История крестовых походов

В Антиохии распространилась смертность, которая похитила многих знатных, в том числе и папского легата, духовного представителя в Первом крестовом походе. Крестоносное ополчение терпело большой недостаток в пище и в одежде. Лишения приводили в экстаз простой народ, который приписывал свои несчастья небесной каре за то, что медлили с освобождением Гроба Господня. Выведенный из терпения народ угрожал сжечь Антиохию, если его не поведут дальше. Честолюбивый Боэмунд устоял против искушения и не внял побуждениям долга, Раймунд же Тулузский и другие вожди двинулись дальше. Они направились к Иерусалиму береговой полосой и не теряли надежды вознаградить себя другими земельными приобретениями. Легкие победы над ослабленным турецким населением более их не вознаграждали. Они с завистью вспоминали об Эдессе, Тарсе и Антиохии. В особенности честолюбивыми желаниями горел теперь Раймунд, более всего обиженный судьбой. Он был из сильнейших вождей крестоносного ополчения, он теплее всех относился к делу крестовых походов и, однако, до сих пор он не владел ничем; между тем и менее знатные и менее сочувствовавшие делу похода имели уже независимые владения. Раймунд остановился у Триполи. Уже все было готово для взятия города, как вдруг Боэмунд, зорко и ревниво следивший за тем, чтобы вблизи его княжества не появилось другого самостоятельного владения под главенством западного князя, прислал к Триполи коварного Танкреда, который и помешал плану Раймунда. В крестоносном лагере начались громкие жалобы на князей, простой народ требовал немедленного движения к Иерусалиму. Тогда Раймунд, находя невозможным далее противиться общему желанию, вынужден был оставить Триполи в середине мая 1099 г.

Крестоносцы очень много потеряли в спорах из-за Антиохии и Триполи. Летом 1098 г. Иерусалим, находившийся во власти слабого багдадского халифа, был завоеван сильным египетским халифом [75] . Таким образом, по мере приближения крестоносцев к Иерусалиму, перед ними вырастали новые и сильные преграды. Иерусалим оказался весьма укрепленным, снабженным сильным гарнизоном. Между тем крестоносная армия, пришедшая к Иерусалиму, представляла одни жалкие остатки того блестящего ополчения, которое два года назад переправилось через Босфор. Всех крестоносцев было теперь не более 20 тысяч, и те были изнурены, обессилены длинными переходами, битвами и всякого рода лишениями. В этом ополчении недоставало уже многих знатных; часть погибла от эпидемических болезней, часть осталась в различных завоеванных городах, часть вернулась в отечество. К Иерусалиму из главных вождей пришли только три: Раймунд Тулузский, Роберт Нормандский и Готфрид Бульонский, после присоединился Танкред. Но у них не было ни средств, ни материалов для предстоявших осадных работ. Крестоносцам помогли в этом отношении генуэзцы и пизанцы; они доставили все необходимое для осады и средства к пропитанию. 15 июля 1099 г. Иерусалим был взят приступом.

Итак, цель была достигнута, крест восторжествовал над исламом. Город был наполнен враждебным мусульманским населением, завоеватели обошлись с ним в высшей степени жестоко. Как бы в отмщение за свои продолжительные страдания, они предали мечу и огню все, что было в городе мусульманского. Летописцы с удовольствием рассказывают о лужах крови, по которым ходили воины христовы. Кровожадностью и хищностью отличился Танкред, удовлетворивший на этот раз, сколько возможно было, свою жестокость и ненасытную скупость. Первым делом, которое должны были решить крестоносцы, был вопрос об устройстве административной власти в Иерусалиме. Но здесь они снова разделились на две партии: одна стояла за то, чтобы устроить в Иерусалиме церковную республику с патриархом во главе, — это партия духовного господства; другая партия выдвигала светский принцип, эта последняя взяла перевес. Предложили Раймунду Тулузскому принять на себя управление Иерусалимом, но он в силу своих личных нравственных принципов отказался; предложили Роберту Нормандскому, и тот отказался. Остался один Готфрид Бульонский, который и согласился на предложение, заявив, однако, что будет носить титул не Иерусалимского короля, а «защитника Гроба Господня». Таким образом Иерусалим был предоставлен во власть герцога Нижнелотарингского Готфрида Бульонского. Это обстоятельство имеет важное значение для последующей истории государств, основанных западными князьями. В Малой Азии было другое княжество — Эдесса, принадлежавшее брату Готфрида Бульонского — Бодуэну; таким образом, в руках одного дома были два владения, которые при необходимости могли соединяться и оказывать сильное влияние на политику и положение других княжеств. Вручение власти над Иерусалимом Готфриду Бульонскому обусловливало собой усиление лотарингского дома на Востоке. Готфрид Бульонский был человеком добрым, уступчивым, но в то же время весьма недалеким. Он едва не упустил из рук и той незначительной власти, которая ему досталась. В первый же год княжения Готфрида Иерусалимское духовенство в высшей степени систематично начало его стеснять, доводя его власть до минимума.

Самый желательный, естественный ход событий вслед за окончанием Первого крестового похода должен был бы заключаться в дальнейшем проведении того принципа, который поставили себе крестоносцы, — принципа укрепления христианства в Азии и ослаблении мусульман. Именно такой ход событий был желаем и ожидаем всем христианским населением как Европы, так и Азии. Но так как усиление христианского элемента в Азии обусловливало собой в то же время усиление тех княжеств, которые были основаны крестоносцами, и так как это последнее обстоятельство было противно видам и интересам византийской империи, то ход событий принял совершенно иное направление. Византийские императоры всегда стояли на страже своих собственных интересов и препятствовали делу усиления христианства Малой Азии; этим обстоятельством объясняется все негодование, все обвинения, которые направлены против Византии со стороны западно-европейцев.