Русская революция. Россия под большевиками. 1918-1924

В Сибирском правительстве в Омске тоже было засилье эсеров, но более умеренной и прагматической ориентации, выражавших готовность работать с несоциалистическим «буржуазным элементом». Они успели уже установить дружеские связи с либералами (кадетами) и влиятельными сибирскими кооперативами. Благодаря способности идти на компромисс Сибирское правительство смогло выстроить вполне эффективный аппарат управления.

Войска Омского правительства тоже превосходили войска Комуча. Офицеры предпочитали служить в Сибирской, а не в Народной армии, поскольку она была организована более традиционным образом, сохраняла привычные звания и эполеты. Командовал Сибирской армией энергичный и молодой подполковник А.Н.Гришин (Алмазов), и из 40 000 ее бойцов половина были уральские и оренбургские казаки*.

* Мельгунов С.П. Трагедия адмирала Колчака. Т. 1. Белград, 1930. С. 75. В результате политических интриг Гришина-Алмазова в начале сентября сместили с должности, после чего он присоединился к Добровольческой армии. В мае 1919 года он вез важное сообщение от Деникина к Колчаку и по дороге попал в руки большевиков. Неизвестно, был ли он расстрелян или покончил с собой (см.: Деникин А.И. Очерки русской смуты. Т. 5. С. 88—89).

* * *

Красная Армия формировалась медленно⁶² . Задержки возникали не только из-за недостатка добровольцев и всеобщего нежелания населения России служить, но и от недоверия большевиков к регулярной армии как таковой. История революций учила их, что регулярная армия под командованием кадровых офицеров становится рассадником «контрреволюции». В России эта опасность усугублялась тем обстоятельством, что армия, состоящая из призывников, вследствие демографических особенностей страны состояла бы преимущественно из крестьян — класса, который большевики считали враждебным по отношению к себе.

Находясь у власти первые месяцы, большевики могли полагаться только на три бригады латышских стрелков, общая численность которых достигала 35 000 человек. Это был единственный оставленный ими в неприкосновенности контингент старой армии, заслуживший доверие своей социал-демократической ориентацией. Латыши оказывали большевикам бесценные услуги: разогнали Учредительное собрание, подавили восстание левых эсеров, обороняли Поволжье от чехословаков, несли службу в качестве личных телохранителей.

Силы эти были явно недостаточны для того, чтобы развязать затеваемую большевиками гражданскую войну, и назрела необходимость, преодолевая внутреннее сопротивление, приступить к формированию регулярной армии. В марте 1918 года был создан Высший военный совет, в который вошли штабные офицеры бывшей царской армии; он должен был исполнять функции генерального штаба. Его глава, генерал-майор Н.И.Раттель, в царской армии был начальником военных коммуникаций. Орган этот, Высший военный совет, должен был координировать и направлять военные предприятия Советов, однако успел весьма мало, так как под его командованием не было войск.

Несмотря на то что по официальной версии Красная Армия возникла в феврале 1918 года, в течение примерно шести месяцев она существовала только на бумаге. Помимо латышей, которых перебрасывали из одной горячей точки в Другую, на стороне большевиков сражалось несколько рассредоточенных отрядов по 700—1000 человек под командованием выборных офицеров; они не были формально организованы в армию, субординация отсутствовала, скоординировать их действия для выполнения стратегической задачи было невозможно. По самой своей природе отряды эти были вынуждены вести партизанскую войну⁶³ . Красная Армия явилась на свет только к осени 1918 года, в то время, когда большевики вели две параллельные кампании — одну против чехословаков, другую — против русской деревни; они были вынуждены пойти на риск и призвать крестьян и столько бывших царских офицеров, сколько было нужно, чтобы командовать ими.

* * *

Белое движение, как уже говорилось, было в первую очередь предприятием военным, и вожди его с презрением относились к политике, но и они не могли полностью отказаться от политического совета и политической поддержки. Помощь и поддержка проистекали от двух тайных организаций, Национального центра и Союза возрождения России, находившихся, соответственно, в России и за рубежом. Первый был организацией демократической и возглавлялся кадетами, последний был социалистическим и управлялся эсерами. Обе организации, однако, стремились выйти за рамки узкопартийной лояльности и заручиться как можно большим числом сторонников на широкой демократической основе. Национальный центр, более эффективная из двух организаций, снабжал вожаков Белого движения данными политической и военной разведки относительно положения в советской России. В некотором отношении организация также руководила деятельностью белых.

Истоки зарождения Национального центра восходят к лету 1917 года, когда влиятельные либеральные и консервативные политики решили, что пришла пора отложить партийные разборки и объединиться, чтобы остановить процесс сползания страны в анархию. Конституционно-демократическая партия, стоявшая за этим решением, была, после большевиков, наилучше организованной партией в России: центристская позиция обеспечила ей и симпатии умеренных социалистов, и симпатии умеренных консерваторов. Левая оппозиция, давшая начало Союзу возрождения России, начала организовываться только весной 1918 года. Она не смогла достичь сплоченности и эффективности конкурирующей организации, поскольку ее лидеры никак не могли решить, кто им меньше неприятен — красные или белые.

Непосредственным предшественником Национального центра явился Совет общественных деятелей, сформированный в августе 1917 года несколькими выдающимися членами Думы, генералами, предпринимателями, кадетами и представителями консервативной интеллигенции*. Совет требовал восстановления крепкой власти и армейской дисциплины. Керенский заподозрил, что тайной целью Совета было отстранить его от власти; его хаотичное поведение в августе— сентябре 1917-го, особенно провокационное поведение в отношении Корнилова, в большой степени определялось этим мнением.