Киевские князья монгольской и литовской поры

«…под давлением тевтонских рыцарей с Запада, литовцы рассеялись в южном и восточном направлениях, вступая в конфликт с русскими и, со временем, проникая в отдельные части западнорусских земель. В процессе приспособления к изменившейся политической ситуации литовские племена постепенно вышли из своей изоляции; на их социальную организацию и прежний образ жизни сильное воздействие оказал контакт с соседями, который оказался плодотворным для них во многих отношениях… Под влиянием тевтонской опасности многие литовские вожди кланов видели срочную необходимость в реформах, особенно – касающихся политического объединения и создания хорошо обученной армии. Многие из них также понимали необходимость создания укрепленных городов и развития торговли», – пишет Георгий Вернадский в книге «Монголы и Русь».

Литовские племена в середине XIII века объединил Миндовг. Впервые его имя упомянуто в 1219 году в связи с Литовско-Волынским мирным договором. Тогда он был одним из пяти литовских князей, подписавших договор (согласно Ипатьевской летописи, в 1215 году к князьям галицким было направлено посольство для заключения договора от имени двадцати литовских и жмудских князей). С 1238 года Миндовг уже фигурирует как правитель всей Литвы. Он смог добиться власти в жестокой междоусобной борьбе.

Миндовг получил титул великого князя Литовского. Очевидно, ко времени нашествия на Восточную Европу полчищ хана Батыя, произошедшего в конце 1230-х – начале 1240-х годов, Литва уже представляла собой централизованное государство.

Территория Великого княжества Литовского к тому времени охватывала, помимо собственно Литвы, земли Полоцкого княжества – практически всю территорию современной Белоруссии. Столицей государства на начальном этапе был древнерусский город Новогрудок, заложенный еще во времена Ярослава Мудрого.

Миндовг вел войны с Ливонским орденом, с Галицко-Волынским княжеством, и в 1250-е годы заключил и с тем и с другим перемирия. Уступкой ордену стало крещение по латинскому обряду. Залогом дружбы с Даниилом стал Новогрудок, переданный Роману Данииловичу. Миндовг также выдал замуж за другого Даниилова сына, Шварна, свою дочь.

Даниил Галицкий вторым браком был женат на племяннице Миндовга. Вообще, отношения Великого княжества Литовского и Галицко-Волынского княжества были особыми. Даниил и его отец Роман, еще в бытность князьями только Волынской земли, нередко ходили в походы против в то время еще разрозненных, но уже довольно воинственных литовских племен. Вскоре литовцы стали более сплоченными, и теперь с ними необходимо было договариваться о мире, между правителями заключались династические браки.

Во многом судьбы этих двух княжеств и их правителей были похожи. Литва и Галицко-Волынская земля находились под постоянным давлением со стороны европейских феодалов. Для первой это были, в основном, немецкие рыцарские ордена и Польша, для второй – та же Польша, а также Венгрия и, в меньшей степени, рыцарские ордена. Даниил Галицко-Волынский и Миндовг Литовский, руководствуясь политической целесообразностью, пошли на сотрудничество с курией и приняли от папских легатов королевскую корону. При этом Миндовг даже перешел – ненадолго – в католичество. Даниил был близок к тому же, но, вероятно, из-за позиции европейских государей, которые не собирались активно противостоять татаро-монголам, окончательно отказался от идеи перехода в католицизм или хотя бы соединения православия с латинской верой. Уния, в конечном счете, произошла, в том числе в его родной Галиции (Галичине).

Миндовг был убит в 1263 году, через год скончался Даниил Галицкий. Кстати, в 1263 году умер еще один выдающийся представитель той эпохи – Александр Невский. Как заметил в связи с этим русский историк С. М. Соловьев, «почти в одно время Восточная Европа лишилась троих знаменитейших своих владетелей».

Объединение литовских и русских земель под властью потомков Данииловых могло произойти на столетие раньше захвата Великим княжеством Литовским Юго-Западной Руси. После убийства Миндовга власть в Литве при помощи брата Даниила Галицкого Василька и Даниилова сына Шварна получил сын Миндовга Войшелк. Он был истовым верующим, принявшим христианство, в отличие от отца, по православному обряду.

Войшелк чередовал междоусобные войны с монашеством. В первый раз он удалился в монастырь в 1254 году. После обретения власти он сперва делил ее с Шварном, который был женат на его сестре, а затем и вовсе передал ему управление Литовским княжеством.

«Литва готовилась окончательно слиться с Русью под властию одного из сыновей Данииловых: в 1268 году Войшелк снова заключился в монастыре, отдав все свои владения зятю Шварну. Последний, боясь, как видно, возобновления внутренних волнений в Литве в пользу князей природных, уговаривал Войшелка покняжить еще вместе, но тот решительно отказался, говоря: «Много согрешил я пред богом и перед людьми; ты княжи, а земля тебе безопасна». Живя в угровском Данилове монастыре, Войшелк говорил: «Вот здесь подле меня сын мой Шварн, а там господин мой отец князь Василько (брат Даниила Галицкого), буду ими утешаться». Но он недолго утешался: Шварн умер бездетным, и литовцы снова вызвали Войшелка из монастыря для управления делами княжества; это возбудило вражду в брате Шварновом, Льве Данииловиче, которому хотелось быть наследником брату в Литве, а Войшелк не склонялся на его желание», – описывает события той поры С. М. Соловьев.

Войшелка и Льва хотел примирить авторитетный Василько Романович. Обоих он пригласил к себе во Владимир-Волынский.

«Маркольд, родом немец, старый советник короля Даниила, позвал всех троих князей к себе на обед; обедали весело, много пили, и Василько после обеда поехал к себе домой спать, а Войшелк поехал в Михайловский монастырь, где стоял. На этом дело не кончилось: Лев приехал в монастырь к Войшелку и стал говорить ему: «Кум! попьем-ка еще!» Тот согласился, и началась опять попойка, во время которой князья опять поссорились, от брани дошло до драки, и Войшелк был убит Львом», – пишет Соловьев.

Лев Даниилович, будучи братом покойного Шварна, предъявил претензии на литовский престол, однако не получил успеха в этом деле – литовцы выбрали себе единоплеменного князя. Так был упущен случай объединить Литву и Русь под властью русских князей.

Тем не менее, объединение произошло, но на этот раз – уже под властью Великого княжества Литовского, которое также стало и Русским.

Литва тоже вынужденно, и во многом благодаря Руси, столкнулась с Золотой Ордой.

Еще в 1255 году Даниил Галицкий вместе с литовцами Миндовга предпринял поход на подвластное татаро-монголам Киевское княжество. А через три года Даниил уже вместе с ордынцами напал на литовские земли.

«Хан Берке заменил Куремсу энергичным Бурундаем и снабдил его большим количеством войск. Бурундай решил сделать упор на разногласиях между русскими и литовскими князьями и избрал Литву объектом своего первого похода, предложив русским князьям оказать ему поддержку своими войсками. Начиная с этого момента монголы стали уделять значительное внимание литовским делам. По всей вероятности, они были озабочены растущей силой Литвы и распознали в ее экспансии, даже в этот ранний период, потенциальную угрозу их власти в Западной Руси», – отмечает Вернадский.

В очередной поход на литовцев князья Галицко-Волынские совершили в 1270-е годы вместе с фактическим владетелем западной части Золотой Орды Ногаем. В 1277 году Ногай прислал к русским князьям грамоту: «Вы все мне жалуетесь на Литву, так вот вам войско и с воеводою, ступайте с ним на своих врагов». В 1280-е годы была предпринята совместная русско-татарская кампания, направленная на захват Венгрии и Польши, однако она не принесла ощутимого успеха.

«Хотя монголы хорошо поживились в Польше, им не удалось захватить страну, и в начале 1287 года они возвратились в Галич и Волынь и вновь их разорили. Опустошение этих областей было столь же полным, как и киевских земель при Бату (Батые). В результате потерь населения и богатств власть князей из галицкого дома была настолько подорвана, что в процессе объединения Западной Руси их подчинили себе великие князья Литвы», – пишет Вернадский.