Военно-воздушные силы Великобритании во Второй мировой войне (1939-1945)

Получив план операции, Кастелляно спешно отправился в Рим. 3 сентября он возвратился в Сицилию, где в этот же день он и Занусси от имени итальянского правительства подписали условия перемирия. А за 13 часов до этого 8-я армия начала переправляться через Мессинский пролив и высадилась на участке побережья в районе Реджи-ди-Калабрия, не встретив никакого сопротивления со стороны противника. Английские самолеты, выделенные для обеспечения этой операции, тоже не встретили противодействия со стороны немецкой авиации. По данным аэрофоторазведки, на аэродромах, расположенных в ближайших к месту высадки районах, не было ни одного самолета.

Было решено, что союзное командование и итальянское правительство 8 сентября объявят по радио об общих условиях перемирия. В ожидании этого шла спешная подготовка для приема итальянских самолетов, которые в соответствии с условиями перемирия должны были прибыть на указанные союзниками аэродромы, расположенные в Ливии, Киренаике, на Кипре и в Сицилии. 3 сентября, как только были подписаны условия перемирия, началась подготовка к переброске 82-й воздушно-десантной дивизии на аэродромы в районе Рима. Однако прежде чем выслать дивизию на эти аэродромы, необходимо было получить точную информацию об обстановке в самом Риме. С этой целью вечером 7 сентября в Рим прибыл американский бригадный генерал Тэйлор. В заранее установленное время Тэйлор должен был сообщить по радио условную фразу об обстановке в городе.

К этому времени конвой с десантом уже находился в море, держа курс на север, затем он должен был повернуть на восток и следовать в направлении Салерно.

1-я английская воздушно-десантная дивизия находилась в Бизерте в готовности для отправки морем в Таранто, как только будет объявлено о перемирии. 82-я американская воздушно-десантная дивизия была сосредоточена в Кайруане, ожидая приказа для переброски на аэродромы в районе Рима. 8-я армия к этому времени прочно укрепилась в северо-восточной части Сицилии.

События развивались согласно намеченному плану. Когда Эйзенхауэр, Александер, Теддер и Конингхэм собрались на совещание в Бизерте, им были доставлены две телеграммы. Первая телеграмма была от бригадного генерала Тэйлора и состояла из одной, заранее условленной фразы: «Обстановка спокойная». Это означало, что обстановка в Риме не допускала возможности высадки 82-й воздушно-десантной дивизии, транспортные самолеты которой всего через полчаса должны были вылететь на задание. Это был серьезный удар, так как было уже слишком поздно направлять дивизию к ее первоначальной цели — в район переправ через реку Вольтурно.

Вторая телеграмма пришла от самого Бадольо и была еще тревожнее. Глава итальянского правительства сообщал, что численность немецких войск в Риме и его окрестностях настолько велика, что он не может гарантировать безопасность аэродромов в районе Рима, и, поскольку воздушно-десантная дивизия не может высадиться на них, он не может объявить о перемирии до тех пор, пока не будет успешно завершена высадка морского десанта союзников.

Намеревается ли Бадольо отказаться от условий перемирия, которые 3 сентября подписали его представители? Не собирается ли он перейти на сторону немцев? Никто не мог ответить на эти вопросы, но было вполне очевидно, что для союзников наступил ответственный момент. Эйзенхауэр продиктовал по телефону телеграмму генералу Смиту, находившемуся в Алжире, для немедленной передачи ее Бадольо. «Я намерен, — говорилось в телеграмме, — объявить по радио в первоначально условленное время о существовании договора о перемирии. Если Вы и Ваши вооруженные силы откажетесь сотрудничать с нами, как было предварительно согласовано, то я сообщу всему миру о ходе переговоров и подробных условиях перемирия. Сегодня наступил день, назначенный нами для объявления перемирия, и я ожидаю, что Вы выполните взятые на себя обязательства». Далее телеграмма обращала внимание Бадольо на серьезность последствий для Италии, которые могли возникнуть в случае невыполнения им условий перемирия.

В 18.30, когда прошли все установленные сроки, а ответа от Бадольо все еще не поступило, Эйзенхауэр объявил по радио об условиях перемирия. Теперь весь мир ожидал подтверждений из Рима. В 19.45 Бадольо объявил о безоговорочной капитуляции Италии. После этого он вместе с королем и некоторыми членами правительства поспешно отбыл в Пескару, а оттуда в Бриндизи,

Тем временем морской десант союзников продвигался вперед, к Салерно. Хотя немцы и были захвачены врасплох объявлением о перемирии, тем не менее они стали энергично готовиться к отражению морского десанта союзников. Кессельринг имел в своем распоряжении девять часов для подготовки к отражению десанта. Этого было вполне достаточно. Разоружив итальянские гарнизоны, немцы заняли оборону на побережье.

На рассвете 9 сентября 36-я американская дивизия и английские 46-я и 56-я пехотные дивизии высадились на побережье на участке Салерно — Агрополи.

В течение многих дней, предшествовавших высадке морского десанта, союзная авиация производила налеты на шоссейные и железные дороги, ведущие с севера, востока и юга к району высадки, а также на железнодорожный узел Салерно. Вначале немецкие самолеты оказывали сопротивление. В первые дни в воздухе можно было встретить до 40 немецких истребителей, пытавшихся помешать проведению дневных налетов союзной авиации. Но к концу первой недели сентября в результате разрушений и повреждений, которые нанесла наша авиация немецким аэродромам в Италии, сопротивление немцев почти полностью прекратилось. За последние семь дней до высадки в воздухе было отмечено не более 300 немецких самолетов.

Немецкие ВВС в Италии в то время были не в состоянии оказать нам серьезного противодействия. Если немецкая бомбардировочная авиация, базировавшаяся на крупные аэродромы в Фодже и Витербо, которые были надежно прикрыты зенитной артиллерией, и не понесла больших потерь, то потери истребительных эскадрилий, особенно тех, которые базировались на аэродромы в юго-восточной части провинции Апулия, были очень большими.

Таким образом, немецкая авиация в момент вторжения союзных войск в Италию фактически оказалась парализованной. В течение трех предыдущих месяцев действия союзной авиации проводились в полном соответствии с принципами ведения воздушной войны. Применить раньше на практике эти принципы союзники не могли из-за недостаточной численности военно-воздушных сил. Планы увеличения и развития военно-воздушных сил, составленные еще несколько лет тому назад, стали давать ощутимые результаты лишь с середины лета 1943 года. В авиационные части начал поступать непрерывный поток самолетов с авиационных заводов США и Англии и летных экипажей из учебных центров Канады, Техаса, Родезии и других районов. К моменту вторжения в Италию союзники имели в полной боевой готовности 3127 самолетов, в том числе 461 тяжелый бомбардировщик, 162 средних ночных бомбардировщика, 703 средних и легких дневных бомбардировщика, 1395 истребителей и истребителей-бомбардировщиков и 406 транспортных самолетов.

9 сентября в 03.45, как было предусмотрено планом, первый эшелон конвоя с десантными войсками подошел к Салерно. Десант прикрывали с воздуха 12 истребителей «Мустанг», составлявших нижний ярус прикрытия, 24 истребителя «Лайтнинг», составлявших средний ярус, и 8 самолетов-истребителей «Сифайр» из состава английской военно-морской авиации, патрулировавших в верхнем ярусе. В прикрытии десанта принимали участие истребители, базировавшиеся на аэродром Гербини, и самолеты с авианосцев. В ночное время прикрытие десанта с воздуха осуществлялось английскими истребителями «Бофайтер», базировавшимися в Сицилии.

Попытки немецких самолетов атаковать конвои с десантом в портах погрузки и во время перехода не принесли им желаемых результатов. 8 сентября немцам удалось потопить одно английское десантное судно, однако человеческих жертв не было. Это было единственное судно, потопленное за всю операцию, в которой участвовало около 700 кораблей и торговых судов. По мнению союзного командования, столь пассивная деятельность авиации противника в то время объяснялась нехваткой горючего и потерей значительного количества самолетов в результате налетов союзной авиации на аэродромы противника. Справедливость такой точки зрения позднее была подтверждена послевоенными исследованиями.