворял коммунистов. Только «выстрелил» Негрин поздно. Касадо отказался подчиниться этим решениям. Более того, Буэно и некоторые другие коммунисты отказались принять новые посты, опасаясь раскола в офицерском корпусе.

Касадо считал, что препятствием для сколько-нибудь достойных условий капитуляции являются коммунисты, к которым Франко особенно непримирим. Негрин, уже имевший негативный опыт поисков мира, не разделял эту — как показал опыт — наивную мысль. Тогда Касадо стал готовить переворот, чтобы осуществить свой план помимо Негрина. Поскольку авторитет премьера в это время пал низко, Касадо без большого труда договорился с представителями всех основных организаций Народного фронта, кроме коммунистов — необходимо отстранить от власти КПИ и Негрина и попытаться завершить войну миром, раз уж все равно нельзя победить. О безоговорочной капитуляции речь не шла, хотя Касадо, как станет ясно, не исключал и ее.

4 марта в связи с прибытием нового командира базы Ф. Галана начался мятеж на военно-морской базе Картахена [1606]. Он нес огромную угрозу Республике. Как писал П. Тольятти, «если бы самые незначительные фашистские силы смогли войти в Картахену, неминуемо последовало бы быстрое крушение повсюду» [1607], так как противник наступал бы с тыла.

Командование базы арестовало Галана, а фалангисты воспользовались ситуацией и захватили радиостанцию и артиллерийский парк. Формально флот не поддержал мятеж, но адмирал М. Буиса получил хороший повод для дезертирства, которое он и его офицеры замышляли еще до начала событий.

Тем временем мятежники призвали франкистов на помощь по радио, и в Картахену был направлен десант. Но он опоздал — 5 марта коммунистическая бригада вернула город, франкисткий десант был разгромлен. Когда коммунисты штурмовали город, флот по приказу адмирала M. Буиса и комиссара Б. Алонсо ушел в Тунис. Это было трагическое событие, учитывая, сколько республиканцев мог бы спасти флот в условиях краха Республики.

Узнав о событиях в Картахене, Касадо решил, что тянуть больше нельзя, и выступил против правительства в ночь на 6 марта. Было объявлено о создании Национального совета обороны (НСО) без коммунистов. Председателем НСО стал прославленный Миаха. Реальным лидером мятежа был Касадо. В НСО вошли три беспартийных военных, 2 республиканца, два социалиста и 2 анархо-синдикалиста. Важной боевой силой мятежа были анархо-синдикалистские части 4 корпуса С. Меры.

Идеологом НСО и его министром иностранных дел стал «Бестейро, обуреваемый ложными представлениями, предубежденно оценивающий реальность и обремененный антинегринистскими и антикоммунистическими настроениями» [1608]. Причем в своем первом выступлении от имени НСО он обвинил Негрина как раз в том, что было бы разумно делать в сложившейся ситуации — в том, что он тянет время в надежде, «что осложнение международной обстановки разрешится международной катастрофой…». В качестве альтернативы Бестейро предложил «проиграть с честью и достоинством» [1609].

Манифест Хунты был направлен против дезертирства и капитулянтства, в котором обвинялись Асанья (справедливо) и Негрин, который якобы «позорным образом» отказался от своих полномочий. Хунта подтвердила, что ее устраивает лозунг Негрина «Или мы спасемся все вместе, или же погибнем все», но только она может его осуществить [1610].

Командующий армией Леванта Менендес колебался, но под давлением вооруженных коммунистов воздержался от открытого участия в движении Касадо. Это позволило коммунистам организовать эвакуацию части своих кадров через Валенсию и Картахену.

На сторону Касадо перешел также начальник штаба авиации коммунист Алонсо, но большинство командиров-коммунистов вступили в борьбу с мятежом. Однако командующие корпусами-коммунисты Э. Буэно, Л. Барсело и Д. Ортега медлили 6 марта, надеясь избежать широкомасштабного военного столкновения в тылу. Начальник СИМ Педреро отказался арестовывать Касадо. Однако комдив Асканио развернул наступление на ставку Касадо в Мадриде, захватив центральную часть столицы. 7 марта Барсело тоже вступил в борьбу с мятежом.

Большинство министров не считало возможным сопротивляться и предлагало подать в отставку, передав всю власть Барриосу. Против этого воспротивился коммунист Урибе, и тогда министры решили просто уехать — невозможно работать в таких условиях! «Успех Касадо был облегчен, по видимому, тем, что он восстал против правительства, которое и не думало защищаться. Уже в конце января большинство членов правительства было настроено пораженчески» [1611], — писал С. Марченко. Анархисты Меры восстали именно против такого пораженческого правительства, не зная о капитулянтских планах Касадо.

В этот момент еще, как рассказывает Тольятти, «Негрин не хотел выехать, покидая коммунистов, как он говорил, он был связан долгом чести» [1612]. Однако после недолгих колебаний Негрин все же вылетел во Францию, лишив сопротивление перевороту необходимой в этих условиях легитимности. Как писал С. Марченко, «правительство уехало из Испании, довольное поводом, который дал ему Касадо, считая себя морально освобожденными от ответственности за сдачу центральной Испании» [1613].