Встреча на Эльбе. Воспоминания советских и американских участников Второй мировой войны

…В 16.00 25 апреля, когда встреча командования нашего полка, представителей штаба дивизии и корреспондента с американским патрулем была в самом разгаре, к переправе у поселка Крайниц прибыла вторая группа американцев во главе с майором Фредом Крейгом. От него мы узнали, что американское командование не знало о судьбе группы Котцебу. Ее рация молчала, воздушная разведка не дала результата. Тогда было решено выслать поисковую группу Крейга. На пути к Штреле она и встретила два «джипа», посланных Котцебу в штаб полка с донесением о встрече.

Группа Крейга на 7 «джипах» направилась к Эльбе. Вскоре она натолкнулась на советский кавалерийский отряд. Сфотографировались, обменялись приветствиями и минут через десять прибыли на главную площадь Штрелы. Оказалось, что в городе нет советских войск. После короткой остановки американцы двинулись дальше и встретились на переправе с саперами нашего полка. От них они узнали, что разведдозор лейтенанта Котцебу в середине дня переправился через Эльбу и находится в поселке Крайниц. Крейг со своими людьми также проследовал в Крайниц и принял участие во встрече.

Вот фотография встречи американцев с советскими кавалеристами. Это был передовой отряд 1-го кавалерийского корпуса генерал-лейтенанта Баранова. В конце апреля корпус получил такую же задачу, как и наша дивизия, — быстро выйти к Эльбе, захватить мосты, переправы. Сейчас удалось установить, что по просьбе Маршала Советского Союза С. М. Буденного командующий 1-м Украинским фронтом И. С. Конев поставил кавалеристам задачу найти за Эльбой конезавод, вывезенный немцами с Северного Кавказа, захватить этот завод и удержать его до подхода наших войск.

Кавкорпус вместе с танками успешно продвигался к Ризе и ворвался в город, а передовые его части вышли за Эльбу, воспользовавшись мостом и плацдармом, захваченным 50-м полком 15-й стрелковой дивизии. Кавалерийские разъезды быстро обнаружили за Эльбой конезавод, захватили его и удержали до подхода наших войск.

В небе господствовала наша авиация, прикрывавшая с воздуха действия конницы. Следует сказать, что позднее в тот же день с передовым отрядом кавкорпуса встретился также дозор лейтенанта Котцебу. Он возвращался в свой полк из Крайница вечером 25 апреля.

Часть солдат из разведдозора Котцебу и поисковая группа майора Крейга остались в расположении нашего полка ночевать. Общению между солдатами двух армий помогал американский капрал Игорь Белоусович, который неплохо говорил по-русски.

Мы выставили охрану — ведь в тылу наших войск осталось много больших и малых групп противника, не сложивших оружия. Они могли неожиданно напасть и сорвать торжества по поводу встречи. Проснувшись рано утром, американцы увидели, что дом, в котором они ночевали, окружен автоматчиками, и решили, что мы их держим под арестом, но это недоразумение было быстро улажено.

Пока американские солдаты разговаривали с нашими бойцами, майор Крейг незаметно вылез через окно в задней стене дома и ушел из расположения полка в лагерь, где находились освобожденные нами английские и американские военнопленные.

Немного позже из штаба американского полка позвонили подполковнику Гордееву и попросили позвать Крейга. Найти его, естественно, не удалось. Через полчаса звонок повторился. И так несколько раз. В штабе американского полка заподозрили неладное и сообщили нам, что приедет его представитель.

Гордеев разослал людей во все концы с заданием найти американского офицера, а сам поехал в лагерь военнопленных. В комнате коменданта он обнаружил пропавшего Крейга, который после банкета безмятежно спал. Когда прибыл представитель штаба американского полка, Гордеев отвез его в лагерь, и все, к общей радости, выяснилось. Но мы, ветераны Эльбы, до сих пор с удовольствием вспоминаем историю о том, как солдаты разведдозора Котцебу попали в «плен» к русским.

Неизгладимый след оставила война в жизни моего поколения. В составе 58-й стрелковой дивизии, которой было суждено первой встретиться на Эльбе с американскими войсками, мне довелось пройти путь от Сталинграда до Праги. Участвовал в обороне Москвы, Сталинграда, в боях на Украине, в Польше. Чехословакии, Германии. Сначала — в должности заместителя командира отдельной разведывательной роты, затем офицера штаба дивизии. За четыре года воины многое пришлось повидать и пережить. Но встреча на Эльбе была событием, которое вызвало особые чувства: то была радость встречи с союзниками и предвестие скорой победы.

Все мы были счастливы. В то же время я с грустью вспоминал своих товарищей, которым не суждено было дожить до этого дня. Вспоминал близкого боевого друга, своего командира, прославленного разведчика дивизии капитана Федора Попова. Вместе с ним мы вели бой в разведывательном дозоре за Доном, и он был убит на моих глазах. Из его окровавленной гимнастерки я вынул маленькую фотографию ребенка с надписью, сделанной матерью; «На память папочке от сына Владика. Гор. Орск, 19.2.1942 г.». Да, сколько таких бойцов полегло на нолях сражений! Им мы обязаны тем, что дошли до Эльбы.

Весть о встрече с американцами 25 апреля разнеслась но дивизии с быстротой молнии. Командир дивизии генерал-майор В. Русаков после доклада командиру 34-го стрелкового корпуса генерал-майору Глебу Бакланову выделил группу офицеров для участия в официальной встрече с представителями американских войск. В ней посчастливилось быть и мне.

Трудно передать то приподнятое настроение, которое охватило тогда всех нас. Мне казалось, что больше всех волновался сам Русаков. Его можно было понять: в полосе дивизии совершалось событие исторического значения.

И вот наконец в 17 часов 26 апреля встреча на восточном берегу Эльбы, в поселке Вердау. С американской стороны — около 30 человек, с нашей — примерно столько же. Причаливают лодки. К генералу Русакову подходит командир 69-й американской пехотной дивизии генерал-майор Эмиль Рейнхардт. Оба генерала горячо приветствуют друг друга крепким рукопожатием. Зафиксированное десятками фотокорреспондентов, оно стало символом тесного боевого союза народов наших стран.

Затем началась оживленная беседа, которую переводил майор Михаил Жданов. Через несколько минут в сопровождении наших офицеров гости направляются в находящийся неподалеку старый замок, где расположился штаб нашей дивизии. Это был короткий, но замечательный марш под тремя государственными флагами — Советского Союза, США и Великобритании. В одной группе вместе с американским генералом, заместителем командира 69-й дивизии по артиллерии Маристом идут командующий артиллерией нашей дивизии полковник Гребенников, командир 130-го артиллерийского полка майор Демидовнч, рядом с начальником штаба американской дивизии Линчем следует наш начальник штаба подполковник Рудник, командир 173-го стрелкового полка майор Рогов, другие офицеры штаба. Каждый что-то говорил на своем языке, но всем было ясно главное — свершилось незабываемое.

Наши пристальные взгляды тогда были обращены на командиров дивизий. Генерал Рейнхардт производил впечатление человека сдержанного, однако он не скрывал своего дружеского расположения к нам. Генералу Русакову было в то время 35 лет. Я хорошо знал этого умного, бесстрашного командира, не раз приходилось выполнять его задания. Нелегким был путь нашей дивизии к Эльбе. Тысячи воинов дивизии пролили свою кровь, среди них был и ее командир. Руководя боем в районе Днестра, он получил тяжелое ранение. Словом, генерал на войне был настоящим солдатом.

Хорошо помню, как генерал Русаков, принимая из рук генерала Рейнхардта американский национальный флаг, с волнением сказал: «Мы будем верны этой дружбе, пусть берегут ее и наши потомки».

И еще. В те незабываемые дни особенно яркими, непосредственными и душевными были встречи рядовых солдат двух армий. Они не произносили громких фраз, но вместе поклялись крепить дружбу, посвятить свои жизни тому, чтобы никогда в мире больше не было войн.